— Да что ты делаешь?

— Так и быть. Расскажу тебе все первым, но если ты разденешь меня. Тупо лежать на кровати в одежде.

— Помпей!

— Мы можем с тобой спорить бесконечно. Проще прийти к какому-то компромиссу.

— Черт с тобой, идиот. — нервно зарычала я и потянулась к пуговицам на его рубашке. Хорошо. Ладно. В конце концов, то, что я сейчас чувствую под задницей, я уже не раз видела и трогала, и оно даже было во мне. Я могу игнорировать это, пока у меня нет течки.

Наверное, могу. Потому что мое сердце билось так быстро и лихорадочно, пока я смотрела, как мои пальцы расстегивают рубашку, открывая передо мной тело альфы. С каждым ударом в груди, мое лицо пылало все сильнее и сильнее. Когда я дошла до пресса, на котором был четко очерчен каждый кубик мышцы, мне пришлось прикрыть глаза, прежде чем продолжить, а потом я вспомнила об уговоре.

— Ты можешь начинать говорить. — произнесла я. Не думай о нем, Мелисса. Это просто Помпей. Его красивое тело и лицо — не причина еще раз рисковать и допускать нашу близость. Он не сдержит обещание, и все снова может быть ужасным.

— М-м. — протянул Помпей. Я не видела его лица, но его голос стал ниже. — Я кое с кем пообщался в городе, чтобы они поддержали нас.

— Слишком коротко.

— Ты еще меня и не раздела.

Черт, ненавижу. Мои пальцы уже путались, но я расстегнула оставшиеся пуговицы, удерживая при этом каменное лицо. Выдернув из брюк рубашку, я распахнула ее полы и выпрямилась.

— Готово.

— Да? Мне кажется, я все еще одет. — он внезапно сел, приблизив свое лицо ко мне, и я замерла.

— Тебе кажется. — выдавила я. — На самом деле ты раздет.

— Нуб, ну пожалуйста. — произнес он как-то больно невинно, отчего у меня пробежали по коже мурашки. Это что, флирт? Черт, грубящий Помпей был как-то привычнее, а сейчас мне стало не по себе.

— Ты опять меня назвал кличкой.

— Ты меня тоже называешь по прозвищу. — он рассматривал мое покрасневшее лицо, и, кажется, наслаждался этим. — Называй меня по имени, и я продолжу называть тебя Мелиссой.

— Ты когда-то давно чуть не прибил меня за это. — я посмотрела ему в глаза, а он встретил мой взгляд и усмехнулся.

— Это вызывало во мне странные чувства. Я не хотел их испытывать к брату.

— Боже, ты… — мне хотелось многое сейчас ему высказать, но он подался вперед и потерся об мою щеку, оставив на мне свой запах, а затем скользнул к шее. Я почувствовала, как осело на тонкой коже его горячее дыхание, как яд, впитываясь в поры, когда он произнес:

— Раздень меня, Мелисса.

Черт. Я подняла руки и сняла с плеч ему рубашку, которая с шорохом скользнула на кровать, полностью обнажая его торс. Хотя я сопротивлялась его обаянию, но сейчас в голове ясно горела мысль — как же он красив. Просто создан для того, чтобы желать к нему прикоснуться. Не сдержавшись, я прикоснулась пальцами к его коротко стриженному затылку, а затем провела вниз, по впадинке позвоночника. Вздрогнув, я сжала руку в кулак. Зачем я это делаю? Чтобы он снова посчитал что имеет карт-бланш на любые действия с моим телом?

Я охнула, когда полотенце почему-то натянулось на груди, а затем какого-то черта просто упало вниз. Только через секунду до меня дошло, что это сделал Помпей, но было поздно что-то предпринимать, потому что наши тела прижались друг к другу.

— Твой запах охрененный. — произнес Помпей, прикасаясь губами к моей шее.

— Не смей ничего со мной делать. — прошептала я, и ощутила, как он провел ладонью по моей спине.

— Я не собирался трахаться. Ты еще не пришла в себя. Просто сделаем друг другу приятно. — он выпрямился, оказавшись снова возле моего лица, а потом произнес мне прямо в губы: — Расстегни брюки.

— Не…ммм-м. — протестующе промычала я, когда он прикусил мне нижнюю губу, заставив замолчать. Затем он провел по ней языком и медленно выпустил из плена. Его горячее дыхание проникло мне в рот, когда он тут же поцеловал меня. Мне казалось, что по позвоночнику прошла горячая волна, как только его язык скользнул мне в рот. Несмотря на все ужасное, поцелуи с Помпеем действительно были тем, что всегда волновало меня.

Он прервался, а затем оставил поцелуй на шее, и мне, сквозь туман в голове, показалось, что он тихо сказал “ладно”.

— Что? — вырвалось у меня. Давайте без “ладно”. Я еще ни на что не давала свое согласие, черт побери. Еще один поцелуй, оставленный на плече, и его лицо оказалось возле моей груди, а потом я ощутила, как он провел языком по соску, и у меня вырвался тихий стон. Это прикосновение разбудило во мне что-то горячее и дикое. Внизу живота потяжелело, и я неосознанно сжала бедра, поерзав на натянутой ткани штанов Помпея.

А потом внезапно все поменялось местами. Я упала спиной на кровать, на мягкое одеяло, пахнущее альфой, и растерянно посмотрела на него, и почувствовала дикий стыд. Там, где я только что ерзала, на штанах Помпея осталось влажное пятно.

Но он этому, похоже, не придавал значения. Он внезапно развел ладонями мои ноги и посмотрел между них, заставив меня вскрикнуть.

— Нет, закрой глаза!

— С чего бы? — услышала я усмешку.

— Потому что не смотри так туда, Помпей!

— Почему я не могу рассматривать свою истинную?

— З-зачем? — я начала заикаться от волнения и сама прикрыла руками лицо. Черт. В первую нашу ночь он сделал все грубо, заставляя меня умирать от холода. Но теперь, похоже, я помру от стыда. Вместо ответа он положил мне на живот пальцы и медленно провел вниз. Затем его руки легли на мои бедра. Я услышала шорох, а потом он дернул меня и я проехалась спиной по одеялу, открыв глаза.

— Что… М-м… — я зажала испуганно рот рукой, когда почувствовала его язык между моих ног. — Помпей, нет, нет…Это… О, Боже, стой… — я не смогла дальше продолжить, потому что каждое прикосновение вытряхивало из моей головы вообще все мысли. Даже стыд. Я хотела сдаться и все, лишь бы он продолжал это делать.

Мои руки скользнули вниз, зарываясь ему в волосы и тело выгнулось. Каждый срывающийся с губ выдох казался раскаленным. От остроты ощущений, я начала терять связь с реальностью, и иногда была на грани потери сознания. Это было то, что начисто разбило мое самообладание и я понимала, что если Помпей захочет продолжить — я ему это позволю. Я желала его ощутить внутри.

С моих губ сорвался громкий стон, а затем по бедрам пронеслась волна судорожного удовольствия. Тело напряглось, как струна, но альфа удержал меня на месте, а после обмякло, задрожав. Ослабевшей рукой я зажала себе рот, чтобы из него не вырвалось что-то еще более неприличное и почувствовала, как все мое лицо было мокрым. Кажется, я плакала от удовольствия?

Внутри все еще горело от желания, и я свернулась в комочек, желая что-то сделать с этим чувством.

Я ощутила, как прогнулся матрас, когда альфа навис надо мной, и его дыхание коснулось моей щеки.

— Хочешь продолжить? — его голос был хриплым от возбуждения. Я медленно кивнула.

Затем послышался звук расстегнутой молнии, и шорох брюк. Ладонь Помпея провела по моему бедру. Я подумала, что он перевернет меня на спину, но почувствовала, как нечто твердое и горячее прикоснулось к пульсирующему и еще влажному месту между ног, а затем альфа вошел в меня так легко, словно меч в ножны. Я резко и мучительно вздохнула и застонала, вцепившись в одеяло. Его член был невероятно твердым от возбуждения, что я чувствовала каждую венку.

Он начал двигаться, глубоко и жестко вонзаясь до самого предела. Прижав меня рукой, заставляя оставаться в позе, в которой все чувствовалось в миллионы раз острее, чем было до этого. Ладонь скользнула по моему животу, поднимаясь выше, погладив груди и затем легла на мою шею, вынуждая изогнуться и приподнять бедра.

Затем был поцелуй. Обжигающее дыхание на моем затылке. Я чувствовала альфу везде — его тело, слившееся с моим, каждую стальную мышцу, рваное, тяжелое дыхание. Язык, скользнувший по плечу и зубы, больно впившиеся в кожу, перед тем, как альфа выругался. Меня захлестнула теплая волна очередного оргазма, и я обмякла в его руках, а затем почувствовала, как тело альфы напряглось и, вбившись в меня со всей силой, он внезапно вышел из меня, а затем по бедрам потекло что-то горячее.