Немного подкрепившись и дождавшись бухгалтера по имени Левик, мы прошли в конференц-зал. За громадным столом сидело человек тридцать мужчин, в основном, в возрасте, и кто внимательно, что иронично, кто с испугом смотрели на меня. Я спокойно занял место во главе стола и, дождавшись тишины, начал:

— Господа! Меня зовут Джон Стоун. Как вы знаете, с этого момента я для вас царь и бог! Я не собираюсь рассказывать вам красивые истории или пытаться завоевать ваше расположение. Я просто сообщаю: я занял это место. И у меня один закон: целесообразность! Мне плевать, кто вы и что вы! Какие у вас заслуги и просчеты! Пока плевать! Я даю вам неделю на то, чтобы связно изложить мне, чем вы можете быть полезны нашему делу. А так же предложения по увеличению доходов не только в подотчетном вам бизнесе, но и в делах ваших конкурентов! Запомните, конкурентов! И никак иначе! Кроме того, каждый из вас сдаст все необходимые финансовые документы вот этому молодому человеку, — я указал на Левика, робко стоящего у самых дверей, — и ровно через неделю я решу, кто из вас достоин повышения, кто — премии, а кого надо пинком выставить вон! Поверьте мне на слово, чтобы удержаться на своем месте, вам придется здорово попотеть! В общем, я к вашим услугам всю эту неделю, начиная с завтрашнего дня. С девяти утра и до шести вечера. Решите без меня, кто и когда меня посетит, и отдадите список кому-нибудь там, в приемной моего кабинета.

— Никаких вопросов! — рявкнул я на пытающегося приподняться мужчину у дальнего края стола. Его презрительная ухмылка во время моей речи и так действовала мне на нервы. — Вы со мной еще наговоритесь! А теперь до свидания! — я решительно встал из-за стола и направился к дверям.

— Отличная речь! — одобрил Вован уже в машине, когда мы, отпустив Левика на все четыре стороны, ехали домой. — Ты с ними пожестче! А то пара уродов смотрело на тебя как-то неуважительно!

— Постараюсь! — заверил его я и, вдавив педаль газа в пол, привычно понесся по улице, моргая фарами и периодически гудя клаксоном.

Собственно, я никогда не считал себя заморышем: при росте в метр восемьдесят восемь и весе в сто килограммов я, может, и кажусь немного суховатым, но только за счет узких бедер и длинных жилистых ног. Таких параметров да вбитых в подсознание рефлексов мне обычно хватает для решения практически любых проблем. Но сейчас, идя рядом с Вованом к ночному клубу «Белая Лошадь», я невольно чувствовал себя хилым пацаном в раздевалке конкурса «Мистер Олимпия». Вован был великолепен: два с лишним метра росту, килограмм сто тридцать пять-сто сорок веса, упакованное в дорогой костюм, — все это внушало уважение всем попадающимся навстречу прохожим. На всем пути от стоянки до парадного входа. То есть, метров пятьдесят. Охранники клуба тоже не составили исключения: меня они, видимо, запомнили в лицо, а вид моего друга говорил сам за себя, поэтому они молча посторонились, пропуская нас внутрь, а, пройдя шагов пять внутрь, я услышал за спиной обреченный шепоток: «Русские пришли!». Нас проводили до кабинета хозяина и уважительно приоткрыли перед нами дверь.

Внутри нас ждали. Восемь здоровенных негров с бандитскими рожами и упитанный испуганный мужичок за столом в уголке. Походя сломав руку одному из «черепиц» прошлой «крыши», Вован, не замечая угрожающих жестов и выкриков, прошел к бедному хозяину и, нахмурившись, спросил:

— Ты, что ли, хозяин этого кабака? Неплохо, неплохо! А что тут делают эти обезьяны?

Я перевел его речь хозяину и жестом попросил внимания у озверевших бандитов:

— У вас есть хозяин? Я и мой друг не имеем дела с шестерками! И спрячьте свои игрушки, пока мы не вышли из себя!

Увы, то ли с дикцией у меня оказались проблемы, то ли вопрос непонятный, но эти придурки с воплями бросились в атаку. И, кстати, зря: я для них оказался слишком быстр, а Вован — слишком силен. В общем, через несколько секунд шестеро громил корчились от боли на полу кабинета, баюкая сломанные конечности, а единственный не двинувшийся с места негр испуганно проблеял:

— Я старший! Пока босс в больнице!

— Так вот! — грозно нахмурил брови Вован и сделал шаг к забившемуся в угол парню: — За вами — косяк! Конкретный!

Потом оглянулся по сторонам и уточнил:

— Даже два! Короче, браток, этот клуб теперь под нами! Вернее, под ним! — он указал на меня пальцем и усмехнулся. — А будете возмущаться или создавать нам проблемы, любые, даже самые маленькие, — мы заберем у вас все! До последнего цента!

Выслушав мой перевод, парень испуганно закивал головой и выдавил из себя:

— Хорошо! Мы все поняли! Между нами мир, дружба! Все, что угодно!

— Вот и хорошо! — удовлетворенно кивнул Вован. — А чтобы ты помнил наш разговор, я просто пожму тебе руку!

Парень с ужасом вложил свою руку в огромную ладонь Вована и через миг с ужасом услышал, как в ней трещат, ломаясь, его кости! Отпустив кричащего от боли негра, Вован грозно посмотрел на него и спросил:

— Ну, что, не забудешь?

Негр, сдерживая слезы, отрицательно замотал головой.

— Тогда марш отсюда! Нам нужно поговорить с хозяином! — скомандовал я, и с помощью пары охранников, испуганно таращихся в кабинет сквозь прозрачную дверь, бедолаги покинули место своего позора.

Я уселся в предложенное мне Вованом кресло и повернулся к хозяину:

— Сколько Вы им платили?

— Двадцать процентов от дохода, сэр! — испуганно проблеял он.

— Нам хватит пятнадцати! Кроме того, — заявил я, к вам подъедут люди и предложат кое-что изменить. В интерьере, программе, в других мелочах. Поможете. А мы постараемся, чтобы публики у вас стало побольше! Надеюсь, особых возражений у вас нет?

Возражений не последовало.

— Чуть не забыл! — добавил я. — К вам подъедет наш бухгалтер, скажет, что от Джонни Стоуна, кстати, это я. — Я галантно поклонился. Не вставая. Вернее, изобразил поклон. — И немного поможет вам с налогообложением. Ну, и разберется, насколько вы можете быть честны!

Хозяин, видя, что разговор окончен, метнулся к сейфу в углу и попытался было всучить нам деньги. Однако я нахмурился, и слова застряли у него в глотке:

— Вы что нас, за бандитов держите? В конце месяца! За проделанную работу! Кстати, охрану придется сменить! Они у вас слишком робкие…

Оставив хозяина, ошалело прижимающего к себе пачки денег, в кабинете, мы спокойно добрались до машины и поехали домой, отмечать удачную сделку.

Следующая неделя выжала меня досуха. Да и девушек тоже: я целыми днями пропадал в офисе, «строя и равняя» владельцев банков, гостиниц, клубов, составлявших теперь мое хозяйство. Татьяна выполняла обязанности моего секретаря-референта, следила за графиком встреч, питанием, решала конфликты между посетителями и кучу всяких мелких вопросов. По моим прикидкам, примерно половину всего вала работы, обрушившейся на меня. Она объясняла мне какие-то тонкости бухучета, таможенных вопросов, сортировала документы, — в общем, оказалась просто незаменима…

Людмила, как оказалось, и в Москве помогавшая маме в бизнесе, вместе с Левиком терроризировала бухгалтеров моих клиентов, причем так успешно, что нарыла кучу нестыковок, финансовых нарушений, просто ошибок и т. д. Благодаря их поистине титаническому труду я аргументировано гнул свою линию, постепенно вызывая какой-то суеверный страх среди растерянных бизнесменов.

Юлька сутками пропадала в клубе, что-то там переделывая и меняя, подыскивая каких-то людей, коллективы, занимаясь рекламой и еще кучей всякой всячины. Ей в помощь я вызвал своего бывшего сослуживца, лейтенанта в запасе Энди Шеннона. Перебивающийся случайными заработками водитель — дальнобойщик, а когда-то гроза вьетконговцев и всяких там террористов Энди сначала испугался, когда я предложил ему возглавить службу безопасности компании и заняться подбором нормальной охраны, но потом, не выдержав моего натиска, сдался. Ну, наверняка свою роль сыграла и предложенная ему зарплата, как минимум в двадцать раз превышающая его доходы в лучшие времена. — В общем, он мотался с Юлькой по городу, проводил собеседования с кандидатами и т. д. и т. п.