― Фишка в том, чтобы избежать челюсти этого ублюдка, как двухдолларовой шлюхи, ― говорит он, потом съеживается. ― Прости, плохая шутка.

Я качаю головой, думая, что мне, возможно, нужно сделать один крепкий удар в ходе занятия.

― Да, я знаю это, придурок. Я хочу знать, как, черт побери, мне не отключить его задницу, когда он ударит меня?

― Просто. Подчинение. Положи его и обездвижь. Тяни время, пока судья не разнимет вас.

Это неплохая идея. Если я смогу держать его в крепкой хватке, где он не сможет подняться и ударить, я смогу выиграть немного времени.

― Это может сработать. Давай поработаем над некоторыми приемами подчинения, чтобы удержать его кулаки от моего лица.

Блейк кивает.

Не имея лишнего времени, мы приступаем. Нелегко изменить несколько ключевых хваток, но нам удалось разработать кое-какие стратегии. Несколько падений и болевых приемов помогут, но больше мне и не нужно.

― Мне нужно продержаться по крайней мере три раунда, и я не могу просто сидеть, обхватив его как мать новорожденного ребенка. Болельщики ожидают противостояния. Если я буду принимать удары на корпус во время боя, это должно помочь.

Блейк качает головой.

― Да, пока он не нанесет ответный удар и не ударит тебя достаточно сильно, чтобы вызвать зверя, но не нокаутировать тебя! Говорю тебе, я видел, как ты дерешься. Тебе нужно оставаться на полу как можно дольше. Защищай голову и держи в уме прекрасный кусок задницы. А потом молись о чуде.

И сейчас я понимаю, почему дружу с Блейком.

Через пару часов тренировок, я слышу, как чей-то голос называет мое имя. Я всматриваюсь сквозь цепи октагона и вижу Тейлора Гиббса, владельца клуба UFL.

Он в своем обычном темном костюме, с обычным вышколенным выражением.

― Тейлор. В чем дело?

― Когда закончите, нужно поговорить в моем кабинете.

― Дай мне пять минут.

Он кивает и уходит.

Я поворачиваюсь к Блейку.

― Ты знаешь, к чему все это?

Блейк смотрит туда, где только что был Тейлор, и обратно на меня.

― Без понятия.

Он пожимает плечами.

Мы договариваемся продолжить тренировку завтра, и я направляюсь в кабинет Тейлора.

Наверное, он хочет поговорить со мной о бое, но я чувствую себя вызванным в кабинет директора ребенком. Он ни за что не мог узнать о моей сделке с Домиником. Доминик не настолько глуп, чтобы трепать языком. Знают только Блейк и Рэйвен. Блейк выглядел застигнутым врасплох, как я, и Рэйвен, ну, она никак не могла проболтаться.

Его секретаря нет за ее столом, поэтому я захожу в его кабинет без стука. Я ощущаю себя говнюком, но мне не хватает терпения для светской вежливости.

Тейлор отрывает глаза от экрана компьютера.

― Джона, присаживайся.

Я стою.

― Что все это значит?

Он хмурит брови и кивает на стул передо мной. Я сажусь.

― Мы только что подписали контракт на совместную акцию с женской лигой MMA.

― Хорошо. Каким образом это связано со мной?

― Несколько перекрестных реклам, фотосессии, обложки журналов и тому подобное.

Я киваю. Это не редкость, что UFL использует меня для рекламного дерьма. Но я до сих пор не понимаю, почему это требует посещения кабинета шефа.

― Я хочу, чтобы ты был замечен с их главным бойцом Камилой Фишер. Просто официальный ужин перед боем, мы посадим ее у твоего угла на титульном бое. После этого вас должны заметить несколько раз в клубах.

Притворяться, что я встречаюсь с девушкой, которую даже не знаю, чтобы костюмчики могли заработать побольше денег?

Черт, нет.

― Нет. Я не буду этого делать.

Его глаза сощуриваются, и он наклоняется вперед, поставив локти на стол.

― Нет? Почему нет?

― Я встречаюсь кое с кем. Я приведу ее на официальный ужин, и она будет сидеть на моих местах на бое.

Посмеиваясь, он откидывается на спинку кресла, расслабившись.

― В этом дело? Уверен, пара свиданий с другой девушкой не должны побеспокоить ее. Скажи ей, что это по работе. Кроме того, ты видел Камилу? Она горяча. Я делаю тебе одолжение, друг мой.

Каким человеком он меня считает?

Тем, который трахает девушек и не задумывается об их именах.

Но я больше не такой.

― Слушай, Тейлор, я хочу тебе помочь. Я поучаствую в фотосессиях, интервью, в чем угодно, но я не изменю своей девушке, даже если это для рекламы. Пусть Дель Торо делает это.

― Она не хочет Дель Торо. Она требует тебя.

Я качаю головой, решительно и непоколебимо.

― Кто эта девушка, которая взяла тебя за яйца? ― спрашивает он с неподдельным любопытством.

Моя голова слегка наклоняется, когда я смотрю на него.

― Сдаётся мне, это не твоё дело.

― Ты бьешься для меня восемь лет, и я никогда не слышал, чтобы у тебя было серьезно с девушкой. Теперь, всего за несколько недель до своего титульного боя, боя, который принесет мне много денег, ты заводишь серьезные отношения?

Я пожимаю плечами.

К чему, черт возьми, он ведет?

― Честно сказать, я обеспокоен. Ты нужен мне в полную силу, без отвлечений. Я думаю, что в интересах организации, лучше отложить ваши отношения до конца боя.

Я наклоняюсь, опираясь одной рукой на колено.

Этот парень может засунуть голову себе в жопу, если думает, что я брошу Рэйвен, чтобы угодить ему.

― Тейлор, у меня нет отца с двенадцати. Мне удалось справиться и без него. Он не нужен и сейчас.

― Я говорю не как родитель, Джона. Я говорю как твой босс.

― Не припоминаю, чтобы в моем контракте было написано, чтобы ты диктовал, с кем мне встречаться.

― Я не могу заставить тебя, но могу посоветовать.

― Считай, что посоветовал. Мы закончили?

― Нет. Не забудь о пресс-конференции.

― Для этого у меня есть агент по рекламе. Теперь мы закончили?

Он изучает мое лицо в течение нескольких долгих секунд, затем пожимает плечами.

Я встаю, чтобы уйти, но разворачиваюсь прежде, чем выйти за дверь.

― Скажи своим помощникам, что я приду с девушкой на ужин перед боем.

Его глаза прожигают меня. Я улыбаюсь в ответ, прежде чем уйти.

Кем он, бл*дь, себя возомнил?

Рэйвен

― Привет, Дог.

Я кладу для него еду на нижнюю ступеньку и чешу ему за ушами. Он мурлычет, пока ест. Я улыбаюсь этому звуку, зная, что делала бы то же самое, если б могла.

После вчерашней ночи я хожу в состоянии постоянного удовлетворения, которое лишило меня сосредоточенности.

― Да, я знаю, как ты себя чувствуешь. Очень хорошо, когда о тебе заботятся. ― Я глажу Дога от головы до хвоста и обратно. ― Хороший котенок.

Звонок моего телефона напугал Дога, и он убегает, спрятавшись за мусоркой.

― Привет, Ева.

Я захожу внутрь, чтобы поговорить, надеясь, что мое отсутствие заставит Дога вернуться и доесть.

― Как ты? Я так сожалею о прошлой ночи. Я чувствовала себя паршиво, когда ты ушла. Похоже, ты плакала, и я должна была отправить Винса домой и заставить тебя остаться. Что случилось?

Она говорит быстро от вины или от беспокойства, я не знаю.

― Ох, эм, ― я прочищаю горло, ― я с Джоной слегка поссорилась, но теперь все в порядке. Просто недоразумение.

Я кусаю губу и обдумываю, сказать ли ей насчет Винса. Моя преданность ей борется с желанием защитить ее.

― Ох, фух. Я так волновалась, когда ты ушла. Я звонила тебе, но ты не отвечала. Винс продолжал говорить мне, что ты, наверное, в порядке. Он сказал, что если бы тебе было плохо, ты бы позвонила.

Как мило со стороны прихвостня моего отца утешать мою лучшую подругу.

― Как продвигаются дела у тебя с Винсом?

Я жду ее ответа, готовая вслушиваться в каждое слово, чтобы прощупать почву, прежде чем решусь на полное раскрытие.

― Довольно хорошо. Он все еще скрытен, но теперь, когда он встретил тебя, я думаю, он изменит мнение.

Скрытный или жуткий, отвратительный лгун?