- Фарра, - задыхаясь, выпалила она. – Меня зовут Фарра Нур, и никакая магия этого не стоит!
С этими словами она швырнула кольцо повелителя смерти куда-то в туман и запрыгнула обратно в лодку. Её синие губы быстро задвигались, пока она тихо напевала слова чар. Лодка постепенно начала отъезжать от места Слияния.
Нур наблюдала за удаляющимся скифом, плавно скользящим над водной гладью. Она заметила, что вода не шла рябью под её собственными ногами, но не задумалась над странностью происходящего.
Скиф исчез в тумане. Нур пыталась последовать за ним, но вода не поддавалась. Она боролась и пыталась уйти, но, как в каком-то кошмаре, была не в состоянии не то что бежать, но даже сдвинуться с места.
Прошло ещё время. Нур не могла определить сколько, да это не особо её волновало. Изнуренная, она села у основания обелиска. Под её ногами вода ощущалась твердой, как некое тёмное и грязное зеркало.
Но не целиком тёмное, заметила она. Там, на глубине, мерцало рубиновым цветом кольцо повелителя смерти, которое светилось так же ярко, как и в тот раз, когда она использовала его, чтобы избавиться от восставшей из мёртвых бабушки. Настроение Нур улучшилось при мысли обладания таким сокровищем. Наблюдая за поверхностью воды, она заметила в какой-то момент, что собственное кольцо засветилось ярче, и свет усилился, разбившись на мерцающие осколки. Девушка обрадовалась ещё сильнее, когда свечение стало чётче, явив на дне не одно кольцо, а несколько!
Она издала крик полный триумфа. Редко какой некромант обладал более, чем одним кольцом! Они будут её самым дорогим сокровищем. Они наделят её невероятным могуществом.
Нур потянулась за кольцами, но вода не поддавалась её рукам. Она пыталась снова и снова, но поверхность воды была неприступной, как стекло.
Поверженная Нур упала на полузатонувший обелиск, признавая своё поражение, и вдруг что-то в её воспоминаниях зашевелилось. Это было до странности знакомо. Молодые маги приходили прежде, и они придут вновь. В конце концов, это было семейной традицией. И некоторые из них отбросят свои желания стать повелителями смерти в туман.
Они снова сюда придут, но она не умела ждать!
Становилось холодно на болотах, мучительно холодно. Она свернулась калачиком у основания обелиска, плотно обняв руками своё дрожащее тело. Слезы, полные отчаяния, потекли по её полупрозрачным щекам, падая в постепенно прибывающую воду.
НЕМНОГО ЗНАНИЙ
Изначально был издан в антологии «Королевства Тени» под редакцией Филипа Этанса, апрель 2002 года.
Трилогия «Советники и Короли» рассказывает о земле Халруаа и вводит новых персонажей – джордайнов, класс лишенных магии воинов-ученых, которые трудятся в качестве советников у лордов-магов Халруаа. Джордайны не только обучаются этой работе, они рождаются для этой цели. И, конечно, это чревато теми проблемами, которые возникают при ошибках в генной инженерии.
Потребовалось двести тридцать семь попыток, чтобы успешно клонировать овцу. Что же на Земле – или, если уж на то пошло, на Ториле – тогда делать с теми, кто, например, появится на свет в результате неудавшихся попыток создания особого вида человека.
Эта история рассказывает о двух таких вот ущербных людях; «дефективный» джордайн, который по закону должен быть уничтожен при рождении, и волшебник, которого мучает способность видеть все возможные последствия любой ситуации.
Утреннее солнце, словно робкие пальцы, протянуло длинные лучи сквозь вековые деревья Халруаа, чтобы разбудить пропитанную дождем деревню. Но в Аштараххе давно уже все проснулись и были заняты каждый своей работой.
Летний сезон муссонов закончился. Деревенский прорицатель установил, что вчерашний ливень был последним. Еще рисовые поля и ягодные плантации походили на болото, но по ним уже двигались жнецы, утопая по щиколотку в воде и разбавляя свою трудную работу веселыми утренними песнями.
Туман цеплялся за поля и клубился вокруг небольших домиков, сжатых между землей и небом горячим, плотным воздухом, нагретым стремительно восходящим солнцем. Никто не думал, как перенасыщенный влагой воздух мог впитать в себя еще и вчерашние дожди; ответ был в пышном ландшафте Халруаа, в частности высоких, тонких деревьях, растущих по краю леса, мечтательно покачивающихся в такт музыке, которую слышали только они.
Деревья ванги появлялись вместе с первыми дождями, прорастая за ночь, словно зеленые грибы. Они росли с невероятной скоростью – две или три длины руки в день. К концу муссонов они уже были готовы к сбору урожая. Несколько детей, проворных, словно обезьяны, взбирались по сегментному стволу наверх, чтоб сорвать фиолетовый плод размером с кулак. Потом они бросали его в холст, который держали за углы четыре угрюмых на вид мальчика и, передвигаясь по земле, ловили их и перекидывали в сухую солому. Несколько молодых людей стояли рядом с мачете наготове. Как только все плоды будут собраны, деревья срубят, ошкурят по длине и вытащат на дорогу. Улицы деревни были вымощены булыжником, а лесные дороги хорошо укрыты, но путь, ведущий через поля, медленно высыхал после дождей. Каждый год свежие стволы ванги вдавливают в грязь, образовывая ухабистую, но вполне сухую дорожку для передвижения к рынку.
Этот путь заканчивался между двумя мастерскими: кузнечной и колесной. Дым волнами поднимался над кузницей, и два подмастерья деловито катили новые колеса в специальные стойки. Поездка по бревенчатой дороге из ванги была сплошным дребезжащим мучением, и более чем одна из ожидающих на рынке повозок точно сломается. Но посещение торговцев и ремесленников, а также расколотые колеса, подкованные волы и сломанные оси были неотъемлемой особенностью ведения торговли в Аштараххе.
Особенно оживлялся рынок в конце лета. Торговые ларьки и палатки стремительно возводились руками плотников и мелких волшебников. Собственники же постоянных магазинов откидывали защитные пологи, подметали свои владения и выставляли напоказ свои товары. Воздух был наполнен шумом ткацких станков и терпким ароматом созревших сыров. Разноцветные стеклянные бутылки, наполненные ягодными наливками, стояли рядами на полках, напоминая огромные рубиновые ожерелья. В лучах утреннего солнца блестели длинные отрезы тонкого белого постельного белья, а в арочных витринах виднелись, имитируя радугу, мотки ярко окрашенной пряжи. Но самыми известными изделиями в Аштараххе считались искусно сотканные гобелены. Они висели в каждом третьем ларьке, превращая рынок в настоящую галерею.
Деревенские жители, которые этим утром не были заняты никакой работой, прогуливались по вымощенной булыжником дорожке, любуясь сотканным искусством. На большинстве гобеленов были вытканы сцены из истории и легенд Халруаа. В основном, изображались небесные корабли, но были и, общие для Халруаа, магические существа: ярко раскрашенные, многоногие крокодилы, известные как бехиры, крылатые звездозмеи, даже страшные ларакены. На некоторых гобеленах изображались портреты знаменитых, и не очень, волшебников. Некоторые сцены оживлялись небольшими магическими эффектами, имитирующими световые молнии, летающие между противниками, словно те сражались заклинаниями. Довольно большое плетение пылающего феникса – нового штандарта короля Залаторма – привлекало восхищенные взгляды. Но самая большая толпа народа, однако, собиралась на юго-западном углу площади, где Урсо Всевидящий сидел за своим кособоким, в настоящий момент неработающим ткацким станком.
Урсо был худой, скромный человек неопределенного возраста. Его длинные, довольно волнистые локоны поседели, а лицо было непроницаемым, за исключением его светлых глаз – карих с оттенком скорее серого, чем зеленого цвета, что выглядело несколько странно в стране темноглазых черноволосых людей. Прозвище «Всевидящий» содержало в себе легкую насмешку, хотя ходят слухи, что раньше к нему относились с уважением. Когда-то, как было уже сказано, Урсо был могущественным предсказателем, видевший множество возможных путей развития с одинаковой ясностью. Но огромные и разнообразные перспективы будущего были слишком большим бременем для того, чтобы вынести его, и Урсо удалился в эту сонную деревню, довольствуясь тем, что вплетал свои запутанные видения в никем не востребованные гобелены. Разобраться в том, что изображено на них, мог только он сам.
