Боже, какая же она красивая.

С годами Кристина Назарова стала только еще краше. Ее хрупкая фигурка стала более женственной, а черты лица немного заострились. И я ревностно бросаюсь в сторону девушки, когда замечаю, как смотрят на нее проходящие мимо парни.

- Привет, Кристина, – Произношу я, так и не в силах стереть с лица эту глупую улыбку.

- Марк, – Удивленно произносит она.

Я теряюсь, когда она в следующую секунду повисает на моей шее, и я приобнимаю ее в ответ. Чувствуя себя в это мгновение самым счастливым человеком в мире. Но уже в следующее ощущаю себя так, словно меня обокрали. Потому что девушка больно быстро отстраняется, а я не успеваю ее удержать.

- Прости, - Смущенно произносит, видимо стесняясь своего порыва, – Просто я правда рада тебя видеть. И привет, – улыбается она так ярко, что в груди становится нереально тепло.

До сих пор не могу поверить в то, что я встретил ее. Все кажется каким-то наваждением. Потрясающим сном. И мне так страшно пробудиться. Потому что если это все-таки сон, то хочу остаться в нем навсегда.

- Ты как здесь?

- Приехал навестить родителей. А ты давно в городе?

- Нет. Пару дней назад прилетела. Хотела встретиться с Глебом.

- Ясно. Ты ждешь кого-то?

- Нет, – Пожимает плечами. – Так, решила немного прогуляться в одиночестве.

- Так я тебе помешал?

- Нет, что ты.  Даже не думай. Просто я не так выразилась. Чтоб ты понимал. Прогуляться в одиночестве - это значит без папиной охраны. Которая ходит за мной буквально по пятам, - демонстративно закатывает глаза. - Мне еле удалось уговорить его сегодня отпустить меня без нее. Пришлось пообещать, что я постоянно буду на связи, – Тараторит она, оправдываясь. А вот последнее предложение произносит уже чуть тише. -  Но мне не хотелось, чтобы его люди сопровождали меня к маме.

- А как, в принципе, твои отношение с отцом?

- Нормально. Я, конечно, все еще привыкаю, что он у меня есть. Но этот человек за все эти годы сделал для меня, кажется, больше, чем родная мать за всю жизнь. Да и тетя Вера, она замечательная. Сразу приняла меня и относиться ко мне, как к своей дочери. К тому же они очень любят Полину. И я им благодарна только за то, что у сестренки есть настоящая любящая семья. О которой только можно мечтать.

- Что ж, я очень рад за тебя.

Она улыбается, глядя на меня из-под опущенных ресниц.

Мне хочется сказать ей о многом, как и задать множество вопросов. Но отчего-то мы молчим. И я чувствую такую неловкость, словно подросток на первом свидании, который не знает, как взять девочку за руку.

- Могу я пригласить тебя на чашечку кофе? – Все-таки решаюсь. Потому как боюсь, что еще немного, и она уйдет. А отпускать Кристину я точно не хочу.

- Даже не знаю, – Смотрит в экран своего телефона. – Я обещала папе быть дома в девять.

- Крис, но тебе же не 15. Позвони и скажи, что встретила старого друга, поэтому задержишься. Если хочешь, я сам лично доставлю тебя потом домой.

- Ну, хорошо, уговорил, – Вновь улыбается девушка, и я отзеркаливаю ее жест.

- Тогда идем?

- Идем.

Я первым делаю пару шагов, но девушка остаётся стоять на месте. Оборачиваюсь и замечаю, как она берет прислонённую к железному заборчику черную глянцевую трость с золотым наконечником и только потом, опираясь на нее, прихрамывая делает первый шаг. Понимаю, что это последствия того самого дня, и внутренности словно обжигает. Делаю глубокий вдох, пытаясь подавить накатившую злость. Злюсь я не только на тех подонков, но и на себя за то, что не уберег ее. Подхожу к ней ближе и забираю из рук трость. Девушка поднимает на меня недоумевающий взгляд.

- Позволишь? – Предлагаю согнутую в локте руку. Уголки ее губ приподнимаются в смущенной полуулыбке, и она берет меня под руку.

В кафе «На набережной», которое имело название по своему местонахождению. Выбираем место в самом дальнем углу, за небольшим уютным столиком, подальше от посторонних глаз. Расположившись напротив друг друга на удобных мягких диванчиках, мы болтаем ни о чем и в то же время обо всем сразу. Я рассказываю о своей жизни, о путешествиях, о том, как мы с Юлькой жили во Франции. Кристине нравиться слушать о Париже, о культуре проживающих там людей и достопримечательностях. В ходе этого разговора выясняется, что она давно мечтала там побывать.  И я мысленно делаю себе пометку. Оказывается, Крис в последние годы, как и я, побывала в разных странах. За исключением того, что я там был для отдыха и развлечения, а она летала туда на лечение и реабилитацию. Ведь изначально ее прогнозы были неутешительные. И врачи не давали никаких гарантий, что Кристина восстановится, а тем более начнет ходить. То, что она выжила, было уже чудо. Учитывая ее травмы. Но Федор Барышев не опускал руки и сделал для своей дочери все, что мог. Подключив все свои связи и оплачивая самые дорогостоящие клиники и операции. Они опробовали даже нетрадиционную медицину. А также новый экспериментальный препарат. И вопреки всем прогнозам, девушка все-таки встала с инвалидного кресла. Правда, пока передвигалась все еще с тростью.

Крис рассказывает о своем знакомстве с отцом и его супругой, но в основном по большей части говорит о своей младшей сестре. Стоит ей только упомянуть о Полине, как глаза девушки загораться, а на чувственных губах появляется улыбка. А я невольно любуюсь ей.

Только с Кристиной чувствую легкость и умиротворение. Спокойствие и уют. Только эта девушка способна заставить забыть о всем плохом, а еще искренне смеяться. И даже после того, что Крис пережила, она все равно остается такой же яркой и позитивной девушкой. В ней столько света, что он завораживает. И находясь рядом, во мне словно вспыхивает лампочка, и я сам, кажется, начинаю светиться изнутри. А слыша ее звонкий смех, понимаю, насколько сильно по нему скучал. Каждая минута, проведенная сейчас вместе, делает меня чуточку счастливее.

Мы словно специально обходим темы прошлого и за все эти пару часов не касаемся их. Однако есть одна вещь, что волнует и не дает покоя. Поэтому я все-таки решаюсь спросить. Хотя и понимаю, что ступаю по тонкому льду.

- Крис. Можно я задам один вопрос?

- Спрашивай. – Замечаю, как она напрягается, болтая трубочкой в своем безалкогольном Глинтвейне.

- Почему ты решила оборвать все старые связи? Почему не хочешь общаться ни с кем из друзей?

Девушка закусывает губу и опускает голову. Молчит. И когда я уже не жду ответа, все-таки отвечает:

- Потому что мне стыдно. И потому что не хочу, чтобы меня жалели. Это куда больнее физической боли. Ведь они знают… -  Ей не нужно договаривать. Я и так все понимаю.

-  Кристина, все это в прошлом.  Знаю, это нелегко. Но постарайся забыть это все, как страшный сон. – Протягиваю руку и сжимаю ее прохладные пальцы в своих. Приподнимает голову, позволив нашим взглядам встретиться. -  Поверь, тебе бы было легче, если бы твои друзья были рядом.  Наташа и Юлька, они же с ума сходили все это время, ни понимая, почему ты не хочешь их видеть.

- Марк, это сложно. Тебе не понять. Я ведь первое время вообще ничего не помнила. А когда все вспомнила. И даже то, что не должна была ... Пожалела, что не умерла.

Не выпуская ее руки, огибаю столик и, опустившись на диванчик рядом с ней притягиваю в свои объятья.

- Никогда так не говори. Слышишь? Никогда. Я сам  чуть не умер в тот день, когда узнал, что ты с собой сделала. Прости меня, девочка моя. Прости.

Она отвечает на мои объятья и, уткнувшись лицом в мою грудь, всхлипывает.

- Это ты меня прости, Марк. Я ведь реально в тот момент поверила, что это ты.

- Маленькая моя. Я бы никогда с тобой так не поступил.

- Знаю.

Мы долго молчим. Продолжая сидеть в обнимку. Переплетаю наши пальцы и поглаживаю большим тыльную сторону ее ладони.

- Крис – Тихо произношу, словно боясь спугнуть.

- Мм-м.

- Пожалуйста, не пропадай больше. Я очень по тебе скучал.