Выручил. Остался. Правильно Юрка сказал, что из колхоза вылезать не буду. Но я и не жалею. Работы сельской не боюсь. Привыкший. Сам-то я из деревни, и не из какой-нибудь, а из этой, подшефной. Да и колхозником меня теперь никто не обзывает. А зовут «шефом» …и завод мне платит, и колхоз.
1987 год.
Как я бросил курить
Подвернулся мне под руку журнал «Здоровье». И что меня дернуло прочитать статью «О вреде курения»? Не знаю. Только мне стало братцы так нехорошо, что позвал я жену, протянул ей папиросы и твердо сказал: «Все, бросаю курить…».
Обрадовалась жена. «Слава богу», – говорит, – наконец-то, а то не изба, а коптильная какая-то». И так безжалостно бросила она папиросы в печку, что у меня сердце екнуло.
Через час засосало, защекотало в горле. Ну, думаю, началось. Выпил две кружки квасу для заглушки – бесполезно. Тогда лег на печь в надежде заснуть, но не тут-то было. Вышел во двор, на воздух – не помогло! Взялся за топор – дрова порубил, вроде полегчало, но не совсем. Крышу починил – слегка улеглось. Но через час такое началось, хоть в петлю лезь!.. Наносил воды скотине.… Не помогло. Все дела что были, переделал – и никак. Леденцы начал сосать, зубы разболелись. И хотел, было послать жену за папиросами, но тут вспомнил про работу, про трактор свой родимый. И хоть был выходной, никто не работал, все ж пошел я к председателю: «Курить бросил. Нет спасу … Работой хочу заглушить!» А тот: «Да, что вы сегодня с ума спятили? Сидоров пить бросил – просился, Петров зубом маялся – просился, а ты курить бросил – просишься …». Потом махнул рукой: «Валяй!» И напахали мы втроем столько, сколько раньше за неделю не могли. Не зря люди говорят: «Работа от всех болезней вылечивает».
1987 год.
Гости
Семья Монастырских на лето уехала жить в свое имение – домик в деревне.
Жить в деревне хорошо, свежий воздух, спокойно, но иногда скучновато.
Первым не выдержал Сергей Семенович. Писателю не хватало впечатлений.
– Не пора ли нам пригласить гостей, солнышко мое? – обратился он к жене Маргарите. Маргарите идея понравилась.
Монастырские были пенсионерами с достатком и могли себе позволить пригласить гостей.
Регулярными гостями, с которыми было весело, были пенсионеры Шнайдер, Штейнер, Пукман, Срульсон, но они уехали на лето в Израиль.
Начали искать замену, но кроме Галкиных никого не нашлось.
С Галкиными, начинающими пенсионерами, они познакомились в городе, в универмаге в очереди за фермерской колбасой, которую очень обожали. И теперь, когда, пересекались в городе, раскланивались друг с другом, спрашивали о здоровье, но приглашать в гости до сего дня не решались, потому что знали их поверхностно, хоть на первый взгляд они казались скромными и интеллигентными.
Галкины согласились сразу, как будто ждали. Но это не насторожило Монастырских, а наоборот обрадовало, что хоть кто-то разрулит их одиночество.
– А чем кормить будем? – вдруг задала вопрос Маргарита по приезду домой, заглянув в холодильник, в котором из серьезной еды кроме ломтика фермерской колбаски, заветренного кусочка сыра и бутылки молока ничего не было. А всё потому, что без гостей они предпочитали питаться в пункте общественного питания районного центра – там веселее.
–Тебе ли говорить, ты же кулинар, как Юдашкин в моде. – Суп из комара сваришь, омлет из муравьиных яиц состряпаешь! Они же птицы! – улыбаясь, картавя, пошутил писатель – юморист Сергей Семенович.
Рассмеялись оба.
На кануне приезда гостей Маргарита навела марафет в доме. Холодильник затоварила всевозможными ингредиентами. Вспомнила кулинарные рецепты, новые, как всегда, проверила на Сергее Семеновиче. Стул, как не странно, у него не испортился.
В назначенное время в кокошнике Маргарита держала на вафельном вышитом вручную полотенце испечённый самолично круглый хлеб с солонкой на верхушке, а Сергей Семенович в капе на голове, букетик полевых цветов. Первый раз незнакомых гостей они всегда так встречали. Потому что придерживались русской пословице «Гость не долго гостит, но много видит».
Из соседнего покосившегося деревянного дома в окно чердака выглянул любопытный сосед, чтобы узнать кто в очередной раз приехал и первому разнести новости по деревне.
Галкины не опоздали.
В назначенное время, к удивлению Монастырских, подъехали не на такси, а на черном мерседесе.
И когда те вылезли с букетом белых роз, и большим тортом переглянулись от неожиданности.
Гости щедро откусили хлеб, лизнули соль, аппетитно пережёвывая и нахваливая его вкусовые качества, поцеловали обаятельную, эффектную Маргариту, вручив ей букет, а кнопочного роста мужа, с еврейским чепчиком на голове, приняв от него букетик, загрузили увесистым тортиком и утопили в своих объятьях. Галкины тоже придерживались пословице «Как аукнется, так и откликнется».
Территория имения, по меркам Галкиных, у которых было сорок заросших соток, была в три раза меньше, но ухоженная.
Цветники, поделки, статуи.
– А где же огород? – удивились Галкины, – помидорчики, огурчики, укроп?
– Огород вот! – Монастырские указали на клочок земли возле завалинки, полметра на полметра, на котором рос один огурец уже с плодом. – Зачем себя утруждать, когда овощи и фрукты мы у соседа покупаем, а этот огурец мы для внучки Ксюши выращиваем! Для ознакомления. Ей три года.
Под тенью высокой ели красовался двухэтажный деревянный дом, с патио, на котором стоял накрытый позолоченной накидкой стол.
– Видимо еда, – догадались Галкины, так как над столом аппетитно кружились стайки мух, чирикали на свисающей к столу ветке любопытные воробьи.
После экскурсии по лабиринтам дома, который напоминал картинами, скульптурами, запахами Третьяковку и антикварный магазин, Галкиных наконец-то пригласили к уличному столу.
Когда со стола торжественно сняли позолоченную накидку, у Галкиных засверкали глаза.
Стол ломился от всевозможных лакомств и кулинарных изысков.
На антикварной посуде, купленной, а может быть, доставшейся по наследству, вызывали слюну разносортные колбаски, бутерброды с красной и черной икрой, хамон, украшенные зеленью раки, в румяной корочке свиная рулька, жареные пескарики.
– Это Сережа утром наловил! – похвасталась Маргарита, показав вилкой на десяток румяных пескарей.
Из восточного, украшенного египетским орнаментом, кувшина Маргарита разлила приготовленный морс из ягод, купленных у соседа.
Своих ягод на огороде не было, – Да и зачем лишние хлопоты, – так она ответила на вопрос Галкиных.
– За встречу! – произнесла она, и все, чокаясь звонкими старинными фужерами, повторили: – За встречу!
Не успели гости приступить к еде салатов, как Маргарита, появилась с ухватом, в рогах которого, висел глиняный горшок.
– Прямо из печки суп деревенский! – и она открыла крышку, оттуда вырвался душистый пар, заполняя ноздри запахом горохового супа.
– А это – омлетик! Тоже из печи! – вынырнул из-за куста, со сковородкой Сергей Семенович, и не найдя места куда поставить, унес обратно.
Галкины, себя сдерживали, соблюдали приличие, ели скромно, и Маргарита даже начала сомневаться в своих кулинарных способностях. Но когда через час с тарелок исчезло всё, а Галкины после очередной добавки, прошлись хлебушком по тарелкам, собирая остатки вкусностей, облегченно вздохнула про себя:
– Еда удалась!
За столом у всех развязались языки, как у людей в поездах.
Маргарита охотно делилась рецептами сегодняшних блюд, Сергей Семенович грузил своим писательским трудом.
На чай с яблочным пирогом предложили на выбор десять видов чая, даже чай из лепестков роз.
Разливали чай щедро, не жалея заварку. То и дело добавляли покупные и самодельные сладости, без конца переспрашивая:
– Может добавки?! А может быть все-таки торт?!
