Литмир - Электронная Библиотека

…Когда вышла после первой встречи с этими из ресторана — не убегая, но быстрым шагом, — еле удержала дрожь, грозящую вот-вот прорваться и начать потряхивать меня, бросать из стороны в сторону. В кольце из трех охранников почувствовала себя спокойней, но напряжение только в машине отпустило — когда села на заднее сиденье джипа, делая вид, что ничего не случилось, что был обычный деловой разговор. Правда, спутники мои по лицам тех, с кем я разговаривала, явно что-то заподозрили, потому что на меня потом посматривали странно, а один поинтересовался даже, все ли в порядке.

— Все прекрасно, — ответила с улыбкой. — Все прекрасно.

Кстати, мистера Ханли, детектива, нанятого вчера, я что-то в ресторане не заметила — время ланча было, правда, народа много, но я ведь все же там больше часа пробыла, час до появления этих и минимум пятнадцать минут с ними. Что ж, если пропал, значит, плакали мои денежки — никаких бумаг нет, и ничего я не докажу, и даже пытаться не буду.

О другом сейчас надо было думать: о том, что тюменец меня узнал, хотя я, кажется, оказалась на высоте — и вела себя правильно, и ушла вовремя, и не выдала эмоций. Но потрясение было сильным — теперь они точно знают, что это я была с Крониным, а значит, и деньги у меня. Значит, догадывались, с кем им предстоит встретиться — а ведь только начальник охраны Кронина, которого я убила, подозревал, что я не та, за кого себя выдаю. Интересно, знают ли они, сколько денег у Кронина было в Швейцарии и кому он их завещал вместе с виллой в Майами? Он ведь мог копию письма адвокату оставить в сейфе, хоть я и рассчитываю, что в момент взрыва она была при нем. Если знают, то могли связаться с Цюрихом, координаты адвоката есть в письме, и номер счета установить можно — если уж они вычислили Яшу, то и это им по силам.

Что ж, молодцы. Главное, чтобы они теперь не зашли дальше, — как меня зовут сейчас, они знают, и достаточно внимательно посмотреть титры, идущие перед нашим фильмом, чтобы понять, что у одного из сценаристов, чье имя они должны знать, и у меня фамилии одинаковые. И это для меня будет намного хуже.

Первый раунд точно в мою пользу — но это бой за высший титул, раундов тут много будет, и каждый опасен. Мое поведение их наверняка удивило, потому что по-русски я говорить отказалась, на тюменца не среагировала, закончила разговор тогда, когда решила, что с меня хватит, оставив за собой последнее слово, и ушла, а не сбежала. Я бы на их месте подумала, что тюменец обознался — видел дважды, оба раза в подпитии, и вечером, опять же, при электрическом освещении, к тому же было это последний раз в сентябре позапрошлого уже года, то есть почти полтора года назад. И если бы не поверила ему, вызвала бы каким-то образом в Штаты уцелевших охранников кронинских — кто-то из них меня видел, но мельком. Два человека узнали бы меня стопроцентно — это Кронин и верный его пес, экс-комитетчик Павел. Но Кронин мертв — человек Корейца бегал на место взрыва и проверял, а Павла я лично проткнула — он дышал еще, Кореец его увез потом куда-то, да там и оставил, а мне сказал, что пришлось помочь человеку, уж больно он мучался. Добил, короче.

Ну и что дальше теперь? Будут забивать мне еще одну стрелку и выкладывать более веские доказательства, коль скоро не произвел на меня впечатления главный их козырь? Если такие доказательства у них есть — потому что поняли уже, что просто угрозами меня не запугать, а о Яшиной судьбе я и без них знаю, и фраза насчет ФБР вряд ли им понравилась. Подождем, потянем время, которое не на них работает, а на меня: я-то знаю, что происходит, а они — нет. И еще знаю, что к крайним мерам они не готовы, — а они не знают, что я знаю. Так что будем ждать…

— А что это вы с охраной, мисс Лански?

Черт, так и знала, что он заметит — хотя и попросила их в ресторан не заходить и держаться в тени, не выходить из машин. Объяснила, что встречаюсь с агентом ФБР, что их, кажется, тоже взволновало, как и моя вчерашняя встреча. Специально приехала чуть позже и уйти собиралась пораньше, чтобы Бейли не увидел — но у него, конечно, зрение профессиональное.

— Олли, Джек, зовите меня Олли. А что касается вашего вопроса… Задумалась о том, что случилось с Джейкобом, и решила на всякий случай тоже нанять телохранителей — в надежде, что они получше окажутся, чем те, что были у моего покойного партнера. И Юджин давно настаивал — он пока не вернулся, но звонит регулярно и просил, чтобы я их наняла. Кажется, он боится не столько за мою жизнь, сколько за то, что я могу начать встречаться в его отсутствие с другим мужчиной…

Улыбаюсь с легким оттенком кокетства, снова показывая свою ветреность и легкомыслие, но не понимаю, поверил он или нет.

— Надеюсь, у тебя нет серьезных оснований опасаться за свою жизнь, Олли? Тебе никто не звонил, не угрожал, не намекал на свое отношение к смерти Цейтлина?

— Разве по мне похоже, что у меня есть такие основания, Джек?

Хороший встречный вопрос — сразу обезоруживает, потому что при взгляде на меня не скажешь, что у меня проблемы. Но он, наверное, уже видел таких спокойных.

— Кто знает, Олли, кто знает? Думаю, тебе вполне по силам скрывать самые неприятные известия, ты сильная женщина и знаешь, чего хочешь. Да и чтобы выжить в Голливуде, нужен особый характер — на мой взгляд.

— Это комплимент, Джек?

Он замолкает на какое-то время, давая мне возможность задать свой вопрос.

— Никаких новостей по делу Джейкоба?

— Сделали запрос в Москву — хотя ответ вряд ли что-то прояснит, он ведь уже больше десяти лет жил здесь. По крайней мере это не было связано с его корпорацией — она работает как и прежде, и никто не пытается вытянуть из нее деньги или угрожать партнерам Джейкоба. Кстати, ты знаешь, что он оставил тебе наследство?

— То есть?! — Я жутко удивлена и этого не скрываю — не задумывалась, что детей у них с Соней не было, и про родителей либо других родственников я никогда ничего не слышала ни от него, ни от Сони.

— Он за три дня до случившегося составил завещание, в котором указал, что после его смерти все деньги наследует его жена, а в случае, если они умрут вместе, — ты и мистер Кан, причем распоряжаться ими может любой из вас. Думаю, что тебе надо будет слетать в Нью-Йорк, чтобы все оформить, — хотя это и по почте можно сделать…

— Я ничего об этом не знала… — Почему-то меня растрогал этот Яшин жест, наверное, потому, что если американец, каковым и являлся давно покинувший Союз Яша, оставляет кому-то деньги, которые он ценит больше всего, ясно, что тот, кому он их оставил, значит для него очень много.

“Или это значит, что больше просто некому их оставить”, — добавляю специально, потому что прилив эмоций мне сейчас не нужен.

— Может, Юджин знал, но тебе не сказал?

Вот это совсем неприятно звучит.

— Надеюсь, вы не хотите сказать, мистер Бейли, что как только Юджин узнал о завещании, то сразу убил Джейкоба. Прилетел к нему в Нью-Йорк по делу, там узнал и уже на следующий день убил?

— Нет, Олли. Хотя для кого-то, не для меня, это может прозвучать не так неправдоподобно, как тебе кажется. Версия расправы Юджина с тремя киллерами более неправдоподобна, и кто-то может предположить, что он воспользовался тем, что Цейтлину что-то угрожает, и нанял людей, зная, что на него никто ничего не подумает, — и потому он и смог спокойно убить троих вооруженных автоматами киллеров, раз они знали его и не ждали, что он будет стрелять. Можно даже предположить, что Юджин — а может, и ты, коль скоро он твой партнер и бойфренд, насколько я знаю, — и послал к Цейтлину того странного, по словам секретарши, визитера, рассчитывая, что Джейкоб, услышав поразившую и испугавшую его информацию, напишет завещание в вашу пользу, и еще до его звонка знал, что Цейтлин попросит его прилететь, и продумал безукоризненный план.

— Мистер Бейли, как по-вашему, не причастны ли мы с Юджином к убийству президента Кеннеди?

50
{"b":"829361","o":1}