- Ну, Лиза, это работа, за которую платят. Мы же с тобой ипотеку хотели раньше срока закрыть. Я вот стараюсь, а ты опять недовольна, – возмущается муж.

Смотрю на него, а в душе - какая-то щемящая пустота. Надо бы это обдумать. Разворачиваюсь и иду к выходу.

- Васе позвоню, может он мне компанию составит, – надевая белые кроссовки и кожаный жакет, говорю, скорее, чтобы позлить его.

- Ну конечно, Васе! Сдается мне, никакой он не гей, – кричит вроде бы возмущенный Сергей.

- Знаешь Сега, ты хороший, только бесишь, – вот тебе, получи.

Беру сумку, телефон, ключи от машины и закрываю за собой дверь. «Он даже не вышел, чтобы поцеловать меня на прощание», - думаю я и выхожу из подъезда._______________Ваша Лёка ❤ Всех обняла))

Вместо того, чтобы писать Василию, я сажусь в свою любимую машинку и включаю зажигание.

- Привет красавица, скучала? – нежно глажу руль руками, тем самым как бы заглаживая свою вину из-за того, что вчера не взяла ее с собой.

Эту машину подарил дедушка на мое двадцатишестилетние. Я мечтала о машине, года три, наверное. Сергей все обещал мне ее купить, но у нас то ипотека, то компьютер нужно срочно поменять, так что было как-то не до дорогой покупки. И вот наступил день моего рождения. С утра позвонил дедушка, сказал, что это вопрос жизни и смерти. Просил срочно приехать к нему, чтобы отвезти его трактаты своему коллеге на другой конец города для выступления на каком-то симпозиуме. Я, конечно, тогда слегка опешила, все-таки у меня праздник, но деду отказать никак не могла и, вызвав такси, помчалась выручать старика. Взлетев птицей в квартиру, я увидела бабушку и дедушку, которые трогательно ждали меня с тортом и двадцатью шестью свечами, а еще с маленькой красной коробочкой, в которой лежали ключи от моей новенькой первой машины. Дедушки в тот год не стало, а эта машина всегда напоминала мне о чудесном человеке, который исполнял все мои мечты.

Так, Лиза, хватит киснуть, надо прокатиться и сразу станет легче. Выруливаю на проспект, плавно встраиваясь в поток машин. Я люблю ездить за рулем, это меня мобилизует. Всегда собрана и спокойна, а самое главное, не нужно без конца просить мужа, чтобы отвез меня по моим делам. Сама себе хозяйка! Покатавшись бесцельно минут тридцать, принимаю решение все-таки съездить к родителям, давно обещала навестить. Заехав по дороге в магазин, покупаю мамин любимый торт, а для отца - мороженое. С папой у нас традиция: если у меня или у него что-то не ладится, то мы покупаем мороженое и совместно его уничтожаем. Нет мороженого - нет проблем! Проехав полдороги, решаю все же позвонить и предупредить родителей о своем визите, а то мама вечно ворчит, что я являюсь без предупреждения, и ей нечем меня накормить. Как будто я к ней езжу только, чтобы набить живот. Набираю номер и жду миллион лет, когда мама возьмет трубку.

- Мам, привет. Чем занимаешься?

- Лиза, чем еще можно заниматься с твоим отцом. Сидим у телевизора и разгадываем кроссворды, словно нам по сто лет, – мама всегда переходит к сути, не утруждая себя приветствием.

- Что-нибудь случилось? Как Сереженька?

Вот так всегда. Стоит мне позвонить и первый вопрос всегда про моего мужа. Как мои дела, ее интересует не очень, она просто знает, что Лиза со своим характером не пропадет.

- Сега нормально. Я еду к вам в гости. Одна, – вяло тяну, уже не очень уверенная, что хочу ехать.

- Лиза, я же просила предупреждать о своем приезде, у меня ничего не приготовлено, – возмущается мама.

- Мам, я же к тебе не есть еду, а повидаться, тем более что купила твой любимый торт с орехами и черносливом, – пытаюсь успокоить родительницу.

- Ну, если с тортом, тогда, конечно, приезжай, – говорит мама, и по голосу я понимаю, что она улыбается.

Еще через пятнадцать минут с пакетами поднимаюсь в квартиру родителей, где меня встречает улыбающийся от уха до уха отец. Наша фирменная улыбка!

- Пирожочек, – шепчет папа и крепко прижимает к себе.

Он - единственный человек в моей жизни, ну, может, кроме Василия, который все время придумывает мне забавные прозвища. Все остальные члены семьи называют меня строго по имени, а иногда еще и с отчеством.

- Папочка, – тоже шепчу я и с удовольствием прижимаюсь к нему.

- Лиза, ты приехала. А где Сергей? Почему он не с тобой? Вы что, поссорились? – этот шквал вопросов, как всегда обрушивает на меня моя неугомонная мать.

- Дома твой Сергей, работает, – улыбаюсь маме и обнимаю ее сама. – Вот твой торт.

Протягиваю пакеты папе, тот осторожно в них заглядывает и смотрит на меня.

- Мороженое, значит?

Папу не обманешь. Он прекрасно понимает мое настроение и молча несет продукты на кухню. Я слышу, как захлопали дверки ящиков, как загремела посуда, зазвякали ложки. Это папа раскладывает антидепрессанты в виде огромных шариков по плошкам.

- Сейчас вы снова наедитесь своего мороженого и не будете обедать, – начинает сетовать мама, но знает, что спорить бесполезно.

Мы садимся на уютной кухне родителей, я им что-то плету по поводу важной работы Сергея, которую он срочно должен сделать, немного рассказываю о своей. Папа внимательно слушает и ест мороженое, лишь изредка качая головой, мама же вносит комментарии типа: «дочь, поласковей с мужем, он такой хороший у тебя» или «ну, тут ты сама виновата, надо помягче быть» и все в таком духе, сама виновата, сама не доглядела, сама не разобралась. Если совсем откровенно, то я смирилась с тем фактом, что моя мама считает мой брак единственно ценным моим достижением. Она не вникает в мою работу и не понимает того, что молодая женщина должна где-то вечно носиться, собирая материалы для статьи. Или сидеть до полуночи и верстать журнал вместо того, чтобы готовить мужу борщи, щи и пельмени собственного изготовления.

Посидев еще какое-то время, она вспоминает, что не полила цветы, и бросается исправлять свой промах, а мы вдвоем с отцом остаемся сидеть на кухне и уничтожать свое мороженое.

- Все так плохо? – прощупывает почву папа.

Я шумно вздыхаю, засунув ложку с пломбиром в рот, и качаю головой:

- И, да и нет. Я не знаю пап. Мы словно люди с разных планет, у которых не осталось ничего общего.

- Может, ты кого-то присмотрела? – сведя брови, вдруг спрашивает отец.

- Нет, пап, конечно же, нет. Дело вообще не в этом. Он ничего не хочет менять. Мы вместе уже десять лет, и складывается такое чувство, что я выросла, а Сега застрял. Понимаешь?

- Что будешь делать? – просто спрашивает папа.

Смотрю на отца и понимаю, что ответа у меня нет.

- Не знаю папа. Я привыкла к нему. Он рядом практически всю мою взрослую жизнь, я просто не знаю, как можно без него. Может, все еще наладится, – бормочу я и прижимаюсь к папе в поисках поддержки.

- Пирожочек, это твоя жизнь и твои решения. Но знай, что бы ты ни решила, я всегда на твоей стороне, и мама тоже. Несмотря на ее великую любовь к Сереженьке, – тихо говорит отец и подмигивает мне.

- Спасибо пап, – я нежно глажу его по руке и, взяв ложку с остатками мороженого, добавляю. - На счет мамы, это ты сильно сказал.

Мы дружно засмеялись. С папой мы любим поржать и поподтрунивать над мамой и братом. За что я раньше часто получала от Дениса, пока никто не видел. Посидев еще какое-то время у родителей, я собираюсь домой, но по дороге решаю, что хочу прогуляться. В нашем городе очень красивая набережная, по которой я люблю гулять и думать обо всем на свете. Меня это успокаивает, ставит мозги на место.

Побродив часа два, взвесив все за и против, я решаю, что, возможно, не все так и плохо. Сега любит меня, мы десять лет вместе, и мне есть, что терять. Нужно просто придумать способ как-то реанимировать эти отношения, и будет нам счастье. С этим оптимистичным настроем я отправилась домой возрождать свой брак._______________Ваша Лёка ❤ Всех обняла))

Решив сегодня нанести сокрушительный удар по калориям, недалеко от дома, в кондитерской, покупаю Сережины любимые эклеры и, припарковав машину на стоянке у дома, поднимаюсь со своим сокровищем в нашу квартиру. Обычно я всегда звоню в домофон, чтобы Сега проверил, хорошо ли я припарковалась. Он вечно ворчит на других водителей, если те, не дай Бог, поставили машину не в четко отведенные границы парковочных карманов, частенько достается и мне. Но сегодня я решаю, что вполне справилась со своей задачей, поэтому прохожу в подъезд вместе со своими соседями, которые придерживают для меня дверь, пока я протискиваюсь туда с коробкой эклеров. Лифт останавливается на седьмом этаже, и я ключом открываю дверь, осторожно придерживая коробку.