Ну вот, братишка, теперь другое дело. А хорошо, что мы вскрылись здесь. Ест надежда что он будет на нашей стороне, хоть как пассивный участник.

Я коротко рассказал всю историю, начиная с просьбы тётушки помочь с поисками и заканчивая заявлением в милицию. Он некоторое время задумчиво смотрел на листы с записями рассказа тётушки Аграмы.

– Пытаться убедить тебя, чтобы не лез в это дело, не стану! Сам такой, упрямый! Только вот какое дело. Следак, который принял дело, не простой парень с участка. Пришел этот майор к нам из Киева, с богатым шлейфом каких-то нарушений, а то и преступлений.

Говорят, у него там где-то, есть очень мохнатая лапа, но напортачил он в Киеве знатно, так что и лапа не смогла прикрыть. Любого другого уволили бы без пенсии или даже посадили бы, а этого отправили с понижением сюда, с глаз долой, спрятали можно сказать, на время. Поэтому ведёт он себя вызывающе, даже, я бы сказал нагло, никого не боится, даже нашего Михалыча.

Подполковник Калиниченко Алексей Михайлович знатный сыскарь, спец от Бога. Отдел держал всегда на коротком поводу, и парни землю рыли на работе что твой трактор. А вот на этом чужаке, Михалыч зубы обломал. Позвонили ему из Киева, из министерства и что-то наговорили. Наговорили такого, от чего Михалыч два дня бледный ходил. С тех пор, он с этим майором очень осторожен, и старается с ним не связываться. Ну, Михалыча можно понять, ему два года до пенсии осталось дотерпеть, да и уйти спокойно на заслуженную.

– А начальник следствия как же? – спросил я.

– Да никак. Начальника следственного отдела у нас нет. Точнее должность вакантна. Вот этот майор её временно и замещает. На постоянную он не хочет, видимо надеется, как собственно и мы все, что скоро уедет отсюда на повышение, а может и в сам Киев, кто его знает. В общем, ситуация теперь с этим покойником вашим не очень приятная для следственного отдела. По первичным признакам – «глухарь».

– Есть там тело, нет там тела —мы не знаем.

Старлей посмотрел на меня и уловив признаки легкого негодования в глазах, торопливо добавил:

– Пока, не знаем! Опять же, даже если мы его раскопаем и там действительно найдем труп, неизвестно в каком он состоянии и от чего преставился. Может вообще от сердечного приступа. Хотя, судя по характеристике этого фигуранта, был он здоровее всех живых. Короче, в преддверии отъезда в область на повышение, майор не хочет портить себе отчетность и взваливать на отдел, а значит и на себя лишний «висяк». Поэтому, он всеми правдами и неправдами будет оттягивать или постарается вообще отказать в возбуждение дела. Меня он отправил именно за этим, чтобы я под благовидным предлогом или упросил забрать заявление, или изобразить бурную деятельность с последующей передачей показаний другому офицеру, или «случайной утерей» документов, с последующим восстановлением но уже месяцев через 3—4. У нас теперь это в порядке вещей, – перестройка и новое мышление – главный лозунг десятилетия, мать их.

– Однако. Как видишь, законным способом действовать не стал, ни предписания, ни формального опроса-допроса оформлять нельзя. Ему не нужны лишние документы, иначе бы он вызвал вас в отдел, и там провел бы опрос по форме с документами, подписью, фиксацией и так далее. Конечно, то, что ты не стал давать дополнительные показания ему на руку. Но я думаю, что раз уж никто не смог уговорить забрать заявления, он подключит Михалыча, и тот будет обязан вами заняться, – старлей развел руками.

– Заниматься он, я так думаю, будет без энтузиазма и, если вы его загоните в угол, умоет руки с чистой совестью. Но тогда, никто не знает, что майор ещё может предпринять. И в этом смысле надо быть готовым ко всему.

Вошла тётушка Аграма.

– Может все-таки чайку? Я быстро соображу?

– А давайте, – уже просто махнул старлей.

– Помочь я тебе особо ничем не смогу, разве что случайно что-то узнаю, или что-то подскажу, да, записывай сразу мой служебный и домашний телефоны, – он надиктовал мне два местных номера.

– Я не служу в отделе, поэтому выполняю только отдельные поручения начальника отдела, а так, я просто участковый: драки, кражи, хулиганство, иногда помогаю в расследовании дел, которые связаны с моим районом. Такая вот катавасия братишка.

Тетушка поставила перед нами горячий самовар и заварной чайник. Откуда-то появилась тарелка с печеньем и конфетами, и мы принялись пить чай.

Как собственно и предупреждал нас Филимоненко, на следующий день раздался телефонный звонок, и дежурный по райотделу пригласил нас с тётушкой в Отдел на беседу с Начальником райотдела подполковником Калиниченко.

Мы пришли вместе уже после обеда, чтобы не затягивать это неприятное мероприятие ещё на один день.

Я постучал в дверь начальника, и открыл дверь.

– Здравствуйте Алексей Михайлович, мы по вызову! – я посмотрел на сидящего за столом здорового подполковника, и представил себе, как он подчинённых держит на коротком поводу. Стало смешно, и я улыбнулся.

– Не по вызову, а по приглашению, -подполковник встал и тоже улыбнулся.

Психолог блин, синхронизируется. А вот хрен подполковник ты со мной синхронизируешься психологически. Я знаю на что ты способен, а ты обо мне ничего не знаешь.

– Садитесь Аграфена Максимилиановна, рад Вас видеть в добром здравии и хорошем расположении духа – и он ещё шире улыбнулся.

– Акститесь Алексей Михалыч, я ещё не старая бабка, чтобы с клюкой ползать и ворчать на всех и вся, – тётушка от негодования прям вспыхнула.

Вот ты дуб подполковник, с первых же минут обратил против себя фигуранта, в котором ты заинтересован. Теперь он на тебя будет реагировать вызывающе. Она же женщина, а женщине нельзя намекать на возраст, загрызет… или будешь кровником до конца жизни. Я с улыбкой сел на предложенный стул.

– Ну простите Аграфена Максимилиановна, я Вас не хотел обидеть, само вылетело, – подполковник вроде повинился.

– Ага, служба располагает, да и язык без костей, – сказала с сарказмом тётушка Аграма.

Эээх! А сейчас подполковник, тебе лучше промолчать. Нельзя признаваться в дурости, собьёшься с мысли и брякнешь опять что-то невпопад. Только усугубишь ситуацию.

– Хотите чаю? – вдруг спросил подполковник.

– Нет, спасибо. Давайте к делу, да и разойдемся, дел очень много, – засуетилась тётушка Аграма, пенсионерка, которая целыми днями или болтала по телефону, или читала книгу.

– Ну, к делу так к делу, – подполковник глянул на свои часы и сел в кресло.

– Пригласил я вас сюда вот по какому поводу, – он сделал паузу, взял со стола стакан и сделал глоточек. Маааленький такой глоточек. Подполковник пить не хочет. Он волнуется. Ему что-то очень надо, а вот как начать он не знает.

– Вы написали заявления по делу о пропаже Василия Савицкого. Заявление матери мы зарегистрировали, но дело пока не возбудили. Пока непонятно, на самом ли деле он пропал, или просто уехал куда.

– Ага, уехал так быстро, что забыл мать предупредить, и к отъезду переодевался в костюм с бабочкой в развалинах бывшего хутора, – с сарказмом добавил я к речи подполковника.

– Не перебивайте меня молодой человек! – подполковник вспыхнул и попытался быть строгим.

– Алексей Михайлович! Для того чтобы я слушал вашу речь и не перебивал, надо сначала определиться с нашим статусом. Кто мы здесь? Подозреваемые? Свидетели? Просто фигуранты? И самое важное, в каком мероприятии мы участвуем? Допрос? Опрос? Беседа по душам? Просто беседа?

– Не взыщите Алексей Михайлович, таковы правила, Вы как-никак не директор рынка и не режиссер театра, а начальник милиции, и в этом учреждении всегда надо знать в каком качестве ты находишься, потому как расслабившись очень быстро можешь поменять статус, – я прямо посмотрел в глаза подполковнику.