Пройдя тернистый путь к успеху, сегодня Людмила Лазебная стала истинным художником слова. Она – кандидат филологических наук, специалист в области лингвистики, увлечена изучением космо-психо-логосов европейских народов. Эти редкие профессиональные знания, безусловно, проявляются в столь разнообразном творчестве писательницы, украшают её произведения, делая речь героев особенно живой, колоритной и порою даже забавной! Но сколько за этим мастерством стоит кропотливого ежедневного авторского труда! Читаешь её книги и вдруг ловишь себя на неожиданной философской мысли, что, быть может, именно в один из своих самых трудных дней этот автор оказался избранником Божиим. И получил от Него в награду за пройденные испытания волшебные крылья вдохновения и редчайший литературный талант, неповторимый стиль и удивительно точный слог, действующий на сознание русскоязычного читателя. Ибо художественное слово Лазебной не просто поучительно, а сравнимо с целебным глотком из чистого источника, который в потаённом месте оставили нам наши предки для нравственного здоровья и крепости духа.

Открывает книгу «Перо архангела» ярчайший и оригинальный по форме монументальный прозаический труд сразу из четырёх связанных между собой повестей, сюжеты которых основаны на реальных событиях и в художественной форме рассказывают о жизни двух женщин – Анны Гринберг и Софьи Штерн, подружившихся в годы учёбы в гимназии для одарённых девочек. Увлекательная история «Шифр фрейлины императрицы» без всякой «машины времени» мгновенно переносит читателя на сто лет назад, в революционную атмосферу Петрограда и Кронштадта, в которой оказались две главные героини. На их глазах рухнула Российская империя. Но из-под её обломков неожиданно распахнулась завеса над тайной редчайшей ювелирной броши – фамильной драгоценности, доставшейся в наследство Соне Штерн от бабушки, служившей в XIX веке при дворе самой государыни Александры Фёдоровны, венценосной супруги российского самодержца Николая Первого.

Молодому поколению, ставшему ровесником минувшего ХХ столетия, выпало испытать «все страсти Господни», пережить мятежи, раскулачивание, голодомор, войны и революции. В муках рождался и новый мир, когда на невидимых Чашах Божественных Весов Времени неустанно, долго и хаотично качались, попеременно перевешивая друг друга, Добро и Зло.

До сих пор на Земле каждый человек своими поступками принимает участие в этом трагическом противостоянии, и по-прежнему характеры людей проверяются на прочность!

Перед нами семейные хроники Гражданской войны, исторические события далёкого прошлого в повестях и рассказах Людмилы Лазебной. Отчасти вымысел, отчасти правда. Художественная проза и правда жизни.

Считается, что о Гражданской войне всё уже сказано. На самом деле и писатели, и историки будут обращаться к этой неисчерпаемой теме, пока существуют история и литература. Мы говорим «гражданская война», а надо говорить – «людоедство», красное и белое. В сложном сплетении судеб людей, убегающих от того, что поэт Велимир Хлебников назвал «катастрофой событий», в итоге побеждают жизнь и любовь. Иначе не было бы ни нас, читателей, ни этого повествования.

Младенец, подброшенный под дверь, – это своего рода символ жизни, которая, несмотря ни на что, так или иначе продолжается. Стук в дверь мог означать что угодно. Вернее всего арест, но в данном случае это мольба о пощаде. Ребёнка подбросили, чтобы его не съели соседи. Но со временем – и это так соответствует человеческой природе! – обнаруживается мошенница, авантюристка – мать ребенка – и начинает шантажировать спасителей жизни ее младенца, обвиняя их в похищении. Что поделаешь, такова бездна человеческой низости и высота человеческого духа.

Многие христианские ценности, в которых мы выросли не благодаря, а вопреки обстоятельствам, нуждаются в постоянной защите. Младенец всегда под дверью. Его всегда могут съесть. А уж шантажисты и авантюристы плодятся роями во все эпохи. Быть человеком трудно, но можно, несмотря ни на что. Такова главная идея повести Людмилы Лазебной «Имя твоё – Человек» – идея, которую я полностью разделяю. Для меня благополучный финал повествования выглядит как добрая сказка со счастливым концом. Но возможность при любых обстоятельствах дарить читателю положительные эмоции – это единственная привилегия автора, которую никто не может отнять. Литература живёт своей таинственной жизнью, которая часто идёт вразрез с ужасами революций.

Посыл автора повестей и рассказов Людмилы Лазебной – твёрдая вера в семейную порядочность и благородство. Спрос на эти редкие артефакты всегда громаден. И то и другое всегда дефицит и редкость.

Прошлое, каким бы оно ни было, рано или поздно становится притчей. Никто не знает, почему в литературе временами преобладает подавленность и отчаяние, а потом вдруг появляется жажда красоты и гармонии. Мне кажется, что на развалинах постмодернизма рано или поздно должна возникнуть другая литература. Этот архетип победы семейного и человеческого над хаосом бытия есть и в «Хождении по мукам» Толстого, и в «Докторе Живаго» Пастернака. Дореволюционные ценности всегда ценнее всех революций.

К дому номер пять на «бархатной» стороне Николаевского проспекта города-цитадели Кронштадта, где почти два десятка лет проживала семья известного в городе дантиста Шимона Моисеевича Гринберга, подкатила рессорная бричка. Расплатившись с кучером, на мостовую легко сошёл мужчина лет пятидесяти в чёрном плаще. Остановившись на мгновение, он раскрыл зонт и поспешил к парадной.

– Девочки, я вернулся! Кто ждал своего дорогого отца, тот и получит от него небольшой презент! – громко и весело позвал мужчина. Сняв галоши и повесив плащ, он бодрым шагом направился в гостиную первого этажа. – Что такое?! – удивлённо произнёс мужчина, обнаружив повреждённую ручку межкомнатной двери. – Ай-яй-яй, непорядок! Кто-то тут нашалил! Нужно опять вызывать слесаря, – расстроенно сказал он, осознавая, что без помощи мастера тут не обойтись.

Сложно было привыкнуть к тому, что в доме не осталось ни прислуги, ни вольнонаёмного работника. Теперь, с приходом большевистской власти, приходилось приноравливаться к новому образу жизни. А это было непросто!

Доктор Гринберг – еврей-ашкеназ, уважаемый в городе дантист – имел успешную частную практику и мог позволить себе этот весьма примечательный двухэтажный особняк с мезонином в самом центре Кронштадта. Каждому горожанину, проходившему мимо частной стоматологической клиники доктора Гринберга, было понятно, что у этого жида – солидное и успешное дело.

Неожиданно овдовев пару лет назад, доктор Гринберг был вынужден отказаться от ранее запланированного им переезда в Санкт-Петербург, поскольку дочери его, Анна и Милка, просили не покидать Кронштадт, с которым было связано их счастливое детство и где упокоилась их маменька. Город Кронштадт, конечно, не шёл в сравнение с Петербургом, однако это был не просто красивый город, а надёжная морская цитадель – сложное фортификационное крепостное сооружение, со времён Петра I неприступной стеной защищавшее природный проход в устье Невы и столицу России от врагов со стороны Балтийского моря. Город военных моряков и корабельщиков, умело возвращавших в строй повреждённые в битвах корабли на верфях, расположенных вдоль песчаного побережья. Город, в котором стройные красавцы гардемарины и кадеты Морского корпуса Петра Великого ежедневно чеканили строевой шаг по булыжным мостовым и тротуарам, незаметно вдруг стал для семьи Гринбергов роднее родного.