– Так, залезай в тачку! – скомандовал Роман, ткнув пальцем на обычную садовую тачку. Красную, на двух колесах.

– А какой у нас план? – спросил я, не двинувшись с места.

– Слушай, Клим, нам вот совсем-совсем некогда спорить! – Роман сложил молитвенно руки. – Я обещаю, что потом тебе все-все объясню, но сначала…

– Вот ты уже сказал полтора десятка слов ни о чем, – я пожал плечами и отвернулся. Я внимательно слушал Романа, пока тот расписывал мне, чем живет и дышит Советский Союз в две тысячи двадцать третьем. И если нас поймают, то это у него будут неприятности, а не у меня. Ну, то есть, у меня тоже будут. И не исключено, что серьезные. Но вот Роману этот изумительный демарш с нарушением прямого указания ученого совета и еще миллион нарушений следом, может стоить как минимум карьеры. А то и жизни. Я не догадался пока что уточнить, как дела в этой версии Советского Союза со смертной казнью.

– Ладно, ладно, уговорил! – замахал руками Роман. – Сейчас ты забираешься в тачку, я накрываю тебя и ставлю знак возможной биологической опасности. На вахте Настя отвлекает Клавдию Львовну, и мы провозим тебя внутрь. Там тебе какое-то время придется посидеть неподвижно, пока обход не закончится. Доволен?

– И это сработает? – с сомнением проговорил я, посмотрев на тачку. Обычно на таких дворники опавшие листья возят. И всякий мусор.

– Клим, пожалуйста! – взмолился Роман. – В самом деле некогда! Просто доверься мне. У нас с Настей отличная репутация, и если бы кто-то другой это попробовал проделать… Давай уже, забирайся!

– Пожалуй, весь я сюда не влезу, – сказал я, усевшись на дно. Попытался поджать под себя колени. Повозился.

– Да весь и не надо, – легкомысленно махнул рукой Роман. – Если ноги будут торчать – не страшно. Главное, не шевелись, когда мы в фойе будем.

Роман накинул сверху пластиковый чехол, клацнули по краям клипсы-защелки. Ноги в ботинках так и остались торчать наружу.

Тележка покатилась. Что я быстрее всего понял, что амортизация у этих колесиков так себе. Задницей я в полной мере ощущал каждую кочку, а Роман катил тачку, не особо заботясь о сохранности ценного груза, то есть меня. Сначала под нами шуршали опавшие листья, потом тачку здорово тряхнуло, и я неслабо так треснулся башкой. Потом мы выехали на асфальт, и дело пошло ровнее. Роман мурлыкал под нос какую-то песенку и кажется даже пританцовывал немного. Очевидно, всем своим видом показывал, что человек с тачкой, на которую погружен другой человек – это нормальное рядовое событие.

Тачка накренилась. Ага, поднимаемся на крыльцо по пандусу. Хм, интересно… раз сейчас конце рабочего дня, а тут с учетом времени все строго, значит нам навстречу вот-вот повалит поток сотрудников, которых в этом шестиэтажном здании должно быть более, чем дофига. На то и расчет? Или что…

– Клавдия Львовна, вы только посмотрите! – услышал я веселый голос Насти. – Герман из экспедиции привез вот такую опись расходов. Вы понимаете, да?

– Настюш, ну это же… – раздался другой голос. Низкий такой, глубокий, звучный. Будто на вахте работала как минимум оперная дива. – Сколько?!

– Я знала, что вы оцените! – Настя рассмеялась. – И я же предупреждала, что этот хитрый эвенкийский шаман будет вымогать спирт! А он что?

– Ой, Роман Львович, что это у вас? – ага, нас заметили. – У вас же отгул сегодня?

– Да я на минуточку только, – ответил Роман. – Вы осторожно лучше, не подходите пока. Вроде не должно быть заразы, но, лучше не рисковать…

– Так что же вы через центральный вход? – забеспокоилось контральто Клавдии Львовны. – Надо было через бокс…

– Клавдия Львовна, без пяти шесть! – напомнила Настя.

– Ох, с ума с вами сойдешь, молодежь… – снаружи что-то металлически клацнуло, звякнуло, пискнуло. И тележка снова покатилась. Теперь уже по идеально ровному полу.

Потом повернула, и Роман резко ускорился, побежал практически.Разок тряхнуло – переехали через порожек.

Потом тачка остановился и накренилась теперь уже в пол ручками. Раздались щелчки клипс.

– Вылезай, – Роман сдернул пластиковый чехол. Я проморгался и чихнул. К счастью, в этот раз обошлось без вонючей маскировки. Пластик, которым меня накрыл Роман, источал слабый запах какой-то химии, а тачка пахла прелой листвой. Только подтверждая, что арендовали ее у дворника. – Я же говорил, что все получится.

– Я не понял, ты меня как труп что ли провез? – я оттолкнулся от бортиков тачки руками и одним движением поднялся на ноги. Красота! Колено не ноет. Раньше бы оно протестовать начало на подобные движения!

– Заходи в кабинку и забирайся на унитаз, – проигнорировав мой вопрос, сказал Роман. – В туалеты Клавдия Львовна только заглядывает, так что надо чтобы ноги снизу было не видно. Сиди здесь и не двигайся.

– А если кто-то зайдет? – спросил я, шагнув к ближайшей кабинке.

– Не зайдет, – убежденно заверил меня Роман, подхватил тачку и двинул обратно к двери. Мурлыкая под нос все ту же песенку и приплясывая.

Вопросы у меня, конечно, остались. Но я давно уже на собственной шкуре проверил, что лучше сначала выполнить непонятный приказ, а уже потом сесть на того, кто его отдал, требуя объяснений. Если много думать и тормозить, то рискуешь получить бампером по хлебалу, как тот сильно задумчивый суслик.

Так что, не особо рассуждая, я забрался на унитаз в кабинке, сел на корты и прикрыл дверь. Мысленно прикидывая, что буду говорить, если хозяйка глубокого контральто решит все-таки пройтись по туалету и пооткрывать все дверцы подряд. Но дальше «Здрасьте!» дело как-то не шло.

На самом деле, бездействие длилось недолго. Сначала я услышал отдаленный шум множества голосов, смех и топот. Но они явно были в другом коридоре, напротив этого туалета никто не проходил.

Потом раздались размеренные одинокие шаги. Скрипнула дверь. Я замер, стараясь даже не дышать. Женский голос вполголоса что-то пробормотал. Дверь снова скрипнула и шаги начали удаляться.

Снова потянулась вереница минуток ожидания.

А в моей голове зашевелились сомнения. Не слишком ли все гладко для внезапного плана, собранного на подоконнике, пока я натягивал труселя в своей палате? Это же надо было маршрут просчитать, подгадать к дежурству конкретно этой дамы, которая, судя по реакции, довольно нервно относится к значку «биологическая опасность». Ну а чтобы знать, как именно она совершает обход, после того, как все разошлись по домам, так и вовсе надо проследить за ней больше одного раза точно. Ну или хотя бы камеры посмотреть…

Кстати, а камеры тут есть вообще? Потому что если есть, то план вообще туповат, потому что проследить по ним путь Романа от входа до туалета – это как два пальца об асфальт.

Дверь снова скрипнула. Но никаких предварительных звуков не было, на шаги в оглушительной тишине пустого здания я бы точно обратил внимание, несмотря на любую глубину задумчивости. Я автоматически собрался, готовясь, в случае чего, ударить и прянуть в сторону окна. Хрен его знает, что здесь такое, но когда так вот запросто можно провести через вахту труп, и никого это не удивляет, лучше сохранность своей жизни как-то в своих руках держать, не перепоручая ее аборигенам.

Так что я сжался и приготовился к прыжку.

– Клим! – раздался за дверью негромкий голос Насти. – Путь свободен, можно выходить!

Я спрыгнул с унитаза и открыл шпингалет. Еще когда закрывался, подмал, что такая архаичная штука, как в детстве. Ностальгичнее было бы крючок из толстой проволоки и гнутого гвоздя, как в деревенском туалете. Я даже повернулся, чтобы проверить, нет ли шнурка или цепочки для смывания. Хм. Нет. Бачок был скрыт где-то в стене, а чтобы смыть, нужно было надавить на широкую клавишу на стене.