Один из верзил медленно поднялся со своего места, вот только смотрел он не на Максвелла, а на его спутницу.

— ты че попутал задохлик? Хочешь сказать мы тут поляну пасем потому что в криминале замешаны?

Теперь он перевел взгляд на Максвелла, тот даже бровью не повел.

— я спрашиваю у вас где отмывается товар, прекращай мне глаза мылить и говори, либо бей, в любом случае я найду то что мне надо.

Второй громила поднялся с ящика, путники теперь были окружены. Нирия повернулась спиной к первому чтобы оказаться лицом ко второму. Тот потянул свои толстые пальцы к ее лицу.

— Билл, а может правда? Ну эти разговоры, давай уже за дело.

Нирии надоело терпеть этот цирк. Она пнула своего противника в пах одновременно схватив за пальцы руки, которую тот тянул к ней и сломала сколько смогла. Тот взвыл от боли, но она не дала ему опомниться и вырубила его ударом локтем в голову. Одновременно с этим Максвелл просто подкинул своего оппонента в воздух где заключил его в синюю темницу, так он там и висел, не в силах пошевелиться, и пялится на своего незадачливого друга, и кричал.

— вы что творите мрази, только отпусти меня задохлик я тебе все зубы повышибаю, слышишь?!

От бессильной ярости у него покраснело все лицо, изо рта вырывалась слюна, а он все также продолжал выкрикивать проклятья в сторону нападавших.

— да тише ты, у нас нет времени на ваши тупые игры, говори где скупщик и тогда сможешь отнести своего друга к врачу.

— скупщик на следующей улице, дальше иди, отпусти меня, он совсем не дышит.

Максвелл ослабил барьер, бугай рухнул на землю и сразу подполз к товарищу.

— что ты сделала с ним?

— убила его, а ты следи за языком пока не последовал за ним.

Максвелл озадаченно взглянул на Нирию, а затем быстро сел на колени рядом с умирающим, положил его голову на ногу.

— он ещё дышит.

Из его пальцев начал литься золотой свет, который вскоре полностью окутал голову пострадавшего. Нирия не вмешивалась, она пристально следила за вторым бугаем. Максвелл не ослаблял поток целительной энергии и вскоре почувствовал усталость, подкинутый в воздух противник был слишком тяжёл, и он потратил много сил, а теперь ещё и смертельная рана, на которую нужно ещё больше энергии. Несмотря на усталость Максвелл продолжал, руки становились ватными, кончики пальцев ощущали холод, в глазах начало темнеть, но было рано заканчивать, человек умирал. Поток целительной энергии закончился только когда маг упал без сил рядом со своим пациентом, однако, как только Максвелл закрыл глаза от потери сознания, второй открыл свои. Он вскочил, огляделся вокруг и, когда увидел Нирию, которая склонилась над своим спутником бросился на нее, та была готова, но его остановил друг.

— Билли стой, я думал ты умер.

— умер? Да эта сука мне все пальцы переломала.

Он показал руку все пальцы на которой были целы. Его напарник заключил своего друга в объятия.

— братишка, я уже и не знал, что буду делать без тебя.

Он обратился к Нирии которая отделяла этих верзил от Максвелла.

— что ты творишь женщина, мы тебя только напугать хотели, ты хоть знаешь сколько стукачей развелось после войны? Пошутили бы и отпустили вас, а ты его на тот свет чуть не отправила.

— иди сюда шутник и я повторю свою попытку.

В это время начал кашлять Максвелл, Нирия отошла к нему.

— что ты творишь? Помоги мне, я разберусь.

Она взяла своего партнёра за руку и подняла с земли.

— слушайте, никому ни слова про меня, нас здесь не было понятно? Если спросят, то крики из-за драки после игры в карты, вот вам презент за молчание.

Он вытащил из-за рубашки кошель и бросил его братьям.

— там сорок один серебряный, целое состояние.

Он уже набрался сил и Нирия отпустила его. Кивком Максвелл вновь ее поблагодарил.

— так где вы говорите скупщик?

***

Они без проблем дошли до места назначения, скупщиком оказалась женщина средних лет, она хотел взять камни по золотому за штуку, на что Максвелл категорически не соглашался.

— в самой монете золота на одну сотую часть этого камушка, давай хотя бы по пять, я тебе говорю, что это контрабанда, а не воровство.

— контрабанда не контрабанда, золотой итак с наценкой за Дно, а тебе все мало, бери и проваливай.

— три золотых за камень и договорились.

— идёт.

Теперь три увесистых кошелька, наполненных серебром, уютно лежали на руках у Максвелла, стоящего со своей спутницей за дверью.

— у меня нет места для всего этого, я спрячу только два, а тебе почётно вручаю последний.

Нирия повесила кошель на пояс. Максвелл же засунул свои под рубашку.

— эй, спрячь его, на тебя все карманники города соберутся если будешь так хвастаться.

Нирия не поверила ему, хотя на самом деле она просто не представляла куда могла спрятать этот кошель, крестьянское платье попросту не имело места для них. А еще ей почему-то казалось, что вот ее уж точно невозможно обокрасть, она ответила.

— да кому вообще нужен этот грязный мешок на чужом поясе.

Максвелл вдруг осознал, что эта девушка впервые находится в подобном городе, этот порт был среднего размера поселением на территории империи, и ещё меньше он казался по сравнению с Аврелией, имперской столицей, пусть она и умна, но жизненный опыт есть опыт, а в деревнях подобного опыта взять негде.

— хорошо, и все же следи за ним, одного кошеля нам с лихвой хватит на дорогу, а оставшихся должно хватить на твое оружие.

Он подумал, что жизнь лучший учитель, она не глупа и дважды ошибки не повторяет, пусть учится пока есть возможность, кстати об ошибках.

Они вновь вышли на главную улицу. Солнце уже начало клониться к закату и Максвелл начал разговор.

— почему ты хотела убить того бедолагу?

Нирия не ожидала такого вопроса, тот тип хотел ее облапать, и этой причины ей показалось достаточно. На родине потакание своей похоти, как я ярости, считается преступлением, так человек становится подобен зверю, что не контролирует свои инстинкты и оскорбляет дар Делай-ша-Леккоя, а именно, самосознание. Но она сомневалась, что Максвелл ее поймет.

— долго объяснять, они хотели нас ограбить, и я напала первой.

— и поэтому ты решила, что имеешь право убить его?

Они двигались вместе с толпой в сторону порта, стены бастиона виднелись с левой стороны.

— я ничего не решала, на самом деле я хотела его вырубить, но промахнулась и проломила череп.

— это досадно, я должен был тебя предупредить, но все не было возможности, мы с Артом не в ладах с легионом, мы в розыске, и поэтому должны скрываться, так что этот инцидент и моя вина, лишние трупы могли привлечь внимание.

Нирия не думала, что Максвелл признает свою вину, она ждала того что он будет ее отчитывать чтобы подобное больше не повторялось, но, видимо ошиблась на его счёт. Между ними повисла неловкость.

— должен признать, я сомневался, что ты способна на настоящую драку, думал, твой бой на арене, это случайность, да и на воина ты не сильно похожа.

— у нас в племени нет воинов, только охотники, что такое легион?

— скорее кто такие, это имперские защитники закона, они следят за порядком, соблюдением законов, помогают простым людям, или делают вид что помогают.

В последних словах Нирия уловила нотки злобы.

— ты их недолюбливаешь?

— мягко говоря.

— за что?

— за все.

Больше Максвел не произнес ни слова. Нирия не стала продолжать расспросы на эту тему и переключилась на окружающий мир. Вокруг кипела жизнь, чем ближе они приближались к порту, тем меньше становилось магазинов и больше складских помещений, кузнецы работали молотами, грузчики перекрикивались всеми обзывательствами мира, и все это посреди топота тысяч ног. Эти звуки были для нее в новинку в таких количествах. Вдруг ей снова подумалось о доме, и о сестре. Когда их привезли на базар, они вместе, под шатром очередного работорговца при лучах жаркого солнца, терпели похотливые взгляды оценивающих товар мужчин, а иногда и женщин. Ей тогда было девятнадцать, а сестре семнадцать, брачный возраст в Кхтонии. Однако в то же утро, как их доставили на прилавок, Нирию забрали в гладиаторы, она откусила палец человеку Распорядителя, который хотел посмотреть товару на зубы. Она помнила, как кричала и вырывалась, когда ее отрывали от родной сестры, до тех пор, пока ее не вырубили, очнулась она уже в камере, где напротив на корточках сидел надзиратель Детрин. Лелиана, сестра Нирии, не была охотницей, она всегда находилась в деревне и помогала по хозяйству всеми силами, невинна и чиста, она никогда не видела смерти, до того дня, пока в деревню не ворвались солдаты. У охотников не было шансов против ружей и магии. В тот день много крови пополнили воды реки жизни, и то время, когда демон ярости и отчаяния поселился в душе Нирии.