Все, о чем я сумела подумать в тот момент — опубликуют ли про нас статью в интернете, ведь про девушку Вестника никто не слышал, всю свою личную жизнь он держал под грифом секретности.

Когда Алекс отстранился от меня, я не сразу смогла сфокусировать зрение и прийти в себя. Тело обрело приятную слабость, а в голове ни мысли о проблемах, лишь только легкость, которой не было в последнее время. Мой обольститель тоже плыл, любуясь мной, как завороженный.

— Мне нужно по делам, — недовольно произнес, доставая разрывающийся телефон, чтобы скинуть звонок.

— Проводишь меня до машины? — я не скрывала сожаления и про себя просила Алекса, что бы тот забил на дела, отложил встречу и побыл со мной еще хотя бы полчаса.

— Сама дойдешь, — хмыкнул он и подал мне локоть.

Дорога до парковки прошла в небытие, а возле авто я замялась, не зная, как попрощаться. Поцеловать в щеку или в губы? Он скажет, что позвонит или снова испарится, будто его не было? Что будет дальше? Для него что-то значил этот поцелуй или это просто его кобелиная натура взяла верх?

В голове была куча вопросов, которую заткнул Алекс, снова поцеловав меня.

— Тебе брат не говорил, кто покушался на него? — спросил, усаживая меня в авто.

— Он вообще ничего не говорит, потому что это не мое дело. Ты найдешь подонка? — я гладила его скулы, не могла налюбоваться им, пока он облокачивался через окно на дверь.

— Ну и славно. Я позвоню, — поймал мои пальцы и поцеловал. Он ничуть не стеснялся Темира в отличие от меня.

— По поводу брата позвонишь или вообще? — набралась смелости. А что? Имела право.

— Кхм, — он облизнулся и коварно улыбнулся. — Ту дрянную вонючку повесил Артем. Девушки у меня нет, — подмигнув, он направился к своему джипу, оставив меня переваривать информацию.

Прервал меня Темир:

— Домой?

Я кивнула. Обратиться рискнула к телохранителю только во дворе:

— Темир, ты можешь не рассказывать брату про сегодня?

— Я твой телохранитель, а не стукач. Про нападение тоже не говорить?

— Про нападение тоже. Я не хочу, чтобы Семен знал про мои отношения с Вестником.

Зайдя домой, я услышала, как брат ругался с кем-то по телефону в гостиной. У кого-то явно день был не очень.

— В смысле всех завалил? Ты нормальный? Я же по нормальному попросил, все сделать без шума, а вы его в центре города убрать решили? И как он тогда припалил вас среди сотни людей? Что?! Идиоты! Твои рукожопы точно не знают мое имя? Гарантируешь? Смотри, я за себя не ручаюсь, если это будет иметь последствия.

Я схватилась за косяк, подслушивая разговор брата. Тот не сразу заметил меня и нахмурился, видя, что не один.

— Кто покушался на тебя? — я едва губами шевелила. Я не раз спрашивала Семена об этом, но он отмалчивался. Сегодня он должен был ответить. Уверена, он имя знал.

— Тебе зачем это? Что тебе даст имя? — он швырнул телефон на диван и с досадой растрепал волосы. Он сильно нервничал, таким я его еще не видела. Мне даже показалось, что он боялся.

— Я должна знать имя врага семьи, если ты конечно меня считаешь ее частью.

Брат оскалился и закивал головой, после прошел к бару и налил себе виски:

— Ты слышала что-то о Вестнике?

Я планировал устроить себе выходной. Вырубил телефон, замуровался в квартире и нажрался в гордом одиночестве. Я редко пил. До кондиции доходил дважды: первый раз после рождения дочери — от счастья, и вот вчера. Наверное, с горя или хрен его знает почему, но когда мне вечером позвонил Темир, сообщив, что Козлов рассказал Сашке, как я пытался его шлепнуть, появилось острое желание — нажраться до потери пульса.

Надо было реально его завалить и уже давно, чтобы не трепал, о чем не следовало. Чтобы, тварь, мучился и умолял смерть его забрать, а та не приходила, и он страдал, страдал, сука! Чтобы его самым искомым желанием стало принять смерть из моих рук, чтобы перед тем, как сдохнуть, жалел, что вообще родился на свет и связался со мной.

Обычно я не изгалялся над неугодными. Существует много способов убрать человека без лишних трудозатрат, но Козлову я жаждал самой мучительной кончины. Я редко ненавидел людей, мне всегда было плевать, кто передо мной и когда убивал, ничего не чувствовал, но раньше я и не мешал личное с работой, а тут встрял. Ублюдок путался под ногами, вставлял палки в колеса и пытался строить свои правила — так у нас нельзя. За такое нужно платить. Еще и Шурка. Наивная малышка, к которой меня жутко тянуло и мне сложно было совладать с собой рядом с ней. Это бесило вдвойне, вызывая еще большую ненависть в сторону Козлова. И какого Лешего он ее брат…

Нажравшись вечером, я планировал продолжить накачивать себя алкоголем с утра, если бы не грохот входной двери. Ко мне явились незваные гости. Подойдя к глазку, застонал в голос, узнав посетителя. Тебя мне еще не хватало.

Открыв дверь, сразу отошел в сторону, терпеливо выжидая, пока двое телохранителей закончат меня шмонать. Перед встречей с боссом я должен быть безоружен. Я же отмороженный, могу и завалить.

После сигнала охранника, в квартиру вплыл сам Волков — владелец моей души. Хозяин моей жизни, за которую я держался только ради дочери.

— Почему трубу выключил? — спросил он, осматривая меня своим привычным змеиным взглядом и едва заметно дернулся, увидев влетевшего в коридор ротвейлера. О, защитничек проснулся. Как обычно все продрых.

— Руслан, фу! — приказал я псу, заметив, как телохранители достали стволы. Благо собака покорно затормозила и Волков жестом показал, чтобы парни убрали оружие.

— Руслан? — Назар приподнял одну бровь и поправил ворот белой рубашки. Его привычный стиль. Даже на разборки он приезжал в белом верхе и черном низе, зачастую потом выбрасывая светлую одежду, не желая ее отстирывать от чужой крови.

— Да, — я развеселился, потому что он понял, в чью честь назвал зверя, — хотелось, чтобы псина была под боком, Русланом решил назвать, но этот парень мне нравится. Правильно говорят, собаки гораздо лучше людей.

— Ясно, — Назар присел на корточки и протянул руку Руслану, но зверь беззвучно обнажил верхнюю губу, показывая свой нрав. Молодец, мальчик. Моя школа. Это животное воспринимало только меня и Артема. Остальные обходили его стороной.

Если Волков ущемился, то виду не подал. Поднялся на ноги и молча проследовал в кухню мимо пса, который ждал моего приказа. Обернувшись на охранников, я ухмыльнулся и не сдержался:

— Охранять, — бросил псу его любимый мяч и прошел следом за боссом. Спиной я чувствовал ненавидящие взгляды и рычание Руслана. Пес охранял свой мячик, улегшись в центре прохода, а значит, нам с Волковым никто не помешает.

Назар делал вид, что разглядывает интерьер небольшого помещения, в котором стало слишком тесно нам двоим. И дело не в площади. В ауре. Каждый, кто сталкивался с Волковым, подтверждал, что даже на открытой площадке этот деспот порабощал все пространство, делая нахождение рядом с собой неуютным. Его внешность импонировала образу: высокий, крупный шатен, с непроницаемым зеленым взглядом и уродливым шрамом через щеку, за счет чего одна сторона лица его плохо слушалась. Но бабам он нравился. Телки любят опасных мужчин с толстым кошельком и огромной властью. Они стелились перед Волковым, хоть и боялись его. А тот в свою очередь хранил верность только одной — своей супруге, которую выдали за него замуж насильно в юном возрасте. По слухам живут они неплохо, а правду никто и никогда не узнает.

Волков — крупная акула криминального мира. Я не ошибусь, если скажу, что самая мощная. К своим сорока пяти он обзавелся огромной империей, включающей в себя ветви группировок с верными людьми. Я случайно оказался в Волковской касте. Один необдуманный поступок стоил мне уже двух лет моей свободы и сколько таких лет будет еще известно одному дьяволу. То есть Назару.

И сегодня дьявол приехал напомнить мне про мои обязанности и отсутствие прав. Я догадывался, о чем пойдет разговор и был к нему готов, но не так быстро. За два года Волков впервые почтил меня личным присутствием. Последний раз мы виделись в Питере, когда мне предложили выбор без выбора, разлучив с любимой и ребенком.