Нет сомнения в том, что в течение I в. до н. э. Большое Юэчжи не имело контактов на государственном уровне с Цзибинь, так как ее возглавляли саки, разгромленные и изгнанные с их родины во II в. до н. э. именно юэчжами и уже потому враждебные им.
Такая внешнеполитическая изолированность Большого Юэчжи в I в. до н. э. и объясняет отсутствие сведений о нем в китайских, античных и индийских письменных источниках того времени, за исключением рассмотренных данных в «Хань шу» за самые первые годы этого века. И потому единственными источниками по его истории большей части этого века оказались археологические и нумизматические материалы.
Но сведения о Большом Юэчжи в «Хань шу» за первые годы I в. до н. э. позволяют предположить по каким основным направлениям пошло его развитие в последующее время и правильно понять и датировать свидетельства археологических и нумизматических материалов.
Поэтому в заключение кратко напомним, что удалось выяснить о Большом Юэчжи I в. до н. э. в результате проведенного в данной главе исследования сведений «Хань шу» и других древнекитайских историй.
Большое Юэчжи, бывшее, по «Ши цзи», до конца II в. до н. э. кочевым царством и лежавшее к западу от Давань (Ферганы) и к северу от р. Гуйшуй (Сырдарьи), оказалось в I в. до н. э., по данным «Хань шу», расположенным к юго-западу от Давань на месте Дася (Бактрии), большой земледельческой страны с множеством городов, лежавшей во II в. до н. э. к югу от него и этой реки. Но на рубеже II–I вв. до н. э. оно превратилось в земледельческое царство. Вместо ставки кочевого правителя столицей Большого Юэчжи стал город, бывшая столица Дася Ланьши, находившаяся, как выяснено в первой главе, на месте обнаруженного археологами огромного древнего городища у нынешнего г. Шахринау к западу от Душанбе.
Следовательно, население Большого Юэчжи, завладевшего Дася (Бактрией), стало состоять из 400 тысяч юэчжей-кочевников и более 1 миллиона бактрийцев-земледельцев.
Сведения об этом кардинальном изменении политической ситуации в регионе к западу от Давань могли быть получены при дворе Хань только по возвращении послов, отправленных У-ди в середине 99 г. до н. э. в Давань и в царства к западу от нее. Ведь после этого Хань никогда более не посылала посольства в царства данного региона.
А начались эти изменения после ханьско-даваньской войны 104–101 гг. до н. э., когда впервые новый правитель Давань осенью 100 г. отправил своего сына ко двору Хань, куда тот и прибыл не позднее самого начала 99 г. Так как вскоре, в середине 99 г., У-ди отправил более десяти посольств в Давань и царства к западу от нее и начал строить укрепления вдоль начального участка южного, прикуньлуньского, пути явно из расчета на возобновление тесных посольских связей с ними, то очевидно, что сын даваньского правителя не сообщил ему о каких-либо изменениях в Давань и вокруг нее, поскольку эти изменения до его отправления из Давань осенью 100 г. еще не произошли. Когда же посольства У-ди примерно на рубеже 99–98 гг. до н. э., пройдя через Давань, вышли по караванному пути к западу от нее, то обнаружили Большое Юэчжи на месте Дася и ставки принимавших их юэчжийских сихоу. Следовательно, Большое Юэчжи завладело Дася (Бактрией) после ухода из Давань осенью 100 г. сына ее правителя, но до прихода в нее в конце 99 г. ханьских посольств, т. е. на рубеже 100–99 гг. до н. э.
Установление даты этого события открыло возможность найти ответ на вопрос, когда в Большом Юэчжи были созданы владения пяти сихоу с их городами-ставками: если они находились к северу от р. Гуйшуй (Сырдарьи), то, скорее всего, были выделены во II в. до н. э., когда Большое Юэчжи занимало только эти земли; если же к югу от этой реки, где начинались земли Дася, то, несомненно, были созданы после того, как оно на рубеже 100–99 гг. до н. э. овладело ею.
Уже тот факт, что в «Хань шу» ставки пяти сихоу названы городами, позволяет предположить, что они были учреждены в городах Дася, так как до овладения ею юэчжи-кочевники городов не имели. Но требовалось обосновать это логическое умозаключение конкретными данными, для чего и было проведено историко-географическое исследование вопроса об их локализации.
Так как во II в. до н. э., по данным «Ши цзи», ханьские послы ходили в Большое Юэчжи и Дася через Давань (Фергану) и У-ди в 99 г. до н. э. отправил более десяти посольств именно в царства к западу от Давань, то очевидно, что они шли туда по Великому караванному пути из Китая на запад через Шулэ (Кашгар) и Давань. Значит, искать города-ставки пяти юэчжийских сихоу, принимавших послов У-ди, надо именно по этому караванному пути к западу от Давань, а не где-то на Памире или в долине Амударьи.
По сведениям в «Хань шу» о расстояниях от Янгуань до городов-ставок пяти сихоу, четыре из них находились на небольшом, в 160 км, участке караванного пути друг за другом, и потому 432 км от ставки четвертого до ставки пятого сихоу вызывают сомнение. Следовательно, владения пяти сихоу были маленькими, а не охватывали, как принято считать, всю территорию Большого Юэчжи I в. до н. э., и их выделение не может служить доказательством распада его на эти пять отдельных княжеств, его децентрализации.
Сообщение в «Хоу Хань шу» о том, что, спустя сто с лишним лет после выделения владений пяти сихоу, Гуйшуан-сихоу разгромил четырех других и стал правителем царства Гуйшуанского (Кушанского), получившего название по его титулу, обосновывает долгую память о местонахождении первоначального владения этого знаменитого сихоу, о чем свидетельствуют сведения V в. в «Вэй шу» и VII–VIII вв. в «Бэй ши» и «Синь Тан шу».
В V в. помнили еще о владениях всех пяти сихоу. И сопоставление расстояний, рассчитанных по данным «Хань шу», от Шулэ до городов-ставок пяти сихоу с расстояниями, рассчитанными по данным «Вэй шу», от Шулэ до пяти царств, идентифицированных с владениями пяти сихоу, показало почти точное (с учетом небольшого сокращения пути за шесть веков) совпадение их до ставок второго, третьего и четвертого сихоу и позволило уточнить местонахождение ставки пятого — она находилась не в 432 км от ставки четвертого сихоу, а в 53 км и к югу от нее, несомненно, на караванном пути, отходившим здесь на юг от Великого караванного пути.
К VII–VIII вв., по сведениям «Бэй ши» и «Синь Тан шу», сохранилась память только о местонахождении владения знаменитого основателя Кушанского царства Гуйшуан-сихоу. Она закрепилась в названии царства «Гуйшуанни», получившего в империях Суй и Тан китайское название «Хэ». Рассчитанное по данным этих историй расстояние до него от Шулэ очень точно (с учетом дальнейшего небольшого спрямления пути) согласуется с рассчитанными ранее расстояниями от Шулэ до ставки Гуйшуан-сихоу I в. до н. э. и до идентифицированного с ней царства Цяньдунь V в. н. э. А так как царство Хэ/Гуйшуанни указано лежащим по Великому караванному пути из Китая на запад на южном берегу р. Нами, точно идентифицируемой с Сырдарьей, то очевидно, что и город-ставка Гуйшуан-сихоу в I в. до н. э. находился по тому же пути на южном берегу этой реки, называвшейся тогда Гуйшуй, в землях бывшей Дася.
Сопоставление данных о расстоянии по этому пути к западу от Шулэ (Кашгара) в I в. до н. э., V–VII вв. н. э. с современными (по автотрассе) показало, что в результате спрямления и улучшения дорог в течение двух тысяч лет расстояние сократилось примерно на 30 %. Уменьшив рассчитанное по данным «Хань шу» расстояние от Шулэ до городов-ставок пяти сихоу на 30 %, определили приблизительно их местонахождение по современной автотрассе: первого сихоу — в 3 км к востоку, а второго — в 22 км к западу от г. Худжанд, третьего, Гуйшуан-сихоу, — в 2 км восточнее г. Бекабад, четвертого, Сидунь-сихоу — в 13 км западнее г. Хавает, к югу от которого идет Душанбинский тракт. А так как именно от владения Сидунь-сихоу к югу в 100 ли (53 км) находилось, по «Вэй шу», владение пятого, Гаофу-сихоу, то очевидно, что последнее было создано в районе нынешнего г. Ура-Тюбе на караванном пути, однозначно идентифицируемом с Душанбинским трактом, в столицу Большого Юэчжи г. Ланьши (Шахринау).
