– Всё готово к поездке? – спросил Владыка через несколько мгновений, отвлекшись от чтения.

– Да, отец, я зашёл попрощаться, – отозвался третий принц Илаатана, оставляя формальную вежливость и официальный тон. Без посторонних, не считать же таковым кота, можно позволить себе вольность.

Сулус ан-Яруш Чёрный Меч был хорош собой и лёгок нравом. Наружность он взял от отца, буквально являясь молодой его копией, а вот всё остальное – живой характер и неуёмную страсть к экспериментам – получил от матери. И с одной стороны, это неплохо, потому что для страны вполне хватало расчётливого государственного ума Владыки и двух его старших сыновей, а с другой – смело выбранное Сулусом направление исследований, пространственная магия и порталы, нередко аукалось неприятностями. То мыши-испытатели разбегутся на радость котам Владычицы, то кусок башни исчезнет в неизвестном направлении, благо без людей, а то, напротив, появится что-то такое, с чем попробуй разберись…

После происшествия с башней Сулус со своими соратниками перебрался в загородную резиденцию, где было гораздо меньше людей, да и уединённо, меньше вероятность жертв. И последний эксперимент подтвердил разумность этого переезда.

– Что ты решил с нашей… семейной проблемой? – спросил Яруш.

– Сейчас он в летнем дворце, там и поживёт пока. Больше некуда пристроить, а там и присмотр есть, и даже появление гостей вряд ли что-то изменит, – явно нехотя сказал принц. – Надеюсь, мы, несмотря на все эти мероприятия, выкроим время разобраться и найти ошибку в расчётах.

– Как он?

– Осваивается. Он очень многое пропустил, сейчас пытается наверстать и привыкнуть.

– Есть какие-то прояснения? Как получилось, что его считают умершим мучительной смертью, а на нём ни царапины? Что вообще тогда произошло?

– Говорит – не помнит, воспоминания последних лет обрывочны, – хмурясь, отозвался Сулус.

– Говорит? – конечно, не упустил главного Владыка. – А на самом деле?

– Мне кажется, он лжёт или как минимум недоговаривает. И я не понимаю почему. Не исключено, что у него просто помрачилось сознание. Он странно себя ведёт. Разговаривает очень неохотно, большую часть времени молчит и читает, но это я могу понять. Ещё он часами просиживает в храме. Не молится, не приносит даров и не воскуривает благовония, просто сидит и смотрит в одну точку с отрешённым видом. У разных богов, но чаще – у ног Любви. И я бы понял, если бы это была тоска об ушедшем, но чтец в эти моменты слышит в нём только холод, тихую злость и беспокойство близкой, но недостижимой цели. Не представляю, с чем это связано.

– И что ещё говорит чтец? А лекарь душ?

– Оба единогласно уверяют, что он, при всех странностях, здоров и настроен мирно. Я распорядился насчёт пригляда за ним, в случае неприятностей мне пришлют почтового ворона.

– И что ты сделаешь? – с насмешкой в голосе и спокойным лицом спросил Владыка. – Бросишь всё и примчишься сюда? И без тебя довольно сил, способных сдержать даже величайшего героя древности, тем более когда тот занят книгами и размышлениями. Лети с лёгким сердцем и привези мне дочь.

– Благодарю, мой господин! – Сулус плавным движением перетёк на одно колено, чтобы опять коснуться губами перстня. Поднялся, поклонился, отступил на три шага спиной вперёд, после чего стремительно вышел. Всё это он проделывал, мыслями уже находясь далеко от любимого сада отца.

Принцу не хотелось оставлять эксперименты и деятельный побочный эффект последнего из них в виде явившегося из ниоткуда древнего предка, но и нынешнюю миссию ни на кого не переложишь. И дело не в девушках, которых предстояло выбрать, с этим справился бы кто-то из приближённых Владыки или его собственных. В первую очередь Сулус ехал за своей невестой, которую не доверишь посторонним. И ревность тут ни при чём, просто жениться на принцессе ему, и пренебрегать ею с первого дня – не лучшее начало будущей совместной жизни и политического союза.

А побочный эффект… Отец прав на его счёт. Откуда бы ни взялся сейчас Маран Чёрный Меч, прозванный за свои деяния Отравленным и затерявшийся в веках тысячу лет назад, это не та проблема, ради которой можно поступиться интересами страны.

Я даю вам горькие пилюли в сладкой оболочке.

Сами пилюли безвредны, весь яд – в их сладости.

Станислав Ежи Лец

Три дня до аудиенции прошли насыщенно и плодотворно. Адарик Морнхут всерьёз увлёкся идеей открыть представительство в Илаатане, где техномагов было ничтожно мало, а уж конкуренции «Конструктам Морнхута» и вовсе не предвиделось. Человек деятельный и решительный, он взялся за новую идею с упорством, больше приличествующим дельцу, а не представителю старой аристократической фамилии, о чём не уставали шушукаться светские сплетники. Но Адарик всегда предпочитал делать дело и деньги, а не вид.

Фрау Анина поначалу попыталась мягко повлиять и остановить набирающий ход локомотив, она знала упорство супруга, и знала, что если не успеть сразу, потом точно будет поздно. Но муж разогнался быстрее, чем обычно, и вскоре пришлось смириться с поражением. Защитник с ними, с конструктами! Главное, Идана не просто подчинялась воле отца, а загорелась этой идеей, и вместо чертежей и схем засела над книгами на илаатском. Расставаться с дочерью Анина не хотела, но одновременно с этим желала ей счастья, и если оно – там, за горами, то лучше пусть Ида будет счастливой в Илаатане, чем несчастной – здесь. В конце концов, это дело короны и престижа обеих стран, и там вероятность попасть в неприятности существенно ниже, чем дома.

На аудиенцию Идана шла в боевом настроении и с твёрдо принятым решением. Она обязательно поедет на восток, обустроится там, найдёт хорошего мужа и подходящее место для мастерской. Для начала. Дальше фантазия рисовала смелые картины ещё одной огромной фабрики, или даже нескольких, и Ида не сомневалась, эти мечты вполне могли осуществиться. Как бы ни развита у восточных соседей медицина, отрастить заново руку или ногу она не помогала, и создать другие искусственные органы – тоже. А вот если совместить илаатские познания в медицине с техномагическими наработками, то мечта изготавливать не только протезы, но и нечто гораздо более сложное, вполне могла стать реальностью. Скорее бы добраться до этого Илаатана!..

За всеми этими мечтами и планами Идана не вспоминала о том, что двое соседей почти никогда за всю историю не жили мирно и то и дело пытались оттяпать друг у друга лакомые куски под эгидой религиозных и освободительных войн. Последняя такая окончилась всего пятнадцать лет назад точно так же, как большинство до неё: паритетом сторон. Ида не любила историю и не интересовалась политикой, а к армии и военному делу питала лёгкую подспудную неприязнь, несмотря на то что Волдо избрал для себя именно этот путь. Брата она меньше любить не стала, но выбор не одобряла, не понимая, как можно заниматься подобными вещами, если есть фабрика и фамильная склонность к техномагии.

В приглашении, к счастью, содержалось не только время аудиенции, но указывался точный подъезд дворца и допустимый транспорт и имелась пометка для охраны.

Мобилем Идана управляла сама – так она и позволила бы кому-то лишить себя этого удовольствия! Ей, и без того считавшейся безнадёжно испорченной, такое мелкое чудачество не доставляло проблем, что вызывало зависть некоторых знакомых. Ида входила в небольшой кружок по интересам, где прогрессивные дамы обсуждали техномагические новинки, и водить они умели все, но не все могли позволить себе подобную вольность публично.

Впрочем, кое-кто и не хотел. Фрау Логерлет, например, которая считала себя вдовой при живом муже – тот был стар и почти не проводил время с женой – с удовольствием пользовалась услугами шофёра. Ида видела пару раз этого рослого красавчика с широкими плечами и изумительно голубыми глазами и не сомневалась, что его навыки вождения интересовали нанимательницу только как приятное приложение к самому шофёру.