В раскопе 1 (1959 г.) обнаружено еще одно погребение с костяком, лежавшим вытянуто на спине, головой на юг — к реке. Левая рука костяка положена на таз, правая кистью упирается в правое плечо. Под правой кистью — кремневый скребок.

Все описанные погребения по характерному положению головой к реке и погребальному инвентарю (сосуды, бляшка, височное кольцо) следует отнести к позднеприказанскому (маклашеевскому) времени.

Вместе с тем имеющиеся здесь же впускные погребения кургана 1 (раскоп 1959 г.), погребение 1 кургана 2 (раскоп 1959 г.) и четыре костяка из раскопа 1947 г., лежавшие также на спине, но вытянутые ногами к реке и сопровождавшиеся бляшкой раннеананьинского типа с загнутыми краями, скорее всего следует считать раннеананьинскими захоронениями.

Кумысский могильник, расположенный на краю надлуговой террасы правого берега Камы, напротив г. Набережные Челны Татарской АССР, был открыт и частично изучен в 1959 г. В.Ф. Генингом. Всего здесь вскрыто 11 погребений, из которых 6-10 располагались на верхнем уровне культурного слоя предшествующего по времени поселения, что предполагает существование над ними какой-то невысокой насыпи. Остальные погребения были совершены в грунтовых ямах, углубленных на 60-135 см от современной поверхности.

Над погребениями 4 и 6 прослежены следы мощного кострища, по мнению исследователя, оставшегося от сгоревшего надмогильного сооружения. Костяк погребения 6 с правой стороны сильно обуглен; в остальных же отмечены отдельные углистые вкрапления. Девять погребений представляли индивидуальные захоронения. В двух ямах (3 и 11) находилось по паре костяков (двух взрослых, и взрослого и подростка).

Почти все погребенные лежали на спине вытянуто, головой на юг — к реке, кроме погребения 10, где ориентация противоположная — ногами к реке. Костяки 4 и 11б лежали на левом боку со слегка подогнутыми ногами. Такая же подогнутость ног отмечена и у костяка 11а. У погребенных 2 и 3б руки кистями сложены на таз, у погребения 3а на тазу лежит правая рука, у погребения 10 — левая.

Погребальный инвентарь чрезвычайно беден и встречен лишь в четырех погребениях (3, 4, 5 и 11). В ногах костяка 3б и в изголовье погребения 4 стояли круглодонные сосуды с цилиндрическим горлом маклашеевского типа (рис. 55, 152); в погребениях 3б и 11б найдены костяные пронизи, а в погребении 5 — кремневый скребок-скобель. У изголовья костяка 3а лежала кучка створок раковины беззубки, вероятно, употреблявшейся в пищу.

К.В. Сальников считал позднеприказанским, вернее курмантауским, и Урнякский могильник на р. Белой[897].

Наконец, следует заметить, что разрушенный могильник позднеприказанского времени, очевидно, был на Криушинской дюне, где при раскопках 1957 г. Н.В. Трубниковой[898] обнаружены были характерная очковидная подвеска с завернутым внутрь спиралями типа рис. 55, 176, спиральное кольцо с оттянутым концом и височное кольцо в 1,5 оборота.

Вышеизложенные материалы позволяют утверждать, что для маклашеевского этапа приказанской культуры характерен устойчивый погребальный обряд, выражающийся в изживании курганных захоронений и замене их обычными могильниками с грунтовыми ямами и почти повсеместном переходе к вытянутому трупоположению с ориентацией погребенных головой к реке. Изредка, как пережиточное явление, сохранялось положение погребенных на правом или левом боку и небольшая согнутость ног. Характерными становятся жертвенные заупокойные костры, в некоторых случаях разжигавшиеся в могильных ямах, что приводило к обугливанию костяка. Появляются парные и коллективные захоронения, хотя господствуют одиночные. Встречаются остатки (лопатки и бедренные кости животных) ритуальной пищи. Погребальный инвентарь невелик, но разнообразен. Обычай помещения сосудов в могилах — в головах или ногах погребенных — не получил широкого распространения. Более часто встречаются остатки сосудов с поминальной пищей над ямами.

Вместе с тем погребальный обряд маклашеевского этапа преемственен с обрядом предшествующего времени, а также с раннеананьинским, что позволяет говорить об его развитии, а не смене.

Своеобразная керамика конечного периода приказанской культуры многими своими особенностями связана как с керамикой предшествующего атабаевского этапа, так и с посудой последующей ананьинской культуры (табл. Д).

Значительные керамические комплексы, выявленные на таких поселениях, как «Курган» (раскопки П.Н. Старостина и Г.Р. Ишмуратовой, 1964 г.), Богородское (раскопки В.Е. Стоянова, 1958 г.), Ахмыловское (раскопки автора, 1962–1963 гг.), III Кумлекуль на р. Белой (исследования В.К. Сальникова), II Бойцовское[899] и Ерзовское[900] на Средней Каме, позволяют избежать случайности в описании позднеприказанской керамики маклашеевского типа.

90 % выявленных сосудов на позднеприказанских памятниках имели округлое и иногда даже приостренное дно (рис. 55, 143–153; 65), хотя сохранялось и определенное число плоскодонных сосудов (от 20 до 8 %). У абсолютного большинства сосудов горло профилировано и в этом отношении они как бы продолжают традиции предшествующих горшковидных форм. От 2 до 35 % сосудов имеют чашевидную форму (табл. Д), продолжающую развитие баночных сосудов. Характерно, что по мере удаления с запада на восток процент чашевидно-баночных форм резко снижается: от 21–35 % на Ветлуге и в Марийском Поволжье до 15 % на Нижней Каме и даже до 2–4 % на Белой и Средней Каме (табл. Д).

Среди горшковидных форм преобладают сосуды с цилиндрическим горлом (рис. 55, 142–150, от 34 до 68 %). За ними следуют сосуды, горло которых имеет плавный переход от края к плечикам (рис. 55, 151, 11–33 %). Начинают изготовляться сосуды, у которых горло отходит раструбом вверх от тулова (рис. 55, 152, 4-20 %) или же сужается вверх.

Среди чашевидных преобладают сосуды с прикрытым горлом, но есть также сосуды и с открытым устьем (рис. 55, 153).

Края горла, как правило, плоские, иногда даже срезанные. Меньше округлых, утоньшенных и оттянутых. Обычна насечка или нарезка по краю. Спорадически встречаются сосуды с характерным для керамики предшествующего этапа наложенным валиком по краю. Часто этот валик опускается на всю плоскость горла и превращается в своеобразный «воротничок» (рис. 55, 144), встреченный в среднем на ⅓ всех сосудов. Особенно много таких на бельских поселениях (стоянки «Кумлекуль» и Курман-Тау — до 70 %).

Любопытно сочетание сосудов с примесью в тесте толченых раковин и сосудов с примесью шамота и дресвы без раковины. На волжских и ветлужских поселениях абсолютно преобладают сосуды с примесью шамота и дресвы в тесте (79–82 %), тогда как в восточных районах большее распространение имеют сосуды с толченой раковиной в тесте (80–85 % на Нижней Каме и 94 % на Белой). Исключение в этом отношении составляет керамика среднекамских памятников, где соотношение сосудов с толченой раковиной и иными примесями примерно такое же, как и на Волге.

Обработка поверхности сосудов непосредственно связана с примесями в тесте. Если поверхность сосудов с ракушечной примесью в основном обрабатывалась штриховой зачисткой, то поверхность сосудов с шамотом и дресвой заглаживалась, а в западных ветлужских районах отбивалась «текстильными» отпечатками. Вопрос о сосудах с «текстильной» поверхностью для приказанской культуры имеет принципиальное значение. О.Н. Бадер, в частности, ссылаясь на наличие такой керамики в приказанских памятниках, считает возможным рассматривать приказанскую культуру как основу дьяковской, а не ананьинской культуры[901]. О неправомерности такого вывода мне уже приходилось писать[902].