Здесь никто не спешил рассказывать о своём прошлом, и все жили настоящим. Что меня безмерно радовало! Ведь я тоже не спешила делиться причинами своего побега, к которому приложила свою изящную эльфийскую ручку вся актёрская бригада.

Тогда, пару дней назад, пришедшая к их повозке и попросившая о помощи по совету предсказательницы, я не знала, что произойдёт дальше. И затаив дыхание с мольбой о помощи смотрела на хмурого Иллисия.

— Кто сказал тебе, что мы поможем?

— Гадалка, — не стала скрывать соучастницу и ткнула пальцем в виднеющийся верх разрисованного укрытия, — Вон из того шатра!

Эльф нахмурился ещё сильнее и оглядел меня с кончиков дорогих расшитых вручную туфель, платья, стоимостью в небольшой особняк на центральной улице, украшений, что, хоть и были небольшими, но штучными и редкими изделиями Императорского ювелирного дома, до умоляющего взгляда тёмных карих глаз. Ну, да, на сбежавшую из дома родителей молоденькую благородную леди я не походила. Возраст не тот. А ещё я не была ни драконицей, ни ангелом, только на звание эльфийки могла претендовать с большим сомнением.

Тогда-то меня, подхватив за руку быстро втянули в балаган, помогли сменить платье на самое простенькое, что было в их костюмерной, и нацепили драконьи крылья. Бутафорские, надо сказать, но весьма реалистичные. И тут же с большим ускорением отправилась на сцену вместе с Наэль и Риэль танцевать в каком-то хороводе. Одна из девушек была с бутафорскими ангельскими крыльями, а другая изображала эльфийку. Что мы там делали на сцене я уже и не припомню — из-за волнения эта часть вечера прошла как в тумане.

Вот только недовольный шум и возмущённые вопли со стороны зрителей изрядно нервировали. Это отряд охраны рыскал по всем закоулкам, осматривая всех посетителей ярмарки и выискивая исчезнувшую девицу.

Уже после представления, глубокой ночью, когда, собрав все вещи и шатры, мы отъезжали от города, Иллисий уточнил:

— Кто ты такая, что сегодня всю ярмарку чуть не разнесла императорская охрана?

— Никто, — честно ответила хитрому и умному эльфу, способному спрятать от этой самой охраны даже слона посреди пустой комнаты, — Императорская игрушка.

Жестокие слова, но они были правдой, и эльф мне поверил. При личной беседе с Иллисием я только рассказала, что хочу попасть в Цветик, где надеюсь на встречу с ректором Тираосэлем. Для меня это очень важно. Жизненно важно.

Так и началось моё путешествие по дорогам Анхеля.

На следующий день, познакомившись со всей труппой, я поинтересовалась и их творчеством. И то, почему не ставят развлекательные представления, с весёлыми историями, а только драму.

— Это какие? — заинтересовался Зендаэль, — У нас есть маленькие сценки весёлые, но большие пьесы никто не ставит. Да и как это будет выглядеть со стороны? Не прилично же!

Как это не прилично? Плакать и стенать со сцены можно, а смеяться неприлично? Ничего не понимаю. В результате весьма долгой беседы у вечернего костра было мной выяснено, что юмористических пьес здесь не существует. На что я ничуть не стесняясь пересказала классическую постановку Ричарда Шеридана, весьма известную под названием «Дуэнья».

Ах, как там играла Татьяна Васильева, с её длиннющим носом и низким бархатным голосом! Незабываемой была и игра богатого ростовщика Евгения Леонова с его песенками, и даже мимолётное участие Семёна Фарады украсило ленту. Кто мне там точно не нравился, так это Ирина Муравьёва, которая никак не подходила на роль дочери богатого сеньора — она никак не выглядела искренне влюблённой, скорее взбалмошной и ветреной особой. Всё же главная героиня там её компаньонка — умная, обаятельная и интересная особа.

Такой сюжет не мог не заинтересовать творческих людей, а потому пришлось вспомнить и напеть те слова из песен, что вспомнила. Единственное, что пришлось поменять на ходу — это место, куда сбежали девушки от родителей. Здесь просто не существовало монастырей и аббатств, так что направлялись они в Магическую Академию, где их не достали бы властные родители. По замашкам и непримиримости к традициям, герои пьесы были единогласно объявлены драконами.

Так что теперь в Ульсанте всех зрителей ждёт премьера новой юмористической пьесы «Компаньонка».

Но не надо думать, что все приняли её радостно — была и критика. Как всегда, хмурый Митий не оставил камня на камне столь ветреному сюжету. Во-первых, не мог аристократ сватать дочь богатому ростовщику, во-вторых, не мог жених пробраться в спальню к девушке и строить из себя влюблённого болвана, в-третьих… Много каких ещё было замечаний от эльфийского критика, но на всё он получал ответ — эта пьеса не для серьёзных размышлений, а для развлечения публики. Они должны сочувствовать влюблённым, что страдают друг без друга и смеяться над лживым обманщиком, которого обвели вокруг пальца. На всё остальное у зрителя не должно быть времени, чтобы поразмышлять.

А потому единогласно было принято решение ставить произведение на сцене! Весь сегодняшний день в дороге мы сочиняли интересные диалоги персонажей, продумывали сценки и образы, напевали весёлые шутливые песенки. Оказывается, такие были, но никто не додумался вставить их в спектакль. Так что день выдался весьма насыщенный и интересный.

Играть две пары влюблённых вызвались Наэль с Итиларом и Риэль с Виласом. Как я и предполагала. Иллисий с Зендаэлем только с умилением покосились на парочки и молча кивнули.

Ростовщика взялся играть Зендаэль и это было весьма показательно. Всё же образ у него был самый подходящий — стремящийся к идеальной фигуре, шару.

Мне досталась роль компаньонки Доротеи, чьё имя я хотя бы помнила, в отличие от других персонажей испанских грандов. Мне обещали приделать бутафорские драконьи крылья и накладной нос. Смотрелись мы с Зендаэлем весьма колоритной парой — я, маленькая и носатая и он, большой и круглый. А с драконьими крыльями в комплекте так вообще — комично, что было на руку нашей новой пьесе.

Хмурого Мития наградили сразу аж тремя ролями — слуги ростовщика, отца одной из девушек и ректора Академии.

Ну, и Иллисий играл богатого отца, выдающего свою дочь замуж и желающего ей всяческих благ в жизни. По-отечески, так сказать, как умеет.

Роли были разобраны, диалоги обыгрывались, песенки пелись… В дороге скучно не было. А сейчас, после ужина была назначена первая пробная репетиция будущего спектакля.

Парни отлично втянулись в свои роли, открывая души и чувства на радость зрителям. Какую трогательную песню пел под окном своей возлюбленной небогатый аристократ Итилар, признаваясь в любви! А каким счастливым выглядел его друг Лорнт, пробравшись в комнату к возлюбленной и любовавшийся ею спящей, а потом и бушующей как ураган!

Сценки получились замечательные, а актёры выглядели безмерно счастливыми. И вот, появляюсь я! Вся такая носатая и смиренная перед волей отца девушки, запирая её в комнате. Весь этот женский заговор, клубок чувств и эмоций просто не могли оставить зрителя равнодушными. А уж запоминающаяся фраза Доротеи «мой мешочек с деньгами» или фраза несчастной невесты «он обладает наихудшим из пороков, который может быть у супруга: он мне не нравится!» — навсегда останутся в памяти восторженных зрителей.

Накал страстей получился куда сильнее, чем во всех драмах и трагедиях, ибо тема была выбрана весьма жизненная для Империи Драконов. На сегодня, последней сценой, что проигрывали и репетировали, получилась весёлая песенка ростовщика-Зендаэля и его слуги. Целиком я её не помнила, но фантазия у актёров была великолепная, а идея была проста и понятна. Так что вся труппа весело напевала всю последующую дорогу:

…На свете жил сеньор не старый,

Хотя уже немолодой.

Любил он с грешною гитарой

Бродить под яркою луной…

И покинув вечерние посиделки, я отправилась чуть в сторону от нашей стоянки. Пара десятков метров по берегу очень красивой реки, вдоль которой тянулась гибкой лентой наша дорога. Луна светила достаточно ярко, так что чуть в стороне я смело распрощалась со своей одеждой и с головой окунулась в прохладную воду.