– Вот же глупый мальчишка, чего тебе не сиделось в машине? Я же сказала, что справлюсь сама, – возмутилась Тара, не оборачиваясь. – Не терпится взглянуть на мое нижнее белье?
– Только если ты успела прикупить что-нибудь новенькое, – ответил знакомый голос.
Фуад стоял в дверях, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди, и смотрел на эльфийку с легкой усмешкой.
– А, это ты. Чем обязана? За квартиру я заплатила еще в начале месяца. Как видишь, съезжаю раньше. По-хорошему, следовало бы попросить у тебя остаток, но я буду вежливой девочкой. Если на моего друга внезапно навалятся финансовые проблемы, меня совесть замучает.
– Финансовые проблемы? С чего бы? Я потерял дешевую шлюшку, но империя осталась при мне.
Тара начала снимать с веревки очки.
– Мы с Насиром останавливались для того, чтобы выпить кофейку. Хочешь узнать, что говорят о твоей империи, – подчеркнула она последнее слово, – на улицах?
– И что же? – широко улыбнулся мужчина.
– Что максимум через неделю ты превратишься в главного евнуха и будешь охранять гарем настоящего императора. Приводить гостям девочек и во весь голос расхваливать их прелести. А если среди них найдется ценитель мужской красоты, ты встанешь на четвереньки и приготовишься его ублажать.
Фуад подошел и присел на выкрашенный ярко-желтой краской деревянный табурет, предварительно смахнув с него несуществующую пыль. Мина у него при этом была такая брезгливая, будто ему предложили окунуться в грязное болото, не снимая сшитого на заказ итальянского костюма.
– Кто это сказал?
– Какая разница? – пожала плечами эльфийка. – Не думаю, что император, подопечные которого говорят такое, надолго задержится на троне.
– С тем, кому принадлежит трон, я разберусь, всему свой срок. И нужные языки тоже укорочу. Не стоит ли начать с твоего? С тех пор, как ты переползла из моей постели в постель Ливия, он стал слишком длинным.
Побросав очки в сумку, Тара застегнула «молнию».
– Я ухожу – и тебе тоже пора валить. Спасибо за квартиру и за работу. Ты не был принцем на белом коне, о котором мечтают все красотки, но без тебя я бы осталась на улице.
Фуад поднялся на ноги и неспешно подошел к женщине.
– С Халифом я работал не один год – и не переставал удивляться тому, как самые умные бабы в его присутствии превращаются в идиоток. Думал: что это за магия, и есть ли у нее пределы? А теперь смотрю на тебя и понимаю, что пределов нет.
– Стой там, где стоишь, – предупредила Тара.
– Дура, – рассмеялся мужчина. – Ты не понимаешь, с кем связалась. Ливий Хиббинс – полный отморозок. Чудовище, которое получает удовольствие, причиняя другим боль. Он смотрит на красивую женщину и улыбается, а спустя полчаса может придушить ее в постели. Просто потому, что это возбуждает его сильнее, чем телячьи нежности. Ты видишь вокруг людей, а он – кукол, которыми можно воспользоваться для достижения своих целей. Ты понимаешь, что у этих людей есть чувства, а ему на это плевать. – Фуад приподнял голову эльфийки за подбородок. – У работорговцев есть такое поверье: чем смазливее у женщины мордашка, тем строже ее нужно воспитывать. Я видел многих, кто умеет воспитывать обладательниц смазливых мордашек, но ни один из них даже близко не сравнится с Халифом. Эоланта редко носила открытые платья. Прятала синяки, которые не успевали исчезать, потому что ее король добавлял новые. Скоро ты познакомишься поближе и с ним, и с его кулаками, и с его плеткой. И тогда вспомнишь о том, что я тебе говорил, но будет поздно.
Высвободившись, Тара влепила ему пощечину и метнулась к двери. Фуад со смехом махнул на нее рукой.
– Беги, дурочка. Не дай бог, опоздаешь к ужину и не успеешь подать еду гостям своего господина.
– Я тебе это с рук не спущу, – пообещала эльфийка.
– Советую быть послушной рабыней. Халиф любит послушных шлюх. Таких, которые позволяют делать с собой все, что угодно. Это не про тебя, так что поработай над своим гадким характером.
– Какого дьявола ты тут делаешь?
Заглянувший в спальню Насир уставился на Фуада. Тот поклонился.
– Не заводись, я попрощался с близкой подругой.
– И назвал ее рабыней и шлюхой.
– Господа, не будем ссориться, – попыталась обрести контроль над ситуацией Тара.
Фуад шагнул к двери, и рука Насира метнулась к пистолету, заткнутому за ремень.
– Да, я назвал ее рабыней и шлюхой. И не погрешил против истины. А у тебя другое мнение по этому поводу, щенок?
– Выбирай слова, когда говоришь с женщиной.
– Халиф вышел из тюрьмы – и ты осмелел? Надо было научить тебя уму-разуму десять лет назад, когда вы все скулили у моих ног, оставшись без покровителя.
– Может, кто-то и скулил, – согласился Насир. – Но теперь пришел твой черед скулить. Гости спрашивали, придешь ли ты на ужин. Еды будет много, а слуг мало. Кто-то должен помогать им и подносить блюда.
Холодно улыбнувшись, Фуад обошел Тару, миновал эльфа и остановился в дверях.
– Обязательно приду. У меня есть сюрприз для короля. Он оценит.
– Ты как? – спросил Насир у женщины.
– Порядок, – ответила та. – Но очень хочу убраться отсюда ко всем чертям и наконец-то купить пару платьев.
– Держи.
Тара оглядела маленький кинжал из храмового серебра в украшенных драгоценными камнями ножнах.
– Мой подарок королеве, – с серьезным видом сказал эльф.
– Эм… спасибо. В сказках королевам дарят хрустальные туфельки и драгоценности. Похоже, мы в другой сказке.
– Эоланта-султана всегда носила с собой кинжал. Все женщины от крови первых богов носят оружие.
– Неудивительно, она же работала в тюрьме строгого режима. Привычка – вторая натура. – Тара спрятала кинжал. – Ладно, приятель. Я хочу попасть в самый дорогой магазин в этом чертовом городе и купить самое дорогое из тамошних платьев. И если мы не попадем туда в ближайшие двадцать минут, я воспользуюсь этой игрушкой и кого-нибудь прирежу.
Глава десятая. Ливий. Прошлое
1962 год
Багдад, Ирак
– Надзиратель! Э-э-эй, надзиратель! Оглохли вы там все, что ли?!
Асад наклонился и, взяв с пола металлическую миску, постучал ей по решетке камеры.
– Да не шуми ты, – успокоил его Эмир, перетасовывая колоду карт. – На тебя раздавать – или сегодня ты не собираешься возвращать сигареты, которые проиграл Ливию?
– Нахрен ваши карты, – огрызнулся Асад. – Я голоден, а на ужин нас должны были позвать час назад! У поваров что, забастовка?! Эй, надзиратель!
Эмир кивнул Халифу, который сидел на полу чуть поодаль, и начал раздавать карты.
– Дело твое. Если выиграю, все сигареты достанутся мне.
– У меня есть целых полгода для того, чтобы отыграться, – сказал Асад и вздохнул. – Эх, лучше бы тебя загребли за баб, которыми ты торгуешь, а не за наркоту, Халиф. И отмотал бы ты годков семь вместе с нами. А то выйдешь на свободу и упорхнешь, как певчая птичка. И опять начнется бардак, банда Гасана за старое примется. После того, как ты ему ребра переломал, они сидят тише воды, ниже травы.
– Ну так пойдем со мной, сынок, – предложил Ливий, изучая свои карты.
Асад отвернулся от решетки бросил на него насмешливый взгляд.
– Разве что смотаться отсюда под шумок, но если поймают – себе дороже.
Появившийся в коридоре надзиратель ударил по решетке дубинкой.
– Чего разорался, Карман? Вроде ты на прошлой неделе был в одиночной камере, не хватило?
– Жрать хочу, – коротко ответил Асад.
– Ужин скоро подадут. – Надзиратель заглянул в камеру. – А что насчет вас, девочки? Тоже проголодались – или на диете, после семи вечера есть нельзя?
Получив в ответ порцию молчания, он выпрямился и заложил большие пальцы за ремень брюк.
– Есть особые просьбы до того, как я уйду и оставлю вас сплетничать о женском? Хиббинс, у тебя точно есть. Ты сегодня чересчур молчалив.
Ливий в очередной раз глянул на карты и прикинул, какова вероятность того, что Эмир прячет в рукаве крупный козырь. Мухлевал соперник превосходно, обыграл бы самого черта при необходимости.