Девочка покосилась на меня, но ничего не сказала. Я усмехнулся. Некоторое время мы летели молча.

– Ты, кстати, больше не можешь ходить в этом платье. Оно слишком заметное. Нужно найти тебе что-то другое. Где, в городе, есть лавка, торгующая одеждой?

– Простите меня, но я не знаю, – Элиса покачала головой, – Меня никуда не выпускали из дворца. Я не была в городе.

– Понятно, – я вздохнул, – С убитого рыцаря я забрал пояс и на нём оказался кошелёк с какой-то мелочью. Если я покажу тебе деньги, ты сможешь определить сколько это?

– Не знаю. Наверное, нет. Я никогда не держала денег в руках и не расплачивалась ими.

– Знаешь, – я усмехнулся, – Ты, по сути, такая же иностранка, как и я, в своей собственной стране. Ты ничего не знаешь.

– Простите, – девочка смутилась.

– Ладно, ты не виновата. Не нужно извиняться. И перестань говорить мне «вы». Мы же компаньоны.

– Но вы старше меня, – возразила Элиса, – И вы мужчина. Я должна обращаться к вам на «вы».

– Женщина мужчине должна говорить «вы»? – я удивился.

– Конечно, – девочка кивнула, – Господин, Алекс, разве в вашей стране не так?

– Нет, – я качнул головой, – Ты «ты» вообще никому не говоришь?

– Только черни.

– Слугам?

– Да.

– Мужчинам и женщинам? Старым и молодым?

– Д-да, – Элиса даже заикнулась и с тревогой посмотрела на меня, – Вы злитесь, господин?

– Нет, конечно, – я усмехнулся, – Пожалуйста, говори мне «ты». Мы с тобой равные.

– Если вы этого желаете, я попробую, – принцесса кивнула и посмотрела вперёд, – Вижу Валензию.

– Кого? – Я удивился и посмотрел в направлении её взгляда, – Далеко над лесом, в утренних сумерках, показались шпили башен. До них было ещё не менее пяти километров.

– Валензия, это ваша столица?

– Да, – Элиса кивнула, – Кроме неё есть ещё четыре крупных города, множество мелких поселений и около тридцати замков различных феодалов со своими деревнями при них.

«Довольно большая у тебя была страна», – подумал я, но вслух ничего говорить не стал. Не долетая города, мы приземлились. Я снял плащ и, сложив его вдвое, одел на девочку, подвязав верёвкой. Элиса стала похожа на «Красную шапочку» из детской книжки.

– Тяжёлый, – пожаловалась принцесса.

– Потерпи, – я пожал плечами, – Никто не должен видеть твоё платье и светлые волосы. За твою голову обещана награда и нам не нужно лишних проблем.

– Я понимаю, – девочка вздохнула, – Простите меня.

Мы пошли по дороге в направлении далёких башен. На них как раз упали первые лучи солнца, ярко осветив шпили, тогда как сами строения всё ещё оставались в тени.

– Кем мы будем представляться? – спросила вдруг Элиса.

– В каком смысле? – я удивился.

– В воротах города стража, – сказала принцесса, – Наверное, они захотят узнать наши имена и то, кто мы такие, и почему путешествуем вместе.

– Ясно, – я посмотрел на девочку.

«Блин! Как я сам не подумал? Как ни посмотри, но мы, наверное, выглядим подозрительно. Мой костюм мало похож на доспехи рыцаря и я слишком большой. Ни в каждую дверь удастся протиснуться в экзоскелете. А ещё со мной ребёнок. Если принцессу заставят снять плащ, её личность может быть раскрыта».

– Люди знают тебя в лицо? – спросил я Элису.

– Наверное, – девочка пожала плечами, – Меня неоднократно вывозили из дворца во время всяческих торжеств. Народ, конечно, близко ко мне не подпускали, но думаю, есть такие, которые хорошо запомнили, как я выгляжу. А аристократы даже говорили со мной лично и целовали мне руку на всевозможных балах. Не все, конечно. Всех до меня тоже не допускали.

– Ты умеешь танцевать?

– Конечно, господин Алекс, – девочка кивнула, – Я же принцесса.

– А ещё что умеешь?

– Ну, не знаю, – Элиса пожала плечами, – Читать и писать на пяти языках. Меня с трёх лет обучали различным наукам.

– Каким, например?

– Математике, философии, астрологии…, – девочка начала загибать пальчики.

– Тебя обучали философии с трёх лет? – я так удивился, что невольно перебил её, не дав договорить.

– Нет, господин. Философии с десяти. С трёх лет учили только этикету и богословию. Ну, ещё естествознание было, совсем в упрощённом виде.

– Перестань при каждом удобном случае вставлять слово «господин»!

– Прошу прощения.

– Хорошо. Руками умеешь что-либо делать?

– Вышивать и вязать спицами, – Элиса на мгновение задумалась, – Думаю, это всё. Меня учили рисовать красками, но, в отличие от сестры, я не имела к этому никакого таланта.

– Ну, уже не плохо для принцессы, – сказал я, – Раз умеешь вышивать, наверное, сможешь сшить сама себе одежду.

– Наверное. Простите, но сейчас у нас нет на это времени.

– Я не имею в виду «сейчас». Я вообще…

– Поняла.

– А готовить умеешь?

– Нет, – Элиса покачала головой, – Не думаю. Основы я, конечно, знаю. Но сама не готовила ни разу. От меня этого не требовалось.

– А откуда знаешь основы?

– Видела, как готовят на кухне.

– Наблюдала за готовкой? – я усмехнулся, – Зачем?

Принцесса пожала плечами.

– Во дворце множество слуг, – сказала она, – Когда я была маленькая, то бегала по дворцу и наблюдала за их работой. Мне нравилось смотреть, как готовят на кухне, как растапливают печи, как моют полы, как чинят крышу, как кормят лошадей. Правда, это продолжалось не долго. Однажды меня чуть не разорвали собаки и мне запретили самостоятельные прогулки. А после смерти отца, мы с сестрой, практически совсем не покидали свои покои.

– Понятно, – я кивнул, – Давай вернёмся к проблеме стражи у ворот.

– Да, господин, – Элиса всем своим видом показала, что она внимательна и серьёзна.

Я непроизвольно поморщился. Она опять вставила слово «господин». Наверное, мне трудно будет её перевоспитать.

– У нас должны быть какие-нибудь документы с собой, чтобы пройти через ворота?

– Этого я не знаю, – принцесса пожала плечами, – Но думаю, что нет. У черни нет никаких документов. А у аристократов, наверное, есть какие-то бумаги, но маловероятно, что они каждый раз берут их с собой, чтобы показывать страже у ворот. Бумага быстро обветшает.

«Девочке двенадцать лет, а она рассуждает как взрослая», – подумал я про себя.

– Я слышала только, что горожане имеют специальный пропуск для прохода через ворота и обычно носят его на шее, на шнурке. А путешественники и купцы должны платить за право входа в город, – продолжала Элиса.

– Понятно. Я, конечно, могу перелететь стену с тобой на руках. Но там, наверное, есть стража, и они будут в шоке от этой выходки. Мы должны либо пройти через ворота, либо ждать ночи.

Элиса согласно кивнула. Я обратил внимание, что она идёт всё медленнее и медленнее.

– Что случилось? Ты устала?

– Простите меня, господин, – принцесса виновато улыбнулась, – Я никогда прежде не ходила так много пешком. У меня совсем нет сил. А ещё рана болит всё сильнее и сильнее.

– Понятно, – я вздохнул, – Присядь, отдохни. Спешить нам некуда. Я, конечно, могу нести тебя на руках. Но боюсь, это привлечёт к нам ещё больше ненужного внимания.

– Да, я понимаю, – Элиса кивнула, – Если я должна играть роль вашей слуги или рабыни, то вы, определённо не стали бы нести меня на руках.

– В вашем королевстве есть рабство? – я нахмурился.

– Как и в любом другом, господин, – девочка опять кивнула, – Крестьяне все являются собственностью своего феодала. Он может покупать и продавать их, по мере необходимости.

– Ясно.

Сзади послышался какой-то шум. Я оглянулся. Принцесса тоже подняла голову. На дороге показалась крытая повозка, запряжённая парой лошадей. Повозка двигалась в направлении города, но слишком быстро. Она так подскакивала на кочках, что казалось, сейчас просто развалится на части. В первый момент я подумал, что лошади чего-то испугались и понесли, а возница не может их остановить. Но это оказалось не так. Человек, на месте кучера, увидев нас, вскочил на ноги и, отчаянно размахивая над головой рукой с зажатым в ней кнутом, принялся кричать, – Господин, рыцарь! Спасите! Господин, рыцарь! Умоляю! За мной гонятся разбойники! Прошу вас, защитите меня!