Степь наполнилась криками:

– Смерть ведьме! Смерть ведьме!

Внезапно крики начали стихать, а затем и вовсе затихли: сквозь толпу к входу юрты шел Гор. Люди расступались, давая ему проход. Они с почтением смотрели на него снизу вверх, самые рослые едва достигали ему до плеча.

Гор, с видом победителя, зашел в юрту и замер от неожиданности.

В юрте была только одна женщина. Она сидела спиной к нему в позе «лотоса» в одной длинной белой шелковой рубахе.

Гор обошел ее вокруг.

Глаза женщины были закрыты, руки уложены на колени ладонями вверх, а большие и указательные пальцы соединены.

В почти уже погасшем очаге благоухали степные травы…

Гор понял, что его обманули. Он опоздал и уже не сможет вытащить Первую из астрала.

В ярости он было выхватил саблю с серебряной рукоятью, но, глубоко вдохнув с закрытыми глазами и плавно выдохнув, успокоился.

Выйдя их юрты, он прокричал:

– Ин ша Аллах!

Толпа радостно загалдела, и на юрту полетели факелы.

Гор отошел подальше и начал внимательно всматриваться в кромешную темноту.

Под покровом ночи старик и девочка почти ползком, но как можно быстрее углублялись в степь.

Остановившись на короткий передых, старик приоткрыл старую потертую походную торбу. Девочка увидела, что из нее исходит какое-то необыкновенное красное свечение…

Ранним утром дня накануне Ивана Купалы Тихомир с Третьяком ехали по цветущему лугу в телеге, в которой лежал кофр с фотоаппаратом и тубус.

Тихомир смотрел на мужиков, которые по росе, выстроившись в ряд, складно косили полевые цветущие травы.

Третьяк соскочил с телеги, сорвал пучок какой-то травы, растер в руках и поднес к лицу Тихомира.

Тихомир понюхал и затряс головой от резкого неприятного для него запаха.

Третьяк рассмеялся:

– На этом лугу все больше полыни, чем других трав. А всего собирается больше шести десятков разных трав.

Он показал Тихомиру на женщин, которые шли перед мужиками:

– Каждая женщина собирает определенную травку. Но, прежде чем сорвать, проситу нее прощения: они живые!

Тихомир удивленно посмотрел на Третьяка.

Тот, не обращая внимания, показал на берег реки:

– Скошенные травы будут свозиться на большую поляну у реки для сжигания до золы, а собранные травы будут сушиться или из них будет делаться отвар.

Он понукал кобылку:

– Скоро придется отдать телегу в работу.

Видя, что мужики сделали перекур, Тихомир слез с телеги, подготовил фотоаппарат и сфотографировал их прямо с самокрутками во ртах и косами в руках.

Теперь пришла очередь Третьяка удивляться.

Тихомир с гордостью объяснил ему принцип фотосъемки и, подмигнув, сказал:

– Становись. Только замри и не двигайся. Потом пришлю твой портрет!

Третьяк выставил вперед грудь, подтянул живот и уставился в объектив…

Подъехав ближе к лесной дороге, Тихомир с Третьяком встретили идущую навстречу девушку в простой крестьянской белой с вышивками одежде. Девушка несла на коромысле деревянные ведра с водой.

Девушка-красавица была славянской внешности с большими небесными глазами. Она приятным певучим голосом приветливо поздоровалась с небольшим поклоном головой:

– Доброго дня. Испейте водицы – ключевая.

Третьяк лихо спрыгнул с телеги и также с легким поклоном, улыбаясь, ответил:

– И тебе доброго дня, Забава.

Тихомир как завороженный сидел в телеге и не мог вымолвить ни слова.

Он неповоротливо, с окаменевшими ногами, слез только тогда, когда Третьяк сначала раз, а потом и второй приглашающе махнул ему рукой.

Мужчины поочередно стали пригоршнями пить воду прямо из ведра.

В то время, когда Тихомир пил воду, его глаза и глаза девушки встретились, и обоим показалось, что между ними пробежала искра…

Он, заикаясь, представился:

– Тих-ой-мир.

Она рассмеялась и пролепетала в ответ:

– Забава.

Видя неловкое замешательство, Третьяк коротко сказал:

– Пора.

Но Тихомир взмахом руки остановил его.

Он очень суетливо стал собирать фотоаппарат.

Забава с интересом наблюдала, а после послушно позировала: вставала то на одно указанное Тихомиром место, то на другое – в лесу были тени от деревьев.

Наконец, Тихомир сфотографировал Забаву и с облегчением выдохнул.

– Увидимся на Купала, – сказала Забава, развернулась и пошла по руслу старого ручья к виднеющейся избушке.

Мужчины, не отрывая глаз, смотрели ей вслед. Забава шла словно по струночке. Только толстая коса почти до пят из пепельных густых волос размеренно покачивалась из стороны в сторону в такт ее мелким шажкам.

У кромки невысокого редкого молодого лесочка Тихомир и Третьяк встретили женщин, одетых с ног до головы, в рукавицах и с лицами, завязанными платками вокруг головы до самых глаз. С женщинами, жестикулируя, разговаривала какая-то тощая старуха невысокого роста, одетая так же, как и остальные.

Женщины с любопытством смотрели на подъехавших и стали перешептываться.

Старуха прикрикнула на них, стоя спиной и никак не реагируя на мужчин.

Третьяк слез с телеги, подошел к ней с поклоном и начал уважительную беседу.

Тихомир в это время приготовил фотоаппарат и, когда старуха повернулась, без всякого предупреждения сделал снимок. Поднялся крик: женщины, испугавшись магниевой вспышки, стали убегать в сторону лесочка.

У одной из женщин во время бега слетел головной платок и показались огненно-рыжие волосы.

Старуха неспешно подошла к Тихомиру. На него она, кажется, не обращала никакого внимания, зато внимательно рассматривала объектив фотоаппарата. После короткой паузы она также неспешно молча развернулась и пошла в сторону лесочка.

Третьяк, стоящий рядом, развел руками:

– Вот такая она – наша Знахарка!

Разочарованный таким знакомством Тихомир обратил внимание, что на том месте, где стояли женщины, валяется много яичной скорлупы.

Третьяк перехватил его вопросительный взгляд:

– Знахарка ведет женщин собирать особенные травы и цветы, которые очень ядовитые, поэтому женщины закрывают все части тела, оставляя только глаза. Пред этим они обмазывают руки и лица яичным белком, а желтки выпивают. Этому учит Знахарка, чтобы женщины не отравились. Сбор таких трав очень опасен, поэтому для него привлекают только уже рожавших женщин, почти все из них являются одинокими или вдовами-«солдатками»…

На обратном пути к усадьбе, подъезжая к Дону, Тихомир увидел, как на крутом берегу несколько мужиков на скорую руку сбивают длинный дощатый стол, а на пологом берегу выкашивают траву. Он вопросительно посмотрел на Третьяка.

Третьяк, уже, видно, спешивший, быстро объяснил:

– На правом берегу, там, где усадьба, будет празднество. Но стол будет накрываться намного раньше, потому что существует традиция: постоянно есть во время работы. А на левом берегу, у луга, будут сжигать травы. Это место выбрано специально – вдалеке ото всех. Травы будут сжигать самые возрастные мужики или те, кто в чем-то провинился, потому что это очень опасная работа и некоторые люди потом сильно болеют и даже могут умереть.