Что мне понравилось в этом мире, так это то, что все на Ялмезе говорят на одном языке, но есть разные наречия, например: на юге говорят быстро, а на севере тянут гласные. Это я поняла уже в дороге, и ещё мне понравились здешние таверны и еда в них, за время пути мы останавливались несколько раз в разных местах, и везде была чистенькая таверна со вкусной и, что немаловажно, недорогой едой.

Вопрос о финансах для меня стоял очень остро. Зная, что выжить можно в любом мире, только в случае если у тебя достаточно денег, я первоначально озадачилась вопросами:

– Сколько у меня денег? Какие тут деньги в ходу? На что я могу рассчитывать и как их заработать?

 В первые же дни моего пребывания в семье покойного мужа узнала, что моих личных денег у меня нет. Все сбережения мужа остаются в его семье.  В голове каждого «родственника» я слышала обидное «никчемная приживалка», надо ли говорить, что я была очень расстроена таким положением дел. В своём мире я пусть и не была богатой, но вполне обеспеченной молодой женщиной. У меня была своя квартира, работа, даже небольшая сумма, отложенная на дачный домик.

И вот я – нищая?!

А свёкор, как назло, очень громко думал о том, где и сколько денег и кристаллов он хранит. Но, славу богу, до воровства мне не пришлось опуститься. Отец Аллы, то есть мой здешний отец, узнав о вдовстве дочери и её болезни, отправил деньги на дорогу домой и очень душевное письмо, читая которое, я прослезилась. Здешней Алле больше повезло с родителем, так как мой земной вряд ли бы так раскошелился, он вообще бросил маму с двумя дочерьми и канул в небытие на пару десятков лет. Появился потом на маминых похоронах, приехал требовать свою долю с квартиры, что осталась нам в наследство от маминых родителей.

В этом мире мне больше повезло, и муж, пусть и покойный, меня любил, и родители не отказались. Я только по сестре очень скучала, а также по кофе и прочим бытовым мелочам, таким как фен, кроссовки и джинсы.

Да и машины бы им не мешало придумать, двигатель внутреннего сгорания – это вещь!

Хотя, может, порталами тоже удобно пользоваться?

Мне пока не светило испробовать этот вид передвижения.

Я ехала в четырехместном дилижансе, оплаченном моим отцом, и свёкру не пришлось раскошеливаться. У меня в кошельке, что хранился в кармане меж складок моей тёмно-синей юбки, лежало несколько золотых, если быть точнее, 5 тронов, два я должна буду отдать при пересадках, в столице и потом у границ гор (если решу не задерживаться в столице), 4 серебряных лойда и с десяток медных монет. Также в кармашке моего дорожного жакета было несколько медных монет, для расплаты в тавернах.

Провести конвертацию здешней валюты на с детства знакомые деревянные было сложно. По той причине, что не знала, что взять за эталон. Стоимость хлеба? Абсурд! На одну медную монету я получала полноценный обед в таверне.

Здесь работала 10-кратная система монет четырёх номиналов. То есть десять медных – это один серебряный лойд, десять серебряных лойдов – это один золотой трон, а вот десять золотых тронов – это одна золотая корона. Монеты различались размером и весом. И если медяки были как наши двухрублёвые монеты, лойды и троны были одного примерно размера, но уже как наши пятаки, то вот корона была большой и тяжелой. Корону воочию я не видела и в руках не держала, в моем кошельке из золотых монет были только троны.

Так что мой бюджет был ограничен. Хотя, если судить по мыслям, например, того же паренька, что вышел в Немербе, я ещё богатая, как Крез. У него всего три лойда и пара медяков, поэтому он и не смог оплатить всю поездку до столицы. Он надеялся сам добраться, ему ещё повезло доехать до Немерба почти задаром, так как четвёртое место в нашем дилижансе было забронировано заранее.

Мысленно я пожелала парню удачи и пыталась снова сосредоточиться на чтении книги. Ведь я не совсем понимала, что я делаю на Материке Иеры?

По словам Атсевы, я – «рождённая для Свеза».

Или она меня сюда забросила подальше от любимого старшего братца, чтобы точно не нашёл?

В том, что я нахожусь на Материке Иеры, я была уверена.

Об этом я знала ещё до прочтения глав по истории и географии, так как уже в доме свёкра, получив письмо от отца, изучила свой маршрут по карте, висящей на стене в самой большой комнате.

В который раз размышляя об этом, я открыла книгу на страницах, где были нарисованы карты двух континентов. Слева была Земля Свеза, справа – Материк Иеры. Открыв этот разворот первый раз, я не задержалась на нём и пролистала дальше.

И вот мы снова в пути. Решила познакомиться с картами поближе.

Помните, я говорила о красивых иллюстрациях, так вот карты были не просто красивые, графика отменная, и, как выяснилось, при прикосновении к бумаге картинка увеличивалась. И карту можно было разглядеть в мельчайших подробностях. Увидев это первый раз, я сначала сильно удивилась, а потом меня начала мучать ностальгия, сидела и вспоминала планшеты и телефоны. Поняв, что мысли о прошлом лишь портят мне настроение, снова вернулась к книге.

Будем жить настоящим!

Мы покинули Немерб примерно час назад. Гувернантка сидела напротив меня и посапывала, её подопечная, как и я, читала книгу, судя по названию, это был томик романтических стихов (в голову к ней даже не лезла, всё было написано на лице – романтика, одним словом). Дороги здесь были хорошими, и в дилижансе трясло не так сильно, как я предполагала первоначально, узнав, что мне придется ехать несколько дней. Поэтому читать было вполне удобно. Чем я и собиралась заняться, пока было светло.

Вечером мы должны будем прибыть в Ванреб, этот городок был уже побольше и являлся центром этой провинции. На окраине этого города есть постоялый двор и одноименная гостиница-таверна под названием «Корона Ванреба», вот в ней я и мои попутчики заночуем, а уже утром поедем в столицу на новом дилижансе.

Я мечтала о том, чтобы принять душ и выспаться на кровати, от долгого сидения мне казалось, что моя попа стала плоская. И это были не только мои мысли.

Наш новый попутчик, тот, что присоединился к нашей компании в Немербе, статный брюнет в дорогом камзоле, тоже мысленно жаловался на то, что сидения не слишком удобные, но, помимо этого, в его мыслях постоянно проскальзывали более тревожные нотки. О чём были эти мысли, я никак не могла уловить. Он как будто запретил себе думать об этом.

Это отвлекло меня от книги, я так и держала её открытой на страницах с картами, но сейчас я только делала вид, что изучаю её, мои мысли были заняты мыслями моего попутчика.

Уже несколько недель я старалась не слышать чужие мысли, и вот первый раз я хотела их услышать.

Это называется любопытством!

(Тем самым, которое повинно в скоропостижной кончине всем известной кошки!)

Я чувствовала, что мужчина пытается что-то скрыть, но не могла прочитать «что». Люди сами не могут заставить себя не думать о чём-то. Это я уже поняла, если они не могут или им запрещено говорить о чём-то вслух, то они постоянно думают об этом. А мой попутчик думал о всякой белиберде: неудобное сидение, моя открытая шторка, через которую светило яркое весеннее солнце. Пейзаж за окном его тоже раздражал, как и посапывание гувернантки, глупые стихи, которыми зачитывается юная красавица, сидящая напротив. Он даже мысленно оценил меня.

– Миловидная, не тощая, как большинство столичных особ, стремящихся походить на королеву.

– Светлые, но не выбеленные волосы убраны назад и открывают почти благородное лицо.

– Черты лица правильные, аккуратный носик, большие глаза и четкие скулы.  Открытый взгляд и живой румянец, отсутствие косметики выдает в ней простолюдинку.

– Одежда и обувь не слишком дорогие, но обработаны магией, и у неё очень дорогая книга. 

– Служащий транспортной компании сказал, что мои попутчики – девушка на выданье с гувернанткой и вдова. Значит, это вдова. Жаль её.