Глэвиус улыбнулся довольно:

— Правильный вопрос, Лэйра, очень своевременный. Их исконными территориями являются отдалённый сектор в Туманной галактике с несколькими обжитыми планетами. Когда на мой корабль напали дарки, мы были далеко от их сектора, но сейчас… Я не знаю, в какую сторону и с какой скоростью движется этот могильник и поэтому уверенно утверждать что-то не могу. Здесь я нахожусь уже двое галактических суток и где мы могли за это время оказаться даже предположить невозможно. Могильники способны достигать такой скорости, которая даже флоту Союза не снилась.

— Как вы считаете, стоит их выпускать? Я излишней кровожадностью не страдаю, хотя вам после увиденного сегодня наверняка могло показаться иначе… Поэтому здесь останутся только те, кто спасения точно не заслуживают. Ваше мнение?

— Думаю угрозу для нас троих они не представляют. Единственное, что может вам угрожать с их стороны — это повышенное внимание командира их звена, который с тех пор как вы сюда вошли ни разу не отвел от вас глаз.

На последних словах Глэвиус усмехнулся. А я вспыхнула.

— Перетопчется!

Слишком свежи ещё были мои земные воспоминания, чтобы даже задумываться о чем-то подобном. Все мои мысли сейчас направлены лишь на выживание…

Я решительно направилась к клетке со скаррами. Тянуть дальше было бессмысленно и опасно.

При моем приближении мужчины в чёрном заметно оживились, еще сильнее приблизившись к решёткам. Насколько это было возможно конечно.

Я остановилась прямо напротив того, кто нервировал меня своим вниманием все это время. Остановилась и замерла, рассматривая его. А он замер напротив, пожирая взглядом меня.

Насчет выходцев с Востока я не ошиблась — этот красивый молодой мужчина своей внешностью навевал мысли об арабских принцах, их гаремах и жарких песках пустыни. И наверное гармонично бы смотрелся в этом их национальном головном уборе — белой мужской "фате", гутране кажется. Очень высокий по земным меркам, метр девяносто примерно, а то и больше. Косая сажень в плечах, но не качок, хотя под гладкой загорелой кожей при каждом движении перекатываются мускулы. Красивый. Густые иссиня-черные волосы, волнами спадающие ниже плеч. Высокие скулы, тёмные дуги бровей, тонкие выразительные черты лица. Большие, миндалевидные, черные как ночь глаза в ореоле длинных густых ресниц. Они странно сияли, слишком ярко для привычных человеческих, словно тысячи микроскопических звёздочек вспыхивали попеременно в их глубине. Его глаза завораживали, звали окунуться в них, погрузиться ещё глубже, забыться…

Эээ, чего?! Звёздочки? Принцы? Жаркие пески? Гаремы?! Похоже слишком сильно ты головой приложилась об пол тогда Настя!

Пески… Арабы… Верблюды, блин! Лохматые, вонючие и плюющиеся так, что вовек не отмоешься!

Помогло! Встряхнувшись, посмотрела на мужчину напротив уже трезвым, незамутненным взглядом. И успела увидеть вспыхнувшее на мгновение в его глазах разочарование. Хм, неужели он как-то на меня воздействовать пытался? И выходит не получилось у него?

Игнорируя непрекращающийся от его взгляда зуд, вгляделась в татуировку, которая также как и её владелец не давала мне покоя. Это был не совсем паук. Черные мазки и линии складывались в фигуру, напоминающую что-то среднее между пауком, скорпионом и крабом.

Хотя силуэт был нечеткий и вполне могло получится так, что это всего лишь плод моего воспаленного сознания. Как на тех картинках, которые заставляют рассматривать психологи. Кто-то посмотрит — вроде бабочка, а кому-то и инопланетная тварь померещится.

У всех остальных, которые действительно были похожи на него как родные братья, татуировки на вид казались точно такими же, только… У них они были тусклыми какими-то, а у него яркой, насыщенной, и как будто даже выпуклой. Нестерпимо, до зуда в пальцах, захотелось прикоснуться к ней, пощупать, проследить пальцами каждую плавную линию, каждый узор. И настолько сильно было это желание, что мгновения спустя я поймала себя на том, что неосознанно тяну к его лицу руку. Тут же дала себе мысленный подзатыльник, добавила мысленного же пинка и решила, что пора закругляться с прилюдией.

— Послушай…

Закончить начатое не смогла, осеклась под его взглядом. Он смотрел на меня в упор и с таким выражением будто только что выиграл миллион баксов в лотерею.

— К-и-и-ра!

Красивый, низкий голос с мягкими интонациями сотворил с моим телом нечто совершенно необъяснимое. Словно запустил какую-то ценную реакцию. Странный жар зарождался где-то в глубине, а затем медленно, но неотвратимо растекался по телу теплыми ласковыми волнами. Я словно плыла куда-то покачиваясь на этих волнах, в то время как взгляд блестящих чёрных глаз напротив становился всё ярче.

И тут как ушат холодной воды. Стою, блин, уши развесила, ещё чуть-чуть и слюни бы пустила. А он ведь воздействует на тебя! Да ещё и чужим именем назвал!

Это то и помогло придти в себя окончательно. Я шагнула назад, стараясь не встречаться с ним взглядом. Не смотреть в глаза, не тянуть руку куда не надо, не слушать его голос и вообще держаться от него подальше. Потому что в его присутствии новое тело словно сбоило, мозг зависал и я теряла способность здраво мыслить, что в моей теперешней ситуации смерти подобно.

— Меня не Кира зовут. Я… впрочем неважно.

Только сейчас поняла, что старое имя здесь совсем не к месту уже. Не впишется точно. Достаточно вспомнить как зовут моего приёмного отца. Да и не хочу я больше оставаться Настей, не принесло мне счастья это имя, лишь болезненные воспоминания от него остались. Новое имя, новая жизнь. Ну или наоборот. Но над этим можно будет задуматься и потом — трупам имена без надобности.

Да и вообще, кто их знает этих скарров, может у них это обряд какой. Назову имя и попаду в пожизненное рабство, или женой законной стану, что в принципе почти одно и тоже. Я вон уже, рубашку безхозную примерила и уже дочь и вдова, а я своего мужа даже в глаза не видела, не говоря уже о брачной ночи. Так что называться не буду. Пока. Никому. Сначала с Глэвиусом на эту тему поговорю, да и имя новое еще выбрать нужно. И подойти к этому со всей серьёзностью, на всю жизнь выбираю и второй попытки не будет.

— Я сейчас вас выпущу, но с одним условием…

Посмотрела на него, стараясь понять слушает ли он меня. Понимает ли вообще? Черные глаза внимательно смотрели на меня. Более того, осторожно высвободившись из рук поддерживающих его братьев(?), он шагнул вперед и, поколебавшись мгновение, взялся за прутья решётки, прижимаясь к ней лицом.

— К-и-и-ра…

Да чтоб тебя! Вот же упрямый! Какая я ему Кира? Хотяяя…. Может быть так, что это тело раньше принадлежало его знакомой с таким именем? Да нет, бред! К тому же он рассматривал меня так, как будто увидел впервые.

Ладно, не суть важно сейчас. Потом разберёмся насчёт его странного поведения в отношении меня любимой. Сейчас выбираемся отсюда.

— Выпущу с одним условием. Никаких поползновений в отношении меня. Никакой агрессии в отношении тех, кто со мной. Ты меня понимаешь, скарр?

Мужчина внимательно и пристально вглядываться в мое лицо пару мгновений, словно пытаясь найти на нем ответы на какие-то свои вопросы. Затем перевёл взгляд мне за спину, туда где стояли Глэвиус с пареньком. Вернул взгляд мне, кивнул и… Открыто улыбнулся, блеснув ямочкой на правой щеке.

Я выдохнула. Почему-то вдруг ощутила себя Джейн, впервые встретившей Тарзана. Виной всему этот открытый, честный взгляд, полный неподдельного восхищения и какого-то детского восторга. Словно прекраснее он ничего и никогда не видел. Словно я лучшая из всех женщин, что он встречал… что я единственная…

Очнись, Настя! О чем ты вообще думаешь?! Выбираться отсюда надо и немедленно. То, что ни одна тварь до сих пор сюда не заявилась, не значит что этого не может произойти в любой момент! А паук этот… У таких как он в каждом порту по единственной, а то и не по одной. А чтобы окончательно сбросить розовые очки на себя посмотри внимательно — лохматая, чумазая, в обносках с чужого плеча, благоухающая ароматом космической помойки… Какие тебе арабские принцы?! И даже новая внешность тут не особо поможет сейчас. К тому же, тебе и самой ничего такого и не нужно вовсе. Это всё его странное воздействие! Точно! Из-за него я сама не своя. Манипулятор чёртов!