– Нет, это же надо снова тебя обувать, потом разувать. Или ты ждёшь меня здесь, или обойдёмся без печки.

– Хорошо, – согласился Малыш, сел у печки и взялся за старые газеты.

Филипп вернулся быстро и стал строгать щепки. Малышу это очень нравилось! Щепки у Филиппа вышли длинные и до того тонкие, что загибались на концах. Они были просто прекрасны, жечь их Малышу было жалко, но как скажешь об этом Филиппу, он специально их натесал, чтобы правильно топить печь.

– Давай сам попробуй, – сказал Филипп и протянул Малышу свой большой острый нож.

Малыш от удивления чуть не уронил увесистый нож на пол.

– Смотри на нож, – объяснил Филипп, – и откалывай щепку от себя, а не к себе. Начни, тогда станет понятнее.

Малыш от усердия стал красного цвета, но у него получалось. Не такие длинные, но вполне приличные щепки. Он бы с радостью провёл за этой работой остаток вечера, так она пришлась ему по душе, но Филипп забрал нож.

– В другой раз ещё попробуешь, – сказал он. – Только вместе со мной, одному тебе такой огромный нож брать не надо.

– Понял, – кивнул Малыш.

Филипп уложил дрова поверх щепок, прикрыл дверцу, оставив только щель, и чиркнул спичку. Вспыхнул огонёк, языки пламени побежали по газетам и перекинулись на щепки. Всё шипело, искрило, горело быстрее и быстрее, наконец дрова занялись по-настоящему, и Филипп сказал:

– Ну вот, разгорелось.

В печке уютно потрескивало, на плите кипела картошка, а раскалённая сковородка ждала, когда ей бросят рыбу.

– Что сделаем на сладкое? – спросил Малыш.

– Гоголь-моголь? – предложил Филипп. – Пока я жарю рыбу, ты взбивай. Давай разобью тебе яйца в чашку и положу сахар.

Малыш страшно загордился. Скоро он будет уметь всё, точно как Филипп. Только руки устают взбивать, поэтому вскоре он сказал Филиппу:

– Давай я займусь рыбой, а ты всё взобьёшь.

– Хорошо, – согласился Филипп.

И вот уже готовы и рыба, и гоголь-моголь.

– Мы уже полтора часа дома, а её всё нет. Наверно, предновогодняя горячка уже. Давай поедим одни.

– Она сказала, что приедет через час, – ответил Малыш.

– Мама ведь без велосипеда? – спросил Филипп.

– С велосипедом. Она утром везла меня на велосипеде, но ехать было трудно, очень скользко.

– Сейчас в десять раз хуже, – сказал Филипп. – Лучше б она ехала на автобусе.

Он подошёл к окну и посмотрел в него, но там была непроглядная темнота.

– Ну что, будем есть или подождём? – спросил Филипп.

– Давай подождём, – ответил Малыш, – только недолго, я очень голодный.

– Подождём десять минут. Если мама не придёт, сядем ужинать.

Они сели в гостиной у печки. Подождали ещё десять минут, мама не пришла.

– Давай отложим маме и поедим, – предложил Филипп. – Не так-то приятно: готовишь, готовишь, а никто не приходит ужинать.

– А я пришёл, – сказал Малыш.

– Молодец, хотелось бы, чтобы и мама тоже пришла, – ответил Филипп.

После еды они спустились в подвал. Филипп хорошенько смазал свой велосипед и привесил его к потолку. Потом помог Малышу с его трёхколёсником, и теперь два велосипеда висели рядом. А мама всё не шла. Филипп очень тревожился и всё время думал, до чего скользкая сегодня дорога.

– Знаешь, я тебя уложу и пойду маме навстречу, – сказал он Малышу.

– Нет, не бросай меня одного. Я пойду с тобой.

– Хорошо, – согласился Филипп.

Он помог Малышу завязать шнурки, достал свой фонарик, и они вышли из дома, хотя Малышу пора было спать. Наверняка Филипп один шёл бы быстрее, но он радовался компании Малыша, и фонарик светил, старался, и они шли, не теряя дороги.

Филипп и Малыш гуськом шли по дороге. Кругом безлюдье и странная тишина. Редкие машины еле ползли, опасаясь гололёда.

– Мы наверняка даже до тумбы не дойдём, как её встретим, – сказал Малыш.

– Хм, – хмыкнул Филипп. – Проще было бы ехать на автобусе, но я боюсь, мы её тогда не увидим. Ты ещё немножко сможешь пройти, Малыш?

– Конечно, – кивнул Малыш, хотя, сказать по правде, он шёл из последних сил.

Щепкин уже спал, и Малышу давным-давно пора было в кровать.

Наконец они дошли до тумбы – а мамы всё не было видно.

– Пройдём ещё вперёд, – сказал Филипп и посветил фонариком во все стороны, как будто мама спряталась где-то за кустом или камнем.

Малыш поплёлся дальше. Здесь дорога переваливала через взгорок, и с одной её стороны был крутой склон.

– Я что-то слышу, – сказал Малыш.

– Опять ты за своё, – отмахнулся Филипп. – Кто на этот раз шумит – медведь или тролль?

Филипп давно привык, что его младший брат слышит и видит много странного.

– Да нет же, – ответил Малыш. Он остановился и слушал всем телом. – Кто-то жалуется, – сказал он.

Тогда Филипп тоже остановился и осветил склон, спускавшийся от дороги.

– Слушай, ты, кажется, прав, – сказал он Малышу. – Можешь постоять тут на краю, а я слезу вниз и посмотрю?

– Конечно, – ответил Малыш. – Только не пропадай надолго.

– Я быстро, – пообещал Филипп и стал осторожно спускаться вниз, освещая путь фонариком.

Вскоре он увидел велосипед, а чуть поодаль – маму.

– Привет, – окликнул он её. – Мы пришли.

– Очень хорошо, – сказала мама. – Я уж боялась, никто меня не найдёт.

– Ты ушиблась?

– Да, – сказала мама. – Я не могу наступать на одну ногу, и голова болит.

– Ты сможешь подняться на дорогу, опираясь на меня? – спросил Филипп.

– Попробую, – ответила мама.

– Так, – стал прикидывать Филипп. – Мне неудобно держать в руке фонарь и помогать тебе. Пойду позову Малыша на помощь.

Он вернулся на дорогу и сказал, стараясь говорить очень спокойно:

– Малыш, я нашёл маму. Она немножко ушиблась, ей надо помочь подняться на дорогу. Ты сможешь идти впереди нас и светить фонарём?

– Мама, – только и сказал Малыш.

Он испугался, он очень сильно испугался. Так это она так жалобно стонала?

– Зато маме повезло, что у неё два таких сына, – сказал Филипп. – Они всегда придут на выручку. Сейчас мы должны ей помочь. Мы же с тобой справимся, правда?

– Конечно, – кивнул Малыш. – Я помогу, я сильный. Мне надо будет нести её, да?

– Нет, ты будешь идти впереди с фонарём, – объяснил Филипп. – Но всё по порядку. Для начала спускайся за мной. Если оступишься, я тебя поймаю.

Малыш сел на краю дороги и ловко соскользнул вниз. Он тормозил ногами, чтобы контролировать скорость.

– Отлично, – похвалил Филипп. – Мам, смотри, Малыш пришёл нам помощь, теперь дело пойдёт на лад. Малыш, держи фонарь и свети вот так вниз, на землю. Мам, обними меня за шею и попробуй встать.

– Филипп, прости, пожалуйста, я не могу, – сказала мама. – Нога очень болит.

– Угу, – задумался Филипп. – Хорошо, тогда поступим иначе. Малыш, ты посиди тут с мамой, поговори с ней, а я сбегаю на дорогу и приведу помощь.

Филипп ушёл. Малыш помолчал и сказал:

– У тебя два сына, да? Мы тебе во‑от так поможем… – И он широко развёл руки.

– Здорово, – сказала мама. – Вы поели?

– Да, и тебе оставили.

– Хорошо, что вы меня нашли, – сказала мама.

– Мы сами обрадовались, – ответил Малыш.

Филипп стоял на обочине дороги и махал фонариком. Но первая машина не остановилась, вторая тоже прошла мимо. Шофёры думали, он просто голосует, чтобы его подбросили. Но третий водитель затормозил, и Филипп стал торопливо объяснять, что мама скатилась с дороги, а он не может поднять её один. Едва дослушав, шофёр вышел из машины, и они вдвоём с Филиппом спустились к маме. Теперь Малышу надо было освещать дорогу, он взял фонарь, как показал Филипп, и стал светить. Всё получилось. Дядечка и Филипп подхватили маму с двух сторон и помогли ей подняться на шоссе.

– Мы отвезём вас в больницу, – сказал мужчина, – пусть посмотрят вашу ногу.