Доктор Эшбурн собирался дать Ральфу жаропонижающе, но в нем уже не было никакой необходимости. Доктор страшно заинтересовался лекарством, но Клементина сначала не хотела ему ничего рассказывать, отчасти потому, что предполагала: доктор будет в ужасе. Когда же доктор продолжил настаивать, вмешался сам Ральф — он и рассказал, что его вылечила мазь, приготовленная аборигеном из листьев и корней каких-то растений. Реакция доктора была поистине удивительна.

— Мы бы узнали гораздо больше о способах лечения различных болезней, если бы чаще обращались к опыту аборигенов! — заявил доктор Эшбурн. — К сожалению, в их целительстве много суеверия и шарлатанства.

По этому поводу все присутствующие не нашли, что сказать.

— Да, так вашему отцу лучше? — спросила Клементину Эбби, надеясь услышать хорошие новости.

Клементина бросила на девушку быстрый и недовольный взгляд. Она подумала, что Эбби ведет себя как хозяйка дома, и это ее раздражало.

— Ему гораздо лучше, — процедила она, заметив соломинку и в волосах Джека.

Ревность вспыхнула в груди Клементины при мысли о том, почему у этих двоих в волосах была солома. А еще их, казалось, объединяла некая общая тайна, и Клементина была почти уверена, что это не касается раненого пса.

— Папа хотел уже сегодня утром встать, но я настояла, чтобы он остался в кровати, по крайней мере еще день.

— Я рад слышать, что он выздоравливает! — сказал Джек, думая о том, что Эрни спас еще и Ральфа Фибла. Он улыбнулся Эбби, зная, что она думает о том же самом. На самом деле именно настойчивость Эбби спасла всех — ведь она нашла Эрни и убедила его приготовить мазь для Ральфа. Джек считал, что все они очень обязаны девушке.

Клементина не упустила из виду улыбки, которыми обменялись Джек и Эбби; она потихоньку закипала, подозревая, что они от нее что-то скрывают. Клементина чувствовала себя оскорбленной и преданной.

— Я слышала, твой пес пошел на поправку? — спросила Сибил, искренне радуясь за сына. Пес ей нравился, но за Джека она переживала сильнее.

Джек уже открыл рот, чтобы рассказать о Максе подробнее, но в этот момент из кухни донесся жуткий грохот. Джек нахмурился от досады. Если бы у него сейчас не было такое хорошее настроение, он бы немедленно уволил Сабу и не стал бы терпеть его тантрические штучки.

— Да, мама, Максу намного лучше, но у меня есть и другие хорошие новости.

— Какие же? — с радостным любопытством спросила Сибил.

Клементина неожиданно разволновалась, вообразив, что Джек собирается сделать какое-то заявление насчет них с Эбби.

— Похоже, нас больше не побеспокоят люди буша, — сказал Джек.

Сибил замерла на миг от изумления.

— Откуда ты знаешь, Джек? — спросила она. — Их арестовали констебли?

— Нет. Эбби решила попросить Эрни помочь Максу… — начал свой рассказ Джек.

Он рассказал о том, как Эрни привел аборигенов, чтобы они вылечили собаку, правда, не вдаваясь в детали.

— Хочешь сказать, что дикари разжигали костер сегодня ночью прямо под стенами нашего дома?! — в ужасе воскликнула Сибил. Она немедленно представила себе, как их всех могли убить в собственных постелях.

— Да, мама, старейшина племени пришел вместе с двумя женщинами, и они что-то делали с раной Макса.

Джек избегал подробностей и потому не сказал, что старейшина был колдуном-кадаича, а лечение заключалось в откровенной ворожбе.

— Макс уже сегодня поднялся на ноги, он голоден, а это хороший знак. В благодарность я велел Фрэнку Фоксу приготовить и послать в племя большую корзину овощей и фруктов, потому что Эрни сказал, что из-за засухи аборигены испытывают нехватку именно в них. Старейшина был очень благодарен и обещал, что неприятностей у нас больше не будет.

— И ты им веришь? — с сомнением спросила Сибил.

Она не могла поверить, что корзина овощей способна урегулировать ситуацию, но с другой стороны, мысль о том, что аборигенам просто не хватает продовольствия, не приходила ей в голову.

— Да, верю. Эрни сказал, что слово старейшины — закон для клана.

— Как ты можешь быть таким доверчивым! — сварливо возразила Клементина. — Чтобы эти дикари слушались какого-то старика? Они и друг друга-то не уважают, что уж говорить о белых людях.

Джек не мог обвинять ее за это раздражение — почти все белые поселенцы ненавидели и боялись аборигенов… однако тон Клементины ему не понравился.

— Я верю старейшине, — терпеливо и спокойно повторил он.

Тут Джек услышал, как от задней двери его зовет Элиас. Он поспешил туда, испугавшись, что Максу стало хуже, но его ждали добрые вести.

— Прибыли ваши рамбулье! — радостно сказал Элиас.

— О, замечательно! Эбби, ты слышишь? — воскликнул Джек. — Наполеон уже здесь!

С этими словами он поспешил из дома. Этих овец он ждал несколько месяцев и теперь испытывал огромное облегчение от того, что они прибыли целыми и невредимыми.

Глаза Эбби вспыхнули от удовольствия, и она встала.

— Во имя господа, кто такой Наполеон? — воскликнула Сибил.

Клементина также выглядела ошарашенной.

— Это один из прибывших барашков, — улыбнулась Эбби, направляясь к задней двери.

Сибил и Клементина переглянулись. Они по-прежнему не понимали, что именно вызвало такое восхищение у Эбби и Джека.

— Наполеон — это барашек! — фыркнула Сибил. — Теперь я поняла, но все же пойдем и посмотрим, из-за чего такая суматоха.

Во дворе Наполеона и еще пятерых баранов выгружали из фургона, пригнанного Фредом Раундтри из Труро. Животных временно загнали в узкое стойло позади кузницы Бена Добсона — здесь обычно ждали своей очереди лошади, приведенные на ковку. Джек придирчиво осмотрел каждого барана, чтобы узнать, не поранились ли они во время перевозки, и убедиться, что они в хорошем состоянии — другими словами, не напрасно ли он потратил деньги.

Эбби стояла возле стойла, с восхищением рассматривая баранов. Порода рамбулье отличалась очень крупными особями массивными, круто загнутыми рогами.

— Кто из них Наполеон? — спросила она Джека. Джек с улыбкой взглянул на баранов, прищурился…

— Вот этот! — он указал на первого и взглянул на Фреда, ища подтверждения. Тот кивнул.

Эбби оглядела барана.

— Возможно, это просто игра воображения, но мне кажется, что он держится с особым достоинством! — горячо воскликнула девушка.

— Вы не глядите, что он такой спокойный! — хмыкнул Фред. — Он та еще бестия, но с дамами держится вежливо, если вы меня понимаете.

Как бы подтверждая его слова, Наполеон боднул изгородь мощными рогами. Джек рассмеялся, видя веселый испуг Эбби.

— Он освоится у нас, вот увидишь.

Они были так заняты прибывшими баранами… и друг другом, что не заметили, как подошли Сибил и Клементина.

Джек показывал Эбби стати баранов и взахлеб рассказывал о них, а девушка слушала с живейшим интересом.

Так, он рассказал, что этих баранов стригут дважды в год, и в последний раз их надо постричь за два-три месяца до того, как свести с овцами, делается это для того, чтобы они не подцепили вшей и блох.

— Бараны с короткой шерстью лучше пасутся в больших паддоках, потому что им легче двигаться, они гораздо активнее. — Джек заметил, что Эбби с интересом рассматривает копыта Наполеона. — Они тяжелые, поэтому очень важно содержать копыта в порядке. Баран может не хромать, но если его копыта не в порядке, он не сможет проходить достаточное расстояние, чтобы получить нужное ему количество корма.

— Как видите, я их постриг специально перед выездом с моей фермы! — с некоторой гордостью сообщил Фред.

— Да, они в отличном состоянии, — восхищенно сказал Джек.

— Хоть я и откормил их специально перед поездкой, они все же изрядно потеряли в весе — путешествие было долгим.

Говор у Фреда был раскатистый, шотландский. Он кормил и поил баранов прямо в фургоне все пять дней путешествия, так что им нужно было поскорее отправляться в паддок, чтобы размять ноги.

— Они быстро наберут прежнюю форму, стоит только попасть на пастбище.