Keigo Higashino

THE BLACK SHOWMAN AND MURDER

IN A NAMELESS TOWN

BLACK SHOWMAN TO NAMONAKI

MACHI NO SATSUJIN

Copyright © 2020 by Keigo Higashino.

Russian translation rights arranged with KOBUNSHA CO., LTD. through Japan UNI Agency, Inc., Tokyo

© Кривцов А. В., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Под звуки сякухати[1] луч прожектора упал на темную сцену. Освещенная им фигура мужчины вызвала удивленные восклицания в зрительном зале.

В Японии, пожалуй, зрители реагировали бы иначе. Но происходило все это не в Японии, а в Америке, в Лас-Вегасе.

Мужчины был одет во все белое, бока охватывал красный пояс. Собранные на затылке длинные волосы доставали до середины спины.

Он быстро отвел руку в сторону, и его запястье на мгновение исчезло из виду, уйдя из луча света. Когда мужчина вернул руку обратно, зрители затаили дыхание при виде того, что он в ней держал.

Это был клинок, японская катана не меньше метра длиной. Мужчина сделал мечом несколько взмахов в обе стороны, и остро заточенное лезвие угрожающе блеснуло. Меч замер, направленный острым концом вниз. В это мгновение свет залил всю сцену. Одновременно просветлели и лица зрителей, особенно мужчин. На сцене стояли три светловолосые женщины. Они были в роскошных платьях с глубоким декольте.

Теперь мужчина резко повернул меч острием вверх. Тут же из-за кулис появились трое в черном.

Даже иностранцы по такому облачению могут легко догадаться: это ниндзя. Головы и лица скрыты масками. Под мышкой – свернутые соломенные коврики мусиро. А вот это название вряд ли слышал кто-то из публики.

Подойдя к блондинкам, ниндзя быстро развернули мусиро и стали оборачивать ими женщин. Те испуганно сопротивлялись. Но ниндзя силой завернули их в циновки; при этом мужчина в белом прохаживался вокруг, не расставаясь с катаной. Звучание сякухати стало более резким.

Наконец хрупкие фигурки женщин окончательно скрылись в циновках. Но все-таки они продолжали извиваться. Ниндзя связали их веревками поверх циновок. Женщины перестали двигаться – теперь на сцене стояли три соломенных столба.

Мужчина в белом остановился, высоко поднял зажатый в правой руке меч, пристально посмотрел на него и перевел взгляд на стоявший рядом соломенный столб. Затем медленно подошел, обхватил рукоять меча обеими руками и принял стойку с замахом из верхнего положения. Сделал вдох и с силой рубанул мечом сверху вниз. Разваленный наискось соломенный столб упал с глухим звуком.

Публика не издала ни звука. Не слышно стало и сякухати.

Мужчина приблизился ко второму столбу и на этот раз мгновенно ударил мечом. И этот столб был идеально разрублен и тяжело рухнул на пол. Даже не взглянув на него, мужчина метнулся к третьему столбу и в полной тишине нанес горизонтальный удар. В зале раздались слившиеся вместе звуки рассекаемого мечом воздуха и разрубаемой циновки. Отрубленная верхняя часть соломенного столба наклонилась и рухнула. Нижняя осталась стоять.

Мужчина в белом, взглянув в зал, вышел на середину сцены и повернулся спиной к зрителям. Затем трое ниндзя выстроились на сцене лицом к нему. Мужчина высоко поднял меч и под пристальными взглядами публики произвел резкий взмах. Маски упали с лиц ниндзя.

В зале раздались вопли. Из-под упавших масок появились лица тех самых женщин. Вопли перешли в крики восторга. Они нарастали, сотрясая весь театр. Когда ниндзя, распустив пышные светлые волосы, с широкими улыбками вышли на авансцену, зрители начали вскакивать с мест, аплодировали, кричали, свистели и, кажется, даже топали.

Мужчина в белом неторопливо повернулся к публике. Еще шире развернув руки, он с неотразимой улыбкой склонил голову.

Увидев изображение на экране, Маё сразу смутилась. На фотографии были она и ее одноклассница из старшей школы. Они снялись перед супермаркетом рядом со школой.

– Эту фотографию… давай не будем, – проговорила Маё.

– Почему же? – удивленно спросил сидевший рядом Кэнта Накадзё. – Мне кажется, хорошая фотография.

– Я тогда была толстая. И ноги все на виду… Ужас!

Обе школьницы на снимке были в совсем уж коротеньких юбочках.

– Совсем не толстая. Юбка, правда, коротковата…

– Пояс юбки подворачивали два-три раза, и она становилась короче. А в школе, чтобы не нарваться на замечания преподавателя, отворачивали обратно. А вы так не делали?

Собеседница, к которой обратилась Маё, сидела за столом напротив нее. Сейчас она надела маску, но лицо ее было знакомо по предыдущим встречам. На вид лет тридцати, она, пожалуй, была сверстницей Маё. Одета эта женщина была в форменное платье гостиницы.

– Да, мы тоже часто так подворачивали. – Глаза женщины улыбнулись. – Забавно вспомнить…

– Точно. А в ваше время так не делали, Кэнта?

Кэнта был на семь лет старше, ему исполнилось тридцать семь.

– Не очень помню. Я ведь в мужской школе учился.

– Хочешь сказать, что по дороге на учебу не видел девочек из других школ?

Кэнта усмехнулся:

– Видел, конечно, но особенно не разглядывал. А эту фотографию стоило бы оставить. Хороший снимок.

– Я тоже так думаю, – сказала служащая гостиницы.

– Правда? Ладно, оставим, наверное.

– А какую подпись сделаем?

– Подпись? – Маё на мгновение задумалась. – «В старшей школе длина юбки – это смысл жизни!»

– Ха-ха-ха! – сидевший рядом с ней Кэнта хлопнул в ладоши. – Гениально!

– Замечательно! – Служащая гостиницы, прищурившись, застучала по клавиатуре.

Маё и Кэнта сидели в салоне для новобрачных одной из токийских гостиниц. До их свадьбы оставалось всего два месяца. Сейчас они обсуждали, какие слайды показать на вечеринке. Каждый принес свои снимки, и теперь вместе выбирали подходящие. В наше время несложно самим подготовить какое-нибудь слайд-шоу, но им хотелось сделать это качественно. Как бы во время торжества не случилось накладок, когда что-то зависнет или пропадет звук… Поэтому решили поручить это дело профессионалам. Свадебный прием планировали устроить на открытом воздухе. Начаться он должен был после захода солнца, и не стоило опасаться, что изображение на экране будет плохо видно, но некоторые детали, вроде качества изображения или баланса цветов, новичкам трудно учесть.

Маё с партнерами продолжали выбирать фотографии, когда из открывшейся в глубине салона двери появилась пара. Маё мельком взглянула на женщину и примолкла. Живот женщины заметно округлился, хотя она и пыталась это скрыть.

Пара, провожаемая служащей гостиницы, вышла из салона. От нее исходило ощущение счастья.

– Что-то случилось? – спросил Кэнта.

– Да… эта женщина. Мне показалось, что живот у нее большой.

– А, правда? Нет, я не посмотрел.

Маё повернулась к служащей гостиницы:

– Сейчас много таких?

Служащая слегка кивнула:

– Да, несколько пар в год бывает.

– Теперь, наверное, меньше стесняются связей до брака…

– Не знаю. Думаю, нет. Людей это все-таки как-то беспокоит. Часто просят подобрать им такой покрой подвенечного платья, чтобы было не слишком заметно.

– Да, конечно.

– Почему это тебя заботит? – Кэнта подозрительно сдвинул брови.

– Подумала, что здесь нет ничего плохого. – Маё посмотрела в лицо жениха. – Раз уж так получилось… И не придется беспокоиться, будут ли дети в браке. Не согласен?

Кэнта неуверенно наклонил голову:

– Я как-то об этом не задумывался.

– Ну…

– Не все ли равно? Если не получится завести детей. Раз так, ну и пусть, можно радоваться семейной жизни только вдвоем. Разве нет? – Кэнта повернулся к служащей, прося ее поддержки.