Взгляд некроманта упал на ее руку.

- Ты носишь кольцо Повелителя Смерти, - произнёс он. Не колеблясь, Нур сняла кольцо и передала ему.

Ахлаур внимательно изучил изделие.

- Великолепный подарок. Что ты сделала, чтобы заслужить это кольцо?

Нур рассказала ему всё.

Откровенное повествование Нур, казалось, не произвело на мага никакого впечатления. Несомненно, он ждал услышать нечто большее. Нур жестом указала на суетливую деятельность.

- Вы принимаете множество учеников, господин Ахлаур. Возьмите меня, клянусь, я буду служить вам верой и правдой не меньше остальных.

Какое-то время он изучал её, оценивая своими бездонными черными глазами.

- Посмотрим.

Он резко развернулся и пересёк широкую комнату. После короткого замешательства Нур последовала за ним. Они вышли через заднюю дверь и прошли сквозь ряды длинных, низких построек, напоминавшие Нур конюшни ее отца. Наводнение в этих местах отступило, и грунт был сухим и твердым. Запах трав наполнял воздух, и цветы покачивались под дуновением лёгкого ветерка. Некоторые из них были ей известны: пурпурный аконит, розового и бледно-кораллового оттенка девичьи башенки, нежно-голубой и белый стелебриз. Все цветы были смертельно ядовитыми, несмотря на их внешнюю красоту.

Маг остановился перед каменным строением.

- Здесь содержатся мои эльфы, - объяснил он, - и здесь же большинство из них умирают. Если твое сердце сострадательно, а желудок слаб, предупреди немедленно. Я не терплю слёз и истерик.

Хотя здание не имело окон, а плотная дверь была изготовлена из цельного дуба, Нур могла слышать стоны и ужасные крики, эхом отражавшиеся внутри стен.

- Я готова, - даже для её разборчивых ушей собственный голос показался ей удивительно хладнокровным.

Они прошли через прочную дверь в адские недра. Нур сосредоточила свой взгляд на спине некроманта, игнорируя, насколько это было возможно, убогие камеры с обеих сторон, тянувшиеся вдоль длинного коридора.

Ахлаур привел ее к небольшой камере, из которой доносились истошные крики боли. На маленькой койке лежала лесная эльфийка, почти ребенок, закованная в железные кандалы по рукам и ногам. Она корчилась в самых страшных муках, которые Нур когда-либо видела. Бронзовая кожа эльфийки была покрыта бисеринками пота, а внутри ее живота, еще не округлённого от беременности, что-то шевелилось и вращалось. Казалось, будто это нечто изнутри пыталось вырваться наружу.

- Мне никак не удаётся вывести его в срок, - отметил Ахлаур. – Существо сильнее суррогатной матери, но оно ещё не готово родиться и умрет сразу же как только вырвется на свободу.

Нур сглотнула подступившую к её горлу тошноту.

- Что за существо, милорд?

- Ты слышала о ларакене?

Она кивнула в ответ. Это было существо из легенд, ненасытный монстр болот, питающийся магией неосторожных путников. По описанию ларакен походил на парящие желтые сферы, обрамлённые парой мясистых щупалец. Никто из столкнувшихся с этим чудовищем не выходил еще победителем. Однако таверны были полны преданий о встречах с чудищем, и дети рассказывали друг другу о них страшилки.

- Я вызвал ларакена и использовал как компонент для выведения более любопытного и могущественного монстра, - сказал Ахлаур обыденным тоном. – И я думаю, что нашел способ обойти эту помеху. – С этими словами он небрежно махнул рукой в сторону умирающей эльфийки.

Нур вместе с ним дошла до конца коридора. В последней камере, сжавшись в угол, находилась эльфийская девушка, укрытая только собственными длинными волосами цвета гагата.

- Кива, взгляни на меня, - приказал некромант тоном, которым обычно люди подзывают свою собаку.

Голос Ахлаура был наполнен некой мистической силой, потому что подбородок эльфийки начал медленно и с трудом подниматься, словно сила ее воли пыталась противостоять могущественной магии некроманта. Безмолвная битва бушевала ещё несколько мгновений, прежде чем прийти к неизбежному результату. Эльфийка резко закинула голову, и ее взгляд встретился с глазами Ахлаура. На маленьком и остром личике горели огромные янтарные глаза. Внутри них бушевала лютая ненависть, полная безумия.

Неистовое бешенство эльфийки было подобно удару. Бессознательно Нур сделала шаг назад.

Однако появившаяся на губах Ахлаура улыбка была почти что полна гордости.

- А эта с характером! Но не создай я узы смерти с ней, даже со своим упорством она не пережила бы развитие ларакенского отродья. Сомневаюсь, что от неё что-либо останется после рождения ларакена, но пока я жив, она не может по-настоящему умереть.

Нур с трепетом вздохнула. Это было бесчеловечно, но так восхитительно! Это была именно та сила, которой она так желала обладать!

- Узы смерти, - повторила она горячо. – Мне неведомо такое волшебство.

Некромант оторвал взгляд от заточённой эльфийки и посмотрел на амбициозную аристократку.

- Оно может стать твоим, - сказал он мягко.

Что-то в его голосе заставило кровь Нур застыть в жилах и побудило спокойный, здравомыслящий голос подсознания завопить об опасности. Не смотря на это, когда Ахлаур протянул руку, она подала свою в ответ. Не отдернула она руку даже тогда, когда он сотворил из воздуха небольшой кривой нож и опустил его к её ладони. Когда он начал напев заклинания, Нур прикрыла глаза, думая о той силе, которая вскоре будет принадлежать ей.

Опустившиеся сумерки удлинили тени родового леса Нур, пока она продолжала идти следом за Ахлауром, как делала это уже сотни раз. В её руках находился огромный алый самоцвет, напоминавший формой многоконечную звезду, внутри которого пульсировала жизнь.

Лес был на удивление тих, не считая шаркающих звуков охотящегося ларакена. Монстр бежал впереди, как гончая, поймавшая след. И с каждым шагом Нур алый самоцвет горел все ярче и ярче.

Девушка мысленно приказала себе не раздумывать об источнике сбора магической силы. В то время, когда она завернула за громоздкий ствол дерева билбоа, солнце замерцало на безупречной кристальной статуе эльфа: прозрачной как вода и холоднее самой смерти.

Каждый раз, проходя мимо, а проходила здесь она уже много раз, при виде этой статуи девушка содрогалась от мысли, что жизнь живых существ могла так быстро и без остатка оборваться, что даже их смерть оставляла видимую глазу пустоту в Плетении. Но именно это Ахлаур и сделал. Ларакен питался магией, высасывая её из любого источника, на который мог наткнуться, и передавал этот дар своему хозяину. Самоцвет вобрал в себя жизненные силы бессчетного количества эльфов. Где-то еще в Халруаа другие темные слуги и могущественные артефакты добавляли в кладезь Ахлаура похищенную магию. Вскоре никто не сможет противостоять ему. Некромант был в полушаге от завоевания Халруаа, а мечта Нур о могуществе близилась к исполнению.

И всё же в Нур горело искушение бросить мерцающий самоцвет об землю, чтобы посмотреть разобьется ли он. А заодно взглянуть, может ли такое простое действие освободить заточённые внутри души.

Она отмахнулась от внезапного наваждения. Время от времени её посещали дикие мысли; даже будучи ребенком, катаясь на лошади со своим отцом, она иногда задумывалась, что произойдёт, если она заставит свою лошадь перепрыгнуть через овраг. Все люди имели глупые и мимолетные желания, но только безумцы поддавались им.

- Достаточно на сегодня, - объявил Ахлаур, чей взгляд, упавший на самоцвет был полон удовлетворения. – Мы возвращаемся в башню.

Нур осторожно оглядела черный лес.

- А ларакен?

- Оставь его, - сказал некромант беспечно. – Пусть ещё чуть-чуть поохотится и покормится.

- Но мы далеко от башни, - напомнила она.

- Что с того? Если мне понадобится ларакен, ты вызовешь его с помощью пары слов.

Нур кивнула в ответ. Взаимосвязь между Ахлауром и ларакеном была гораздо сложнее, чем узы смерти между ней и некромантом. Магическая мощь переливалась от ларакена магу, но никогда ещё она не видела, чтобы Ахлаур колдовал заклинания на ларакена. Нур подозревала, что он и не мог, но ни разу не поддалась соблазну спросить об этом. Испытывать терпение Ахлаура тоже было порывом, которому мог поддаться только безумец.