– Спасибо.

Он долго думал, что принести ей, разрываясь между своей ни разу не ношеной дорогой рубашкой и старой футболкой.

– Ванная там, – он указал рукой на дверь.

Марта поднялась с дивана, взяла полотенце и рубашку.

– Знаешь, я ведь вижу, что моё присутствие тебя совсем не радует. Ты то ли боишься, то ли настолько любишь одиночество. Или ещё что-то. Но если тебя это так сильно тревожит, то я уйду.

Марк замялся. Марта сама предложила выход, который обезопасит его от лишних переживаний. Но он не мог её так просто отпустить, не после того, что с ней произошло.

– Всё в порядке, – он взял пакетик со льдом с журнального столика, куда секундой ранее его положила Марта, – больше не нужно?

– Нет, спасибо.

– Ты можешь здесь переночевать. Я просто слишком давно не принимал гостей и теперь чувствую себя от этого несколько… странно.

Она ушла в ванную такую же пустую, как и вся квартира, успокоенная его ответом.

Марта посмотрела на себя в зеркало. Она представляла собой жалкое зрелище.

Попытки расстегнуть платье не увенчались успехом. Ей не хотелось вновь тревожить Марка этой ерундой, но, похоже, выбора у неё не было.

– Хэй, – девушка снова вышла в гостиную. Марк удивлено посмотрел на неё.

– Что случилось?

– Мне, конечно, неловко вновь тебя тревожить, но я не могу расстегнуть это чёртово платье. Помоги мне.

Он ничего не ответил лишь подошёл к ней. Марта повернулась спиной.

Марк не сразу же смог поймать язычок застёжки дрожащими пальцами. Он нервничал. Близость этой девушки заставляла желать невозможного. Потянул застёжку вниз. Медленно. Перед ним открывалась красота обнаженной женской спины. Совершенные лопатки, красивая линия позвоночника. Хотелось провести рукой по этой алебастровой коже. Марку бы не смотреть, но он не мог отвести взгляда.

– Готово.

Он сказал эти простые слова и отошёл на шаг назад. Всё так просто, а на самом деле он горел заживо.

– Спасибо.

Марта снова скрылась в ванной комнате.

***

Платье испачкалось и немного порвалось. Марта уже тысячу раз пожалела, что взяла чужую вещь. Она, конечно, дома попытается его привести в божеский вид, но эта серебристая лёгкая ткань такая непрактичная.

Марта положила платье на стиральную машинку. Девушка предусмотрительно закрыла дверь, хотя понимала, знала откуда-то, Марк не из тех парней, что подглядывают или вламываются в душ. Нет, он другой. Хороший, если это слово вообще можно применить к человеку.

Прохладная вода действительно немного успокоила. Она стекала по телу, унося всю тяжесть этого безумного дня и ужасной ночи.

Нет, она не стёрла полностью те страшные отпечатки, что теперь навсегда останутся с Мартой. Но больше не хотелось разрыдаться в голос и спрятаться от мира. Она справится с этим, она всегда справлялась.

Десяти минут вполне достаточно, не стоило злоупотреблять гостеприимством чужой ванной комнаты. Марта обернула полотенце вокруг тела и ещё несколько секунд смотрела на себя в зеркало. До чего же жалким выглядело отражение! В синих глазах испуг, на коже уже проступал синяк.

Нет, лучше не смотреть на себя до тех пор, пока всё не будет в относительном порядке.

Рубашка Марка приятно пахла. Марта сама не знала, зачем поднесла её к лицу. Глупо.

***

Когда Марта вышла из ванной, взгляд Марк впился в неё. Она словно сон, которому никогда не стать реальностью. Наваждение.

Марк отвёл взгляд, благо Марта не заметила выражения его глаз.

– Я разобрал диван и постелил бельё. На столике чай, если хочешь. А я, пожалуй, пойду спать. Спокойной ночи.

Он поспешно скрылся в своей комнате, забыв даже умыться.

Ответное «спокойной ночи» раздалось ему вслед.

Марк скрылся за дверью и почувствовал себя в безопасности. Смешно, Он боялся близости хрупкой девушки так, словно это угрожало его жизни.

В конце концов, утром всё закончится, Марта уйдет к себе и даже не вспомнит о нём. На этот раз они расстанутся навсегда.

***

Марта не сразу же уснула на новом месте. Сначала она испугалась темноты, но свет всё же включать не стала. Затем в каждом шорохе ей слышался звук шагов. Казалось, что преследователь вновь придёт за ней.

Она почти видела его полубезумные глаза во тьме.

Нет, его здесь нет. Марта точно знала это.

Она перевернулась на другой бок, чтобы избавиться от кошмарных видений. Закрыла глаза.

И провалилась в сон.

В самый свой страшный кошмар.

***

Она плакала во сне… Её тихие всхлипы разрушили и без того чуткий сон Марка.

– Угораздило же меня ввязаться во всё это! – его раздражало её присутствие, так некстати придавшее жизни этой давно мёртвой квартире.

Он спрятал голову под подушку, но и это не избавило его отзвуков чужого плача. Что не так с этой девушкой? Ходячая проблема.

И зачем, зачем она только пошла домой этим путём?

– Глупая девчонка.

Он нехотя встал с кровати и направился в гостиную.

Зажёг небольшую лампу возле двери и замер у порога.

Марк был не в силах отвести взгляд от Марты: от напряжённого выражения её лица, разметавшихся по подушке тёмных волос. Красивая, почти идеальная. В ночном сумраке она казалась ему такой… немного неземной.

– Не надо… не надо, – её неясное бормотание обрело форму.

Марк подошёл ближе к дивану.

– Марта, проснись.

Он сказал слишком тихо, и она не проснулась. Марк опустился рядом с ней на колени, отвёл прилипшую ко лбу прядь.

Усмехнулся. Он сам не понимал, что с ним такое. Раздражение, которое он испытал в своей комнате, неожиданно улеглось, и теперь его место заняла щемящее сердце нежность.

И словно ему было мало одного невинного прикосновения – он провёл большим пальцем по её лбу, дотронулся до скулы, стёр слёзы.

Марта перестала плакать. Улыбнулась чему-то во сне и потянулась к Марку рукой. Он аккуратно перехватил её, крепко сжал нежную ладонь.

Какая-то его часть хотела, чтобы Марта проснулась. Накричала бы на него, спасла от той пропасти, что так отчаянно поглощала всё его существо в этот момент.

Марк лёг на пол, но так и не отпустил руки Марты. Он уйдёт, обязательно уйдёт, просто ещё немного насладится моментом чужого присутствия.

Здесь ночью он позволил поселиться в своей голове мечтам, которым не суждено было сбыться.

Он держал её за руку.

И так и уснул.

***

Ему снилось, что он участвовал в соревновании. Катал сложный номер, но на последних секундах упал и уже не смог подняться. Марк словно перестал существовать для всех вокруг. Никто не обращал на него внимания, на лёд вышел другой фигурист. Толпа рукоплескала уже ему.

Марк хотел закричать, но понял, что голос исчез.

Лишь один человек продолжал помнить его. Марк поймал в толпе её взгляд.

В больших влажных глазах застыли испуг и желание помочь.

***

Когда он проснулся, то сразу же почувствовал запах кофе, витавший повсюду.

В это мгновение он почти забыл, что обречён. Казалось, он вернулся в прошлое: солнечное утро, вот-вот идти на тренировку, на кухне симпатичная девушка варит кофе.

Но эти мимолётные мысли рассеялись, реальность забрала свои права.

Марк поднялся с пола, всё тело затекло от неудобной позы. Он дошёл до кухни и замер на пороге, не решался зайти. Наверно, с минуту наблюдал за суетящейся Мартой.

Она напевала себе под нос слова, которые так некстати возникли у неё в голове. Марта любила внезапные моменты вдохновения – в таких стихах, песнях таилось больше искренности, чем в специально написанных.

– Ты ещё не ушла? – в его голосе можно было услышать только враждебность.

Марта приняла бы его озлобленность за чистую монету, если бы утром не обнаружила Марка, спящего на полу рядом с ней. Она бы испугалась такого пробуждения… Но было в Марке что-то особенное, заставляющее верить ему и в него.

Марта переоделась в своё вечернее платье. Хорошо, что застегнуть она смогла его сама. Аккуратно сложила рубашку Марка. Она хотела как-то отблагодарить его и не придумала ничего лучше, чем приготовить завтрак.