— С ним просто интересно, — пожал плечами Глеб. — я и не думал, что с маленьким ребенком можно так весело проводить время.

— О да, — засмеялась Ася, погладывая на Глеба, — это ты еще с младенцами не развлекался. Ну знаешь, там всякие газики, молочные зубы, температура ночами, ветрянка. Да мало ли всяких развлечений. Весело, не то слово.

— Ага, а ты прям знаешь. Ты сама то в Китае была, когда Мишка был в таком возрасте. Или я чего-то не знаю? — подловил без задней мысли ее Глеб.

— Мы с Настей много общались по скайпу. — Ася резко сникла. Воспоминания о подруге до сих пор давались ей непросто. — Я видела, как растет Мишка почти в режиме он-лайн. Ну и приезжала несколько раз. А когда Настя заболела, она решила покрестить Мишку. Ну мне тогда пришлось прилететь на несколько дней.

Глеб смотрел на жену и понимал, насколько у нее на самом деле широкая душа. Туда вмещается большое количество народа. И на всех у нее хватает сил. Она и правда удивительная.

— Ась, — после небольшой паузы решил все-таки нарушить молчание Глеб, — ты прости меня, а. Это я виноват, что мы столько времени потеряли. Нашему сыну, например, могло бы быть столько же лет, сколько и Мишке. Я сейчас смотрю на него и понимаю это. И мне так жаль, что я упустил в свое время эту возможность.

Ася молчала. Она и сама понимала все это. Еще тогда, сразу после рождения Мишки, когда она взяла его на руки, подумала о том же самом. Она тоже могла стать матерью. Но сама все разрушила. Не дала возможности Глебу стать отцом ее детей, настоящим мужем. Но тогда она винила во всем его. А сейчас смотрела в его глаза и осознавала, что сама виновата не меньше. Оба хороши. Наверное, обоим нужно было время, чтобы повзрослеть.

— Знаешь, — решилась все же Ася признаться, — я сама хороша. Но может быть теперь, когда мы оба понимаем, как легко можно все потерять, мы будем больше ценить то, что у нас есть сейчас.

Глеб обнял Асю и притянул ее к себе. Он был уверен, что больше не допустит подобного. Больше он не позволит ей наломать дров, и сам постарается не наломать. Слишком много времени ему понадобилось, чтобы понять, что в его жизни все может быть хорошо. Для этого нужно мало — жена. Одна единственная. К н и г о е д . н е т

— Леля! — Кричал Мишка, раскатывая по двору, — смотри, как я теперь могу!

— Ась, а ты думала, что будет с Мишкой, если…, - Глеб не мог произнести вслух, то чего все опасались. — Ну если Елене придется надолго остаться в больнице?

— Думала, конечно. Глеб, я с тобой это не обсуждала. Да мы многое еще если честно не обсуждали, но Мишка, он маленький. И я не могу его бросить, понимаешь.

— Понимаю, — Глеб обнял жену, прижал крепко и поцеловал в макушку, — все я понимаю. Не переживай, мы его не бросим. Все будет хорошо.

Как же и Асе хотелось думать, что все будет хорошо. Но на часах уже был вечер, а дед с Александром до сих пор не вернулись. И на телефон не отвечали ни один, ни второй. Ася звонила уже несколько раз.

— Глеб, — обратилась она к мужу, когда он вошел на кухню, где Ася хозяйничала уже час, — я не понимаю, почему они так долго. И на звонки не отвечают. Неужели так трудно снять трубку и сказать хоть что-то.

— Ну чего ты так разнервничалась, — Глеб старался выглядеть спокойным, но давалось это с трудом. — Приедут скоро. Куда они денутся. Твои пироги так пахнут, что дед и в городе их учует. Примчится как миленький.

Анатолий Львович уже как пару часов назад сообщил Глебу, что они еще немного задержатся. По голосу деда тот понял, что не все так хорошо, как ожидалось.

— Это не телефонный разговор, — бросил дед в трубку быстро. — Приеду и все расскажу.

И теперь и Глеб был в режиме томительного ожидания. Но он знал Асю, и очень старался не подавать виду. Пусть она хоть еще немного побудет спокойной.

А Ася весь остаток вечера провела в раздумьях и воспоминаниях. Интуиция говорила о том, что проблемы еще впереди. И как ни старалась гнать от себя эти мысли, у нее никак не выходило.

Сегодня она очень много думала о маме. Они в последнее время созванивались все реже, да и звонки эти больше походили на выполнение долга. Вроде как отметились обе — все живы — здоровы, живем дальше.

А Асе так хотелось поговорить с мамой по душам, поделиться девичьими секретами, может быть даже поплакать в плечо. Ей очень не хватало материнской заботы и внимания. С детства. Может быть именно по этому она так сблизилась с Еленой. Особенно после смерти Насти. Ася нуждалась в материнской любви, а Елена после смерти единственной дочери никак не могла прийти в себя. И только Ася и Мишка смогли вернуть ей смысл жизни.

И теперь, когда Ася четко осознавала как хрупок мир, как быстротечна жизнь, она осознала, что многое упустила не только с Глебом, но и в общении с мамой.

Глеб снова пошел в гостиную развлекать Мишку, на котором сильно сказалось отсутствие дневного сна. И хоть еще рано было ложиться спать, тот уже клевал носом. Глеб помог мальчику принять ванну, и не успел еще принести ему пижаму, как малец уснул. Ничего не оставалось, как уложить его в постель, в чем мать родила.

— Ты что застыла? — спросил Глеб, когда в очередной раз пришел помогать жене с ужином. — Кому звонила?

Ася вертела в руках телефон с отрешенным взглядом. Никак не могла принять решение, сделать первый шаг.

— Еще никому. — тихо ответила. И не отрывая глаз от аппарата продолжила, — Маме хотела набрать. Но никак не могу решиться.

— Почему? — Глеб не был удивлен. Он просто хотел, чтобы Ася произнесла вслух причину. Может если она сама услышит себя со стороны, то ей будет проще решиться.

— Глеб, а какие у тебя отношения с родителями? Вы помирились?

— Да как сказать. — мужчина присел за стол, налил себе лимонад и задумался. — Мы почти не видимся. Они уехали в Израиль пару лет назад. Поэтому как то так.

— Ну и что, что уехали. — не унималась Ася, — вы помирились после той нашей встречи на квартире?

— Отец по прежнему считает, что я его ослушался, и был не прав. Ты своим побегом только укрепила его веру в том, что я сделал ошибку. А мать? Она всегда была согласна в ним во всем. Даже если дело касалось моих интересов и желаний. Так что можно сказать, что у нас нейтралитет. Мы все трое делаем вид, что все хорошо.

— Это ужасно. — Ася качала головой. — Что же мы все наделали? Глеб, пообещай, что никогда не будешь вмешиваться в личную жизни своих детей.

— Наших детей. — с нажимом произнес Глеб, глядя в упор на жену. — Ты это хотела сказать?

— Наших. — согласилась Ася. — пообещай, что мы не будем мешать строить личное счастье детям самостоятельно.

— Обещаю, — улыбнулся он ей. — Но я все равно буду давать советы.

Входная дверь хлопнула и ребята на кухне застыли в томительном ожидании. В кухню вошел Анатолий Львович. На его лице нельзя было прочитать ни одной эмоции. И только Глеб понимал, что это не хорошо. Когда дед надевал каменное лицо — это означало только одно. Дело дрянь. И его сейчас заботило только одно — как бы все эти плохие новости преподнести Асе. Девушка она была очень впечатлительная.

— Анатолий Львович, а где Александр? — голос Аси дрожал. Она не понимала, почему тот приехал один.

— Мишка где? Спит? — проигнорировал вопрос девушки мужчина.

— Спит, дед, спит. — вмешался Глеб. — давай рассказывай, как дела то? Что вы так долго.

— Где дядя Саша? — более настойчиво и громко повторила свой вопрос Ася.

— В больнице. — ответил не хотя Анатолий Львович.

— А как его там оставили? Врач же не разрешал вчера. — недоумевала Ася.

— Ну вчера не разрешал, а сегодня выбора у него не было. — дед явно нервничал. — Сердечный приступ дело такое.

— У кого приступ? — еле ворочая языком Ася все таки спросила. — у дяди Саши? У него было все в порядке с сердцем.

— Дед ты давай уже как то более компактно информацию выдавай, а! — Глеб видел состояние Аси и понимал, что если дед будет тянуть, то буду еще последствия. — Нам второй приступ не нужен.