Для встречи с бывшей женой, Денис выбрал тоже самое кафе, где когда-то было их первое свидание, а потом и последнее. Не то, чтобы у него с фантазией было туго, просто об этом месте Диана ничего не знала, а значит можно было не опасаться её внезапного появления.

Он хотел обсудить все формальности и нюансы предстоящего мероприятия в спокойной обстановке, где ничто не будет отвлекать от дела. Да и Люба должна чувствовать себя в полной безопасности.

Дэн приехал на встречу загодя, минут за 40, чтобы нервничая и волнуясь, провести это время в ожидании Любы, хотя был уверен, что она обязательно придёт, поскольку изначально не ставил никаких ультиматумов и не собирался заставлять её делать что-то против воли.

В конце концов, он всего лишь откликнулся на просьбу о помощи и согласился помочь, но на определённых условиях, причём вполне приемлемых для всех.

Всё просто, если ребёнок его, значит это должно быть обозначено на бумаге. Встретились, поговорили, достигли соглашения, разбежались. Хотя, сказать по правде, Денису хотелось не только обсудить деловые аспекты предстоящего договора.

Себе-то он мог признаться в том, что хочет увидеть Любашу, узнать как живёт и не жалеет ли о прошлом. Пусть она давно счастлива с другим, но это не отменяет того факта, что когда-то они были женаты и любили друг друга. И только с появлением Дианы всё разрушилось.

Точнее, Дэн сам всё уничтожил, собственными руками. Инициатором развода тоже был он, тогда как Люба боролась до последнего, пытаясь сохранить семью. А потом оказалось, что она беременна, но и это его не остановило.

Он ругал себя последними словами за то, что при разводе отказался от отцовских прав и собственноручно подписал бумаги у нотариуса. Вот почему, как только выпала возможность вернуть всё на круги своя, Денис поспешил этим воспользоваться.

Причём он вовсе не собирался отнимать ребёнка у матери, в этом не было никакой надобности. Да и жене лучше ничего не знать, пусть живёт в своём мире и не вмешивается, куда не следует.

То, что она может вмешаться и устроить скандал, Дэн нисколько не сомневался. Хотелось уберечь Любашу от наскоков Дианы, поэтому пусть это пока останется тайной.

Ему достаточно просто периодически видеться с сыном, общаться, дарить подарки. В общем, принимать активное участие в жизни и воспитании собственного ребёнка, а что будет дальше покажет время.

Денис сидел лицом ко входу, но задумался так глубоко, что не заметил, как лёгкой поступью в кафе вошла Люба. Он очнулся от её голоса и вскочил с места, уронив стул:

— Привет, Дэн, ты уже здесь?

— Привет, Любаша, присаживайся. А где же мне ещё быть? Я же сам тебя сюда пригласил, в наше с тобой кафе.

— Это-то и удивляет, как будто во всём городе мест других нет.

— Я своим вкусам не изменяю.

— Уж мне ли об этом не знать? Но я, собственно, не в претензии, это всё в прошлом, пусть там и остаётся.

— Как скажешь, я не против.

— Ну что, может не будем зря терять время и приступим к делу?

— Прямо вот так, сразу?

— Хотелось бы, да и к чему ходить вокруг да около?

— А ты стала другой, Любаша. Решительной, смелой, уверенной в себе. И внешне сильно изменилась.

— Я просто стала старше, вот и всё. Годы никого не щадят, но зато появляется опыт.

— Возраст — это совсем не про тебя, Люба. Ты ещё больше похорошела и выглядишь намного красивее и сексуальнее, чем раньше. Жаль, что не я приложил к этому руку.

— Я что-то не пойму, Денис. Да ты никак клеить меня собрался? Давай не будем, обойдёмся без лирики.

— Ты очень его любишь, да?

— Да, я очень люблю своего мужа.

— Больше чем меня?

— Что значит больше? У меня не осталось к тебе ничего, всё выгорело дотла ещё тогда, при разводе, когда ты отказался признать отцовство.

— Прости, я повёл себя, как последний подонок. Как бы я хотел всё вернуть и исправить. Если бы ты только согласилась дать мне шанс.

— Какой шанс, Денис? Ты о чём вообще? Неужели ты думаешь, что я брошу больного мужа?

— Мы обязательно вылечим твоего Геннадия, я дам деньги вне зависимости от того, согласишься ты быть со мной или нет. Обещай хотя бы подумать над моим предложением.

— Нет, я даже думать об этом не стану. Ты женат, я замужем, на этом точка.

— Хорошо, я понял. Давай просто обсудим вопрос с нашим сыном. Ты привезла его?

— Да, я приехала с ним.

— Давай я закажу тебе что-нибудь, ты наверное голодна?

— Нет, спасибо, мне совсем не хочется есть. Хотелось бы поскорее покончить с этим.

— Тогда прямо сейчас поедем за сыном, а потом все вместе отправимся в клинику. Как только будет готов тест ДНК, я начну процедуру установления отцовства.

— Подожди, а деньги? Или ты дашь их только после того, как убедишься, что ребёнок твой?

— Не волнуйся, я дам всю сумму, не дожидаясь результатов.

— Значит не боишься, что ребёнок окажется не от тебя?

— Я знаю, что он мой, чувствую.

— Можно тебя попросить ещё кое о чём?

— Конечно можно.

— Не начинай процедуру установления отцовства сразу после получения результатов теста. Гена не должен знать, что деньги я взяла у тебя. Дай нам полгода, пусть муж восстановится после операции. Для него будет ударом узнать, что он излечился ценой потери сына.

— Выходит, ты хочешь обмануть своего Гену дважды?

— Почему дважды? Это не обман, он просто не будет знать, откуда взялись деньги, вот и всё.

— Ну, судя по тому, что твой муж не знает, что сын не от него, тебе не впервой его обманывать?

— Не говори того, о чём не знаешь. Всё он знает, но с самого начала считает Севку своим.

— Понятно, в сравнении с ним я проигрываю по всем фронтам.

— Ну, так что, подождёшь полгода?

— Подожду, но не больше. Сразу же после Нового года я верну все права на сына.

К дому родителей Любы ехали молча. Когда подъехали, она пошла за ребёнком, а Денис остался ждать. Потом они отправились в клинику, где всех троих уже ждали.

В машине Сева с настороженностью смотрел на чужого дядю, наблюдавшего за ним в зеркало заднего вида, а в клинике мальчик тесно прижимался к матери и был готов расплакаться при первом же приближении людей в белых халатах.

Но странный дядя вдруг подмигнул ему и сказал:

— Ты чего куксишься? Ты у нас кто, мужик?

— Да, я большой и сильный, как папа, — важно заявил малыш, смешно коверкая слова.

— Вот и я говорю, что мужик. А настоящие мужики не плачут.

Севке пришлось мужественно терпеть, чтобы не подорвать реноме настоящего мужика, благо, что медицинская процедура прошла на удивление быстро и безболезненно.

Уже на следующий день Люба улетела вдвоём с сыном в Тюмень. Денис не обманул, на её счету лежала кругленькая сумма, призванная спасти мужа от смертельного недуга. Вечером, накануне отъезда, Геннадий звонил и разговаривал со всеми.

Владлен Аристархович блестяще отыграл свою роль, прямо как по нотам, рассказав, что в своё время вложил деньги в ценные бумаги и не прогадал. Как хорошо, что деньги от их продажи пойдут на благое дело.

Как ни странно, но не особо доверчивый Геннадий действительно купился на то, что деньги на операцию Люба раздобыла у мужа своей матери. Поговорив с ним и тёщей по телефону, он окончательно в том уверился.

Владлен Аристархович вполне мог вложиться в ценные бумаги или акции, а потом с той же лёгкостью продать их и пожертвовать деньги на благое дело. Генка судил об этом по рассказам его племянника Всеволода, с которым дружил и тесно общался на протяжении долгого времени.

Тот как-то обмолвился, что дядька всегда был при деньгах и во все времена умел правильно распорядиться своим капиталом. Именно он в своё время оплатил первоначальный взнос на их кооперативную квартиру в Тюмени.

Родители Севки тогда только только переехали на Север, а потом, когда встали на ноги, хотели отдать долг, но Владлен Аристархович отказался, сказав, что давно уже забыл про эти деньги.