Нимфы и древяницы принарядились, украсили свои зелёные волосы яркими венками и вплели в зелёные платья из листьев и травы красивые цветы.

 Наконец появилась и Парнелия. Она была очень печальна. В её сарафан не было вплетено ни одного цветка, а голову обвивал венок из осиновых прутьев.

 Едва нимфа ступила на Светлую поляну, стихли весёлый гам и смех, смолкли даже птичьи голоса.

– Подойди ко мне, Парнелия, – нарушил напряжённую тишину нежный звонкий голос Сильвы.

 Парнелия повиновалась.

 Фея продолжала:

– Ответь мне, Парнелия, почему в этот праздничный день ты так печальна? Почему на голове у тебя не нарядный венок из красивых цветов, а мрачный венок из прутьев осины?

– О фея Сильва, повелительница леса, – ответила прекрасная нимфа. – Я надела осиновый венок, потому что сердце моё предчувствует беду. Уж никак Сморчок Козлобород явится на наш бал…

Вздох ужаса вырвался у всех, кто был на поляне.

– До чего же некотор-рые любят пор-ртить др-ругим пр-р-раздник! – с одного из деревьев, растущих вблизи поляны, к ногам Парнелии слетела старая ворона Карла. – Смотр-ри, а то и впр-рямь накар-р-ркаешь. И если явится на бал Смор-рчок Козлобор-род, ты одна будешь в этом виновата, и тебя-то мы ему и отдадим. Кар!

 Прекрасная нимфа побледнела.

 -Замолчи, старая ведьма! – вступился за бедную нимфу добрый леший Ягель. – А ты, прекрасная нимфа, успокойся. Сморчок Козлобород уже давно живёт в чаще леса, творит там свои тёмные дела и никогда не выходит оттуда. К тому же, он, даже если захочет, не сможет войти на Светлую поляну. Все злые духи здесь погибают.

– Значит, он очень сильный дух, – дрожа, ответила Парнелия. – Я сама два раза видела его на Светлой поляне. А в чаще он спрятался, потому что выжидает подходящий момент.

 Вся поляна в ужасе замерла.

– Кар – кар- кар! – не унималась Карла. – Р-разве вы не видите, она пр-росто хочет испор-ртить нам пр-раздник. Смор-рчок Козлобор-род не мог войти на Светлую поляну. Она вр-рёт!

– Парнелия не врёт, – раздался мелодичный голос Кладонии. – Мы тоже однажды видели Сморчка Козлоборода на Светлой поляне.

– Видели! Видели! – подтвердили Ксантория и Цетрария.

 На Светлой поляне снова воцарилась тишина.

 И только Сморчку Козлобороду было нечего бояться и, зная это, он хитро улыбался, выглядывая из-за густых кустов дикой малины, и в голове у него созрел план. Раздвинув колючие заросли, он вышел из своего укрытия.

 Заслышав шорох, Парнелия упала в обморок. Крики ужаса пронеслись над поляной.

 "Неужели я и теперь внушаю ужас?" – пронеслось в голове у Сморчка Козлоборода.

 Но среди общего смятения прозвучал спокойный весёлый голос повелительницы леса:

 "Не бойтесь! Это не Сморчок Козлобород! Это обычный карлик ущелий!"

– Да, я обычный карлик ущелий, – подтвердил Сморчок Козлобород. – Я пришел в Светлый лес, чтобы победить злого нечистого духа Сморчка Козлоборода.

 Тут карлик замолчал, потому что нимфа Парнелия пришла в себя и недоумённо смотрела на него.

 Сердце карлика готово было вырваться из груди, а в голове пронеслись тысячи надежд и мечтаний. Он видел перед собой только прекрасную нимфу.

– Победить ужасного Смор-рчка Козлобор-рода? – недоверчиво переспросила ворона Карла. – Но Смор-рчок Козлобор-род убьет всякого, кто войдёт в чащу леса. Кар!

 Карлик вспомнил, наконец, где он находится, и бодро ответил:

– Теперь не убьет, потому что я вызвал его на честный бой и победил! Ужасный Сморчок Козлобород превратился в дым!

 Собравшиеся на бал все как один издали возглас удивления и восхищения.

– Так вот откуда этот дым из чащи леса, который я видел на рассвете! – радостно воскликнул леший Ягель, радуясь собственной догадливости. – А я-то испугался. Думал, что лес горит, да побоялся идти в чащу леса, где жил Сморчок Козлобород. Ай да карлик! Ай да молодец!

 Слова лешего окончательно убедили жителей леса в погибели злого нечистого духа Сморчка Козлоборода.

– И как же зовут нашего спасителя? – с солнечной улыбкой спросила фея Сильва.

– Меня зовут… А- а- а… Э- э- э… – вопрос феи привёл Сморчка Козлоборода в полное замешательство. Ведь не мог же он представиться Сморчком Козлобородом! Но придумать имя было не так-то просто. Сморчок Козлобород жил в чаще леса и не знал, какие имена бывают у героев-избавителей. И вдруг карлика осенило, и он радостно и гордо ответил. – Элс! Меня зовут Элс!

– Ах, какое прекрасное имя, – с нежностью прошептала прекрасная нимфа Парнелия.

– Да здравствует отважный Элс! – прокричал леший Ягель, и вся поляна подхватила его возглас, а птичий оркестр исполнил победный марш. Нимфы и древяницы побросали свои венки к ногам мнимого героя. Сморчок Козлобород не знал о древнем обычае Грезии – дарить венки из самых ярких цветов отважным удальцам, но чувствовал себя в этот миг так, как будто и в самом деле победил ужасного злого духа.

 В порыве восторга Парнелия сняла свой венок с головы и тут же горестно опустила руки.

– Какая я глупая, – вздыхая, думала прекрасная нимфа. – Зачем я надела этот ужасный венок? Он слишком безлик, чтобы я могла положить его у ног отважного героя Элса, прекрасного, как майский день.

 Окончив воздавать почести карлику, лесные обитатели и фея Сильва вспомнили, наконец, по какому поводу они собрались на бал.

 Лесная фея посмотрела на солнце и торжественно произнесла:

– Сегодня во сне Цветочный Ветер нашептал мне на ухо, что у Лесного Дитя в полдень вырастут крылья. – Лесное Дитя уже превратилось в прекрасную фею Илиодору с пышными солнечно-рыжими локонами, с глазами цвета весенней травы и нежным румянцем на щеках. И ровно через три взмаха крыльев мотылька прекрасная фея Илиодора выпорхнет из глубокого дупла этого высокого дуба, чтобы стать новой повелительницей леса.

 Но прошло три, шесть, девять взмахов карыльев мотылька, а Лесное Дитя всё не появлялось. Все обитатели леса были в растерянности и недоумении. И только Сморчок Козлобород знал, что Лесное Дитя не может выпорхнуть из дупла, потому что много лет назад его выкрали карлики ущелий для злой волшебницы Ирги.

 Наконец ворона Карла не выдержала:

– Кар-р-р! Безобр- разие! Сколько можно ждать! Полечу, пр-ровер-рю, что там твор-рится.

 Но лесная фея остановила её, и сама полетела к дуплу. Лес замер в ожидании.

– Лесное Дитя исчезло, – ошарашила Сильва печальной новостью.

 Как от сильного ветра, лес пришел в волнение и смятение.

–Я найду Лесное Дитя, – раздался вдруг спокойный писклявый голос карлика.

– О, Элс, вы отважный герой! – с восхищением и надеждой в голосе обратилась Сильва к Сморчку Козлобороду. – Можем ли мы как-то отблагодарить нашего спасителя?

– Лучшей наградой для меня был бы осиновый венок самой прекрасной из нимф, – ответил карлик и посмотрел в глаза Парнелии.

– О, прекрасный герой, мой венок не достоин вас, – прошептала нимфа, кладя венок к ногам карлика.

 Он повесил драгоценный подарок себе на шею:

– С этим венком мне не страшны никакие опасности!

 Сморчок Козлобород и впрямь чувствовал себя героем, совершенно забыв о том, что ещё вчера он сидел один в чаще леса под грибом-мухомором, а сегодня… Сегодня все увидели, какой он герой.

 Сморчка Козлоборода торжественно проводили до опушки леса. Дальше, бросив прощальный взгляд на Парнелию, он зашагал один. Вдруг сзади послышался лёгкий шелест. Карлик оглянулся. Перед ним стояла его мечта, а далее происходило и вовсе нечто невероятное.

Нимфа Парнелия опустилась на колени и, наклонившись к Сморчку Козлобороду, стала упрашивать его:

–Прекрасный отважный Элс, возьми меня с собой. Я люблю тебя и готова следовать за тобой повсюду…

 От счастья у карлика закружилась голова, но, совладев с собой, он ответил нимфе:

 -Я бы с радостью взял тебя с собой. Но мне предстоит опасное путешествие.

– Но я не боюсь опасностей…

– А Сморчка Козлоборода?