Обняв всех по очереди, я поспешила в свою комнату, мысленно благодаря своего надзирателя, что он не последовал за мной.

Переступив порог, первым делом подумала, что ошиблась дверью.

Моя комната больше не моя, — пронеслось в моей голове… Вместо пастельно-бежевых тонов, на стенах красовались ярко-голубые обои, с белыми медведями. Все шкафы пусты. В них не осталось ни одной моей вещи. Столик с косметикой исчез. Его благополучно заменил пеленальный комод.

Горький нервный смешок вырывается из моей груди, когда до меня доходит весь смысл происходящего. Меня здесь никто не ждал… С моего отъезда и месяца не прошло, а меня уже выселили. Неужели отец не допускал мысли, что я когда-нибудь вернусь домой?

— Я надеюсь ты не против, дочь? — Слышу за спиной до боли знакомый голос. Желание бросится на шею такое же сильное, как и плюнуть в лицо человеку, который с такой лёгкостью избавился от меня.

— Что это значит, пап? — Обвожу рукой уже чужую комнату. Повернуться к нему по-прежнему не решаюсь. Боюсь столкнуться с безразличием.

— Ты вышла замуж и теперь живешь в другой стране, — оправдывается отец. — Я подумал, что эта комната как нельзя лучше подойдёт для твоего брата, который скоро появится у нас с Виолой.

— Тебе напомнить при каких обстоятельствах я вышла замуж? — Поворачиваюсь к нему и смотрю прямо в глаза. Не выдержав пристального осуждающего взгляда, отец отворачивается, и смотрит куда-то в стену.

— Что теперь об этом говорить? Ты замужем за одним из самых влиятельных людей в Турции. Живешь в достатке и ни в чем не нуждаешься. Как говорится «всё, что ни делается, — все к лучшему».

— Пап, я хочу развестись. Ты должен мне помочь. Ты обещал!

— Он тебя обижает? Поднимает руку? — Тревожным голосом спрашивает. Ну наконец-то, хоть какие-то эмоции появляются на его лице.

— А надо чтобы поднимал? — Горькая ухмылка появляется на моих губах. — Он мне изменяет, пап! У него любовница и скоро будет вторая жена.

— Значит сделай так, чтобы не было ни любовницы, ни второй жены. Мне что ли учить тебя подобным вещам? Ты красивая молодая женщина, а мужа удержать не можешь…

Не верю, что всё это слышу от родного отца… Этот человек на протяжении всей моей жизни оберегал меня и воспитывал как принцессу. Единственная дочь — его гордость и опора в будущем. Что же изменилось? Когда он успел стать таким?

— Я всё равно разведусь — нравится тебе это или нет. — с обидой и горечью ставлю его в известность.

— Это твоя благодарность за всё, что я для тебя сделал? — Каждое слово как нож в сердце. — Ты же знаешь, что он всё заберёт — пустит нас по миру!

— Не нас, а тебя. У меня в этом доме, как я заметила, ничего не осталось…

— Меня не жаль — пожалей брата, который еще не родился, — с угрозой рычит на меня. Раньше отец никогда не позволял себе так со мной разговаривать.

— Значит, не поможешь? — Предпринимаю последнюю попытку достучаться до него.

— Послушай совет взрослого, повидавшего жизнь человека: выбрось эту дурь из своей головы и возвращайся к мужу!

Молча обхожу отца, который по-прежнему стоит в дверях и иду на выход.

— Аяна! — Окликает меня, когда я уже спускаюсь по лестнице. — Несмотря ни на что, тебе всегда рады в этом доме…

— Ага…., я заметила…

Сбегаю по лестнице быстрее, чтобы не успеть разрыдаться. По дороге натыкаюсь на Семёна, которому всё же удается разглядеть пару слезинок на моём лице.

— Что случилось, Аян? — С тревогой рассматривает моё покрасневшее лицо. Из всех близких людей, которых я считала родными, только он, мой верный и добрый телохранитель, остался мне преданным несмотря ни на что. Недаром он прошел со мной огонь и воду… — Я могу тебе помочь? Скажи, кого пристрелить?

— Меня, Семён! Меня пристрели! Я так устала…

Аяна

Проведя бессонную ночь в роскошном номере, который так заботливо предоставил мне мой предусмотрительный муж, я поняла, что нахожусь в безвыходном положении. Помощь отца — была моей последней надеждой, которая вчера разлетелась в пух и прах. Его слабые попытки пробить на жалость, прикрываясь еще неродившимся ребёнком, меня не тронули. Может быть я поступаю эгоистично, но меня сейчас куда больше волнует моя собственная жизнь.

Ещё совсем недавно, я мечтала поскорее вернуться к прежней жизни, жить в доме где прошли мои лучшие годы, где меня любят и балуют. Сейчас же, окунувшись в глубокое разочарование, я мечтаю убраться отсюда подальше. Меня здесь больше ничего не держит…

В голове не единожды прокручивался ещё один план, который я оставляла на совсем уж крайний случай. Видимо сейчас он настал.

В этом городе осталось всего два человека, которые способны хоть как-то мне помочь.

Семён отдал мне свой телефон, когда понял, что дела мои совсем плохи, заверив, что я всегда могу на него рассчитывать.

Набираю свою подругу и прошу приехать сразу же, как только сможет. Пока её жду, по-быстрому принимаю душ и привожу себя в порядок.

Самое главное — не поддаваться эмоциям. Сейчас как никогда мне требуется холодный и расчетливый ум.

Через пару минут в дверь тихонько постучали. Услужливая гувернантка прикатила завтрак прямо в номер. Надо же, Темир и об этом позаботился.

Есть мне совсем не хотелось, но разум подсказывал, что организму требуется плотный завтрак, чтобы как следует набраться сил, которые мне в ближайшее время понадобятся.

Отпив несколько глотков ароматного кофе, мой взгляд непроизвольно падает на обложку журнала, который кто-то так заботливо принёс вместе с завтраком.

Мой муж, в безупречном элегантном костюме обнимает за талию не менее эффектную молодую девушку, которая не скрывая белоснежной улыбки, светится от счастья.

Дрожащими руками беру журнал и начинаю внимательно рассматривать свою соперницу. Несмотря на обворожительную улыбку, её заостренные черты лица выглядят слегка грубовато. Однако, это ничуть не отталкивает, а лишь подчеркивает её индивидуальность. Правая рука по-хозяйски легла на грудь моего мужа, отчего меня тут же передёргивает и я начинаю безжалостно разрывать глянцевую бумагу на мелкие кусочки.

— Ненавижу! — Кричу, что есть сил. — Лицемер, предатель, ненасытная скотина, сволочь!

Сметаю всё со стола, не думая о последствиях. Огромное желание вцепиться и расцарапать его смазливое лживое лицо, не покидает меня даже когда в номер влетает Камаль, а следом и Катюха…

Лёжа на кровати в огромном махровом халате смотрю на перепуганное бледное лицо моей подруги. Недавние события плюс перенесённый стресс — привели к нервному срыву. Видимо мой мозг устал бороться и включил защитную реакцию, отключив меня от реальности на несколько часов.

— Все в порядке, — пытаюсь сесть, но с первого раза не получается. В голове поселился дятел и работает на износ.

— Давай врача вызовем, — упрашивает подруга, зная что я буду сопротивляться. — Камаль уже сообщил о твоём приступе Темиру. Он ночью прилетит…

Боже, только не это. Времени совсем нет.

— Кать, сосредоточься и не тупи. Я говорю — ты слушаешь и желательно выполняешь, окей?

Моя подруга выпрямилась и положила руки на колени, давая понять, что вся во внимании.

— Мне уже страшно, — шепчет одними губами, как будто нас могут услышать. — Что ты задумала?

— Я оставила тебе доверенность на квартиру и машину. Твой папа нотариус — заверит без проблем.

— И что мне со всем этим делать? — до сих пор не понимает подруга.

— Подержишь немного у себя, потом продашь. Мне деньги нужны будут на первое время…

— Я тебе и так их дам. Что ты задумала, Аян? — Встревоженный голос Катюхи не предвещает ничего хорошего. Так и глядишь, ляжет со мной рядом.

— Уехать, Кать, я задумала. Как можно дальше и побыстрее!

Поднимаюсь с постели и начинаю рыться в шкафу, выбирая удобную одежду. Понимая, что моя подруга находится в замешательстве, я все же отвлекаюсь, теряя заветные минуты. Беру её за руку и сажусь на постель, утягивая её следом.