– Да нельзя же так!

– Слушайте, вы можете со мной не спорить хотя бы когда я вас спасаю?

– Вы меня спасаете? – задохнулась от возмущения Эль. – А в вашу чугунную голову не пришло спросить, нуждаюсь ли я в спасении? Между прочим, без вашей заботы я прекрасно бы обошлась. И обходилось. И, вообще, у меня всё…

– Прекрасно, – подсказал «безопасник», с каждой секундой мрачнея всё больше.

– Именно так! Вы можете отправляться куда угодно, а я возвращаюсь!

– Зачем?

– Чтобы спасти их!

– Спасатели идут на помощь! – шёпотом, но эдак восторженно крикнул горгул

И тут же, застеснявшись, отвернулся, прикрылся надколотым крылом, усиленно делая вид, что его тут и нет вовсе.

– Вам это так важно? – совсем уж хмуро спросил сеидхе, наконец ставя девушку на землю, а сам отступил, даже руки зачем-то за спину спрятал.

– Ну конечно! Как вы не понимаете!..

– Я всё прекрасно понимаю, – с ядовитой любезностью заверил «чёрный». – И если вам так угодно, то отправляйтесь обратно к вашему василиску, к эльфу, в замок, к демонам – мешать не стану. Но и в очередной раз вытаскивать вашу маленькую задницу тоже.

– За своей бы задницей последили!

– Не сомневайтесь, слежу пристально. Она мне дорога.

– А вот в это я охотно верю!

– Высшей левел! – тихонечко оценил из-под крыла горгул. – От спасения к задницам.

– Поздно, – низким, раскатистым, как эхо грома басом сообщил Джастин, указывая в сторону замка.

А замок прекращал быть. С того места, где Эль находилась, казалось, будто он стоит на скальном выступе, как на подставленной ладони, нависающей над долиной. И сейчас эта «рука» словно втягивала замок в себя: башни, стены, шпили оседали, стыдливо кутаясь в клубы то ли пара, то ли пыли, таяли, исчезали под глуховатый гул. И всё это на фоне великолепного заката и беззвучно танцующих в небе горгулий.

– Перестарались, – растерянно протянул Дамми.

– Не рассчитали, – дуэтом с ним глубокомысленно оценил а’Дагд.

– Пипец котёнкам, – согласился горгул.

– И, кажется, артефакту, – подытожил «безопасник», почёсывая бровь. – Н-да, жаль. Валь говорил, что этот замок со времен его постройки ещё никому взять не удавалось. Надеюсь, ему хватило ума оформить страховку.

– На случай наложения проклятия пленённым гримом, у которого зуб разболелся? – брякнула Эль.

Просто так брякнула, потому что думать сейчас ей было не приятно. Не то чтобы больно, а неудобно, словно голова стала неожиданно маленькой.

– Ну, мало ли какие форс-мажоры случаются, – равнодушно уронил сеидхе. – Не волнуйтесь, госпожа Данери, ничего с Вальнейтрентом не случится. Он умеет о себе позаботиться. И о своих интересах тоже. Значит и Прат не пропадёт.

– Вы так говорите, будто это плохо.

На это а’Дагд ничего не ответил, только подцепил носком сапога камешек, пинком отправив его далеко в заросли шиповника.

– Слышь, братан, а ты с самого начала, что ль, так мог? – горгул дружелюбно пихнул грима локтём, подмигнув. Джастин пошатнулся, хватаясь за кустики, чтобы не упасть. – Ну, балакать? В смысле, трепаться? – Призрак кивнул. – Круто. А чё молчал? – Грим пожал плечами, мол: «Необходимости не было». – Риали? Типа, я тоже так могу?

– Если бы, – буркнул сеидхе. – Пора отправляться, к утру до города доберёмся.

Эль зачем-то кивнула, хотя, откровенно говоря, ей было всё равно, куда и когда они доберутся. Она просто вдруг так устала, что даже и языком шевелить в тягость.

Женщину надо баловать! Иначе она разбалуется сама.

(Из дневника ловеласа)

То ли от усталости, то ли, наоборот, от пересыпа голова немного кружилась, а всё тело казалось хрупким, будто карамель.

Эль подошла к окну, но толком ничего не поняла. За стеклом плыли сумерки – вечерние, а, может, и предутренние, а в остальном мир вместе с давешней гостиницей пребывал в полном покое и порядке. Пустая улица полусказочного городка на месте, ухоженный палисадничек тоже, правда, горгулья, вернее горгул всего один, остальные, видимо, удалились по своим делам, оставив фасады домов пустыми. Зато к горгулу присоединился грим – не в собачьем, а человеческом облике. Значит, до утра и впрямь оставалось совсем немного времени.

Хотя, ничего это не значило. Скорее всего, здесь просто магия кладбища не работала, вот призрак и не оборачивался.

Эль тихонечко приоткрыла створку окна, пуская в душную комнату запах жасмина, сырой земли, недавнего дождя и назойливый голос Дамми.

– … не въехал. Ты для чайника разжуй!

Джастин расставил руки в стороны, покачался, словно огородное чучело под ветром, погудел тихонечко под нос.

– В натуре? – изумился горгул. – Летал? Так у тебя же крыльев нет! – Грим оглянулся, постучал костяшкой по чугунной низкой оградке. – Железные, риали? – обалдел монстрик. – Эт’ как?

Джастин прижал локти к бокам, будто бежал на месте и издал звук, больше всего смахивающий на: «Чух-чух-чух».

– Не-а, не догнал, – признался Дамми.

Грим обречённо помотал головой, вздохнул тяжко и ткнул пальцем в сторону конюшен.

– Лошади? Лошади с крыльями? – попытался угадать горгул, собрав каменный лоб складками. – Сарай, не? Карета? – Джастин энергично закивал. – Летающая карета? Да ты гонишь! – не поверил Хрюк.

Грим отмахнулся от него, мол: «Чтоб ты понимал!» – и ни с того ни с сего завёл густым рокочущим басом:

Оу я, ай кен си ви хевен ин ё айз

Оу, беби, ай кен си ви хевен ин ё айз

Оу-у йе, хевен ин ё айз, хевен ин ё айз…[1]

– Н-да, – глубокомысленно протянул Хрюк, когда грим перестал сотрясать звуковыми волнами воздух, землю и стены домов, – сильно! И чё? Поломалась, что ль, твоя телега?

Джастин резко развёл руками, прокомментировав жест выразительным: «Ты-дыщь!». Надо понимать, его крылатая карета не просто поломалась, а разбилась в дребезги. – И дальше чё?

Грим согнулся, сведя руки за спиной, будто его сковали, потом зачем-то оттянул глаза к вискам, подобрал верхнюю губу, демонстрируя резцы, наверное, кролика изображая. Начертил когтём на земле пятиконечную звёдочку и, отчаявшись, рявкнул: «Год блеф Амэрика!»[2].

– Тебе в плену язык-то отрезали? – сочувственно спросил горгул, эдак по-мужски положив лапу на плечо грима.

Призрак в ответ грустно головой помотал.

– Кажется, теперь они думают, что лучше бы отрезали, – наябедничала Эль, опираясь локтями на подоконник. – Он там целую деревню проклял, да так расстарался, что рагоским магам пришлось местному ковену помогать. – Джастин возмущённо развёл руками, мол: «Ну я же не знал!» – Не знание закона и собственных сил не освобождает от ответственности, – назидательно заявила таможенница. – Вот его в грима и обратили, а потом к нам сослали.

– Ты внатуре не в курсах был? – возмутился горгул. «Ни сном ни духом!» – молча поклялся грим, гулко постучав кулаком в грудь. – Козлы!

– В том мире с магией трудности, её там почти нет, а ту, что есть, скрывают очень тщательно. Не любят местные колдовство, – попыталась оправдать неведомых колдунов Эль.

Впрочем, без особого энтузиазма. Если не с формулировкой, то с сутью сказанного горгулом она была полностью согласна. Не подскажи тогда тётушка Линмари, да не вмешайся сама Эль, отправили бы ни в чём не повинного Джастина в Шестой мир, пасти на вечном холоде призраков давно умерших и не слишком приятных существ. Такими карами детоубийц наказывать, а не людей, не подозревающих о собственных возможностях.

Между прочим, по глубокому убеждению таможенницы, не подозревающих по недосмотру всё тех же магов.

– Вы чего не спите-то? – Эль сцепила зубы, удерживая зевок, потянулась, раздумывая, имеет ли смысл досыпать или стоит уже просыпаться. – Ночь на дворе.

Джастин встал, протянул ей сложенный лист.

– Это что? – поинтересовалась девушка. Грим кивнул на бумагу. – Логично, – хмыкнула таможенница. – «Вероятно, разумнее было всё это сказать вам, а не писать, но мне так проще. По крайней мере, вы спорить не станете» – с выражением зачитала девушка. – Это что? – повторила озадаченно.