За стеной шумно проскочили собаки, и оба мужчины обернулись, прислушиваясь, один с любопытством, другой озабоченно. Но звуки с улицы больше не повторились, и лесник снова успокоился. Тусклое окошко занавеской укрывала накатывающая темнота. На полу под боком у протопленной печки развалилась чёрная, как ночь, кошка Сильвия. Кристина, набегавшись по дому за кошкой, объявила всем, что пойдёт читать книжку, и исчезла в дальней комнате. Наталья, накинув куртку, ушла на улицу, как объяснила, теплицу закрыть. Тоня сновала по кухне, убирая последние тарелки со стола. В горнице продолжался недавно заведённый разговор.

Ещё до того, как перешли к главной теме, Николай узнал, что Иван – геолог, но сейчас не работает. Партия в Усть-Куте развалилась, и он остался не у дел. Много мотался по северам, и в этих местах бывал, когда сплавлялся ещё в студенческие годы по Подкаменной Тунгуске. Тогда же был наслышан о здешнем леснике, который в окрестных лесах, как в собственном доме ориентируется. А уже в Байките, наведя справки, узнал, что Николай на пенсии. Чему он, признаться, даже обрадовался.

– В общем, кроме вас, Николай Алексеевич, никто мне помочь не сможет, – не дождавшись реакции от лесника на свою просьбу, уже третий раз повторил Иван. – Да и боязно, честно говоря, кого-нибудь другого просить.

– А меня, значит, не боязно?

Иван поднял уверенный взгляд:

– Вас не боязно.

– Это почему, интересно?

– А потому что честного человека завсегда видно. И кроме того, мне про вас так и рассказывали. Мол, на редкость порядочный человек.

Николай хмыкнул:

– Вот так, значит. Ну, это ладно. С народной молвой спорить дело бессмысленное, – он качнулся вперёд. – Давай-ка ещё раз, поподробней. Куда, насколько, что от меня нужно.

В боковой комнатке звякнула крышка, и Иван на секунду отвлёкся. Тоня что-то объясняла, вероятно, уже начитавшейся дочке. Слышались только отдельные слова. Он потёр лоб, думая, с чего начать, чтобы прозвучало убедительно. Поддубный уже рассказал про алмазный заводик, приведший его в этот дом, но лесник попросил повторить. Надеется услышать что-то новое? Ну уж нет, повторять с самого начала – увольте. Чего-то другого он всё равно не скажет, нечего потому как. А суть ещё разок обрисовать, – это можно.

– В общем, историю про то, как меня эта идея посетила, я повторять не буду, думаю, для нашего похода это и не так важно. А про остальное – пожалуйста. Итак, ещё раз: на реке… стоит заброшенный алмазный заводик. Это вы знаете?

У Николая даже веко не дрогнуло. Не дождавшись реакции, Иван продолжил.

– Почему его забросили, я так сведений и не нашёл. Есть предположение, что убили владельца. А потом наследник ушёл на тот свет – и тоже подозрительно. Новый хозяин долго не объявлялся. А когда, наконец, нарисовался, грохнули и его. Но предельно ясно, что с тех пор заводик вроде как ничей. По слухам, алмазная жилка там осталась невыработанной. Думаю, если потом народ по-тихому и начинал там работать, то жилка, скорей всего, от них спряталась.

– Это ты почему так решил?

В дверях, привалившись к косяку, замерла Тоня, с интересом прислушиваясь. Иван благожелательно ей улыбнулся.

– Есть соображения. Друг у меня хороший в этой сфере крутится. Если бы отсюда алмазы всплыли на рынке, он бы знал.

– А что, алмазы с каждого рудника разные?

– Конечно, разные. Я вам сейчас объяснять не буду почему, просто поверьте, всё же я геолог. Так вот. Чтобы найти жилку, нужно пробы собрать, потом их в лаборатории на специальных приборах изучить. Тут комплексный подход нужен. Не уверен, что дикие искатели, если они и были, научным методом владеют. А без него там никуда.

– А ты, значит, владеешь? И приборы есть?

– Владею и приборы есть. Выкупил как-то по случаю. Дома у меня почти полностью оснащенная лаборатория собрана.

– Разбогатеть хочешь?

– Почему бы и нет? Может, и научную работу напишу на эту тему. Дело это рисковое, но выгореть, я считаю, может. Вас тоже не обижу. У вас вон дочка и внучка на попечении. Наверняка пенсия-то небольшая.

Николай вздохнул:

– Признаюсь, заманчиво, но…

Иван спешно перебил, вдруг испугавшись, что лесник откажет:

– Не отвечайте сразу. Подумайте. Сами видите, я от вас ничего не скрываю. И потому надеюсь на вашу помощь. Очень надеюсь.

Николай распрямился и уже, не стесняясь, поводил плечами. Прижав кисть к пояснице, удержал стон. Махнул дёрнувшейся к нему дочке рукой, мол, не волнуйся, справлюсь.

– Не бывал я в тех краях, признаться. Да и из наших вроде туда никто не ходил. Хотя дело нехитрое. Может, и отыскали бы. Но… Поясница, задери её нелёгкая. – И, обернувшись к Ивану, добавил: – Вот тебе и ответ. Был бы помоложе да поздоровей, сводил бы тебя к заводику. А сейчас – не обессудь. Не смогу.

Крякнув, он поднялся. Тоня всё-таки подскочила к отцу:

– Папа, тебе помочь?

– Так, кыш всем по койкам. Не настолько уж я больной.

Тоня, поймав разочарованный взгляд Ивана, растерянно замерла рядом с отцом. Пару секунд она о чём-то раздумывала. А в тот момент, когда Николай у двери надевал галоши, вдруг решительно выдала:

– Я тебя свожу.

Николай Алексеевич замер, забыв всунуть ногу в галошу. Придерживая спину, развернулся:

– Чтооо?.. Не выдумывай. Твоё дело посуду мыть.

Но Тоня уже всё решила. Это же такое приключение! Если пропустит, никогда себе не простит. Она состроила умильную мордашку, зная по опыту, что такой дочке отец отказать не сможет:

– Ну, пап, мне тоже интересно. Представляешь, затерянный заводик! И у нас тут, считай, под боком. Да и идти, я так понимаю, надо до Таимбинского истока всего лишь. – Она вопросительно глянула на Ивана, и тот активно закивал. – Ты же знаешь, какие там красивые места. Сейчас, в августе, особенно!

– Да, красивые. А у тебя, Иван, ружьё есть?

Иван, растерянно переглянувшись со своей неожиданной проводницей, покачал головой. Он вообще-то перед поездкой подумывал купить оружие, и даже начинал проходить медкомиссию, но оформить все разрешения времени не хватило. К тому же даже обычная одностволка стоила для него почти запредельно. Он и так потратился, готовясь к походу. Ещё и лаборатория, хоть и выкупленная по дешёвке, обошлась Поддубному в большую часть накопленных средств. Так что из дома он вышел почти с пустым карманом, рассчитывая заполучить вместе с лесником и его ружьё.

– Вот видишь, одно оружие на двоих – маловато будет. А если медведь?

Тоня уже победно улыбнулась. Про медведя это отец зря. Похоже, аргументы у него закончились, не начавшись.

– Пап, ты же лесник. Знаешь, медведь сейчас сыт, не думаю, что мы его заинтересуем.

Отец огорчённо почесал затылок.

– Медведь – он медведь и есть. Конечно, он сейчас не так опасен, как весной.

– Вот видишь, сам всё понимаешь, – Тоня, почувствовав слабинку, дожала. – А пойдём мы на лодке-деревяшке. Мотор «Ветерок» возьмём.

– Какая деревяшка? – опять возмутился отец, и Тоня поняла, что сопротивление сломлено. – Ты представляешь, как тяжело её тащить по мелям будет, август месяц, как-никак. На казанке надо. Таимба твоя вообще на глазах мелеет. С каждым годом все мельче и мельче.

– Ну да, я что-то не подумала, – подпустила Тоня виноватых ноток в голос.

Николай Алексеевич, сообразив, что всё опять вышло по дочкиному сценарию, тяжело вздохнул.

– Ну и проныра ты у меня. Ладно, завтра поговорим. И говорю тебе, одумайся!

– Конечно, конечно, поговорим, – Тоня незаметно заговорщицки улыбнулась Ивану.

Иван готовился к тому, что мать тоже придётся уламывать, причем, по его представлению, переживать за дитё она должна ещё пуще отца, но, к его удивлению, Наталья согласилась сразу. Услышав про наметившееся путешествие дочки, она только пожала плечом:

– Это ты хорошо придумала, – заметив возмущённое лицо отца, объяснилась. – Чего ей дома сидеть? Отпуска три недели впереди, успеет и напутешествоваться и дома наваляться. А Кристинке тут и без того не скучно. Подруги, вон, не переводятся.