Кайя аккуратно пристроила нож с угощением на вязанку хвороста, а сама шагнула к сидящему тут же Вилхе, обхватила сзади его плечи и уткнулась носом в гладкую щеку. И почувствовала, как его отпускает напряжение.
— Мне все время хочется на тебя смотреть, — пробормотала она. — И слушать. И прикасаться к тебе. Но я же надоем тебе скоро, если проходу давать не буду.
Вилхе извернулся, обнял ее за талию и усадил себе на колени. Кайя порозовела от удовольствия.
— Разрешаю надоедать мне сколько угодно, — заявил он. — А я в случае чего плату буду брать поцелуями.
Кайя зарделась окончательно. Но все же нашла в себе силы счастливо улыбнуться.
— Я согласна…
Это был самый восхитительный день в ее жизни. Вилхе никуда не спешил, не вспоминал ни о каких делах и даже уходить от костра, казалось, совсем не хотел. И только когда на небе откровенно засияли звезды, он крепко сжал Кай ину руку и потянул в сторону дома.
— Завтра с утра зайду, — с непонятной решительностью предупредил он, как будто Кайя могла ему возразить. Она же, напротив, только просияла и пообещала ждать с первых петухов.
А потом, закрыв щеки и губы руками, чтобы никто в доме не заметил произошедших в ней перемен, Кайя тайком пробралась в свою комнату и там упала спиной на кровать, не в силах придумать, как обуздать рвущуюся наружу радость. Она всегда была скрытным и сдержанным человеком, но сейчас, казалось, сердце выскочит из груди, если держать ее в себе. Но с кем Кайя могла бы поделиться своими переживаниями? Разве что с Айлин, но та давно уже жила отдельно, да и не до того ей было нынче.
От избытка чувств Кайя с силой сжала подушку и уткнулась в нее лицом, вспоминая каждую секунду сегодняшнего дня: с тех самых пор, как услышала знакомые шаги по скрипящему снегу, и потом — неуверенные объятия, робкие, совсем невинные поцелуи, обернувшиеся настоящим вулканом — горячим, неудержимым, сжигающим и возрождающим вновь. И каждый взгляд Вилхе воскресила, каждое его слово, каждую улыбку — ее личную, совершенно бесценную и нужную, как воздух. Неужели завтра все повторится? А может, будет даже лучше, ведь Вилхе обещал прийти с самого утра, значит, у нее будет еще больше времени на его нежность и теплоту. Кайя помнила, конечно, что должна помочь Айлин в пекарне, — и так уже день прогуляла, — но какое все это имело значение? Сейчас она просто мечтала и не желала думать ни о каких препятствиях. Пока с ней Вилхе, она ничего не боялась. Разве что…
Беаты, без стука и ответного позволения проникшей к ней в комнату.
Кайя вздрогнула, открыв глаза и увидев названую сестру, по-собственнически расположившуюся на ее кровати и глядящую на Кайю неприкрыто заинтересованным взглядом.
— Ну?.. — спросила Беата с такой интонацией, что Кайе даже пояснение не понадобилось. Сестра явно прочитала на ее лице все то, что Кайя старалась скрыть.
— Что «ну»? — попыталась она хоть как-то отсрочить приговор, прикидывая, сильно ли исцелованы губы и есть ли еще какие-то недвусмысленные признаки сегодняшнего свидания. Беата же всю жизнь любила Вилхе. Если она узнает, что он отдал предпочтение Кайе… Возненавидит со всей своей страстью. И не будет ей прощения ни от нее, ни от себя: ведь знала же про чувства названой сестры и все равно Вилхе не отказала. А Беата…
Нет, боги, Кайя и теперь назад не отвернет! Не отдаст Вилхе ни сестре, ни другому кому! Слишком необходим он ей самой! Без него разве что с камнем в прорубь. И он… Только Кайя сможет сделать его счастливым! Жизни не пожалеет, чтобы ему было с ней хорошо! Даже если Беата не поймет, Кайя и так слишком во многом ей потакала. И пожертвовать самым дорогим, что было в ее судьбе, не могла.
— Кто из них: Кедде или все-таки Вилхе? — без малейшего смущения поинтересовалась Беата и тут же передернула плечами: — И что они только оба в тебе нашли? Парни такие видные: свистни — девчонки толпами что за одним, что за другим бегать будут. А тут лягушка болотная: не принарядится, не улыбнется лишний раз. Я уж думала, так и зачахнешь в девках. А тут — благодать такая нежданная. Видать, любит Ивон обездоленных, лучшего не жалеет. Так все-таки кто же у нас нынче лучший?
Кайя вытаращилась на названую сестру, как на какую-то диковинку. Если сначала хотела защищаться кинуться, отстаивая свое право на счастье, то потом просто подивилась. Беата что, ее судьбой была озабочена? Или сочиняла, чтобы выведать правду, а потом покажет характер?
Как же Кайе не хотелось ссориться и причинять сестре боль! Но Беата задала прямой вопрос и жаждала получить на него ответ. И не собиралась сворачивать с пути.
— Обещаешь, что не станешь сильно сердиться? — не узнавая собственный голос, пискнула Кайя, но после поцелуев любимого мальчишки ни одного дельного оправдания в голову не приходило.
Беата хмыкнула и подняла взгляд к потолку.
— Значит, все-таки Вилхе, — проговорила она, и у Кайи екнуло в груди. А вдруг сестра сейчас расплачется, не в силах справиться с обидой и разочарованием?
Ее слез Кайя точно себе не простит. И такое хрупкое счастье разобьется на тысячу осколков…
Кайя коротко выдохнула, совсем не зная, что сказать, лишь истово надеясь на какое-то чудо. Да только не зарвалась ли она, и так получив сегодня сверх всякой меры? И не разгневаются ли боги за подобную жадность?
— Нашла-таки лазейку к его сердцу, — задумчиво продолжила Беата, и Кайя замерла, не представляя, чего ждать дальше. — А я ведь была уверена, что там все намертво замуровано и огонь горит только во славу великих свершений. Ошиблась. Даже и не знаю теперь, радоваться ли, огорчаться ли…
— Порадуйся… если сможешь… — едва слышно пробормотала Кайя. — Я меньше всего на свете хотела тебя задеть. Но Вилхе…
— Да знаю, — махнула рукой Беата. — Ты полжизни по нему сохнешь: с тех самых пор, как в городе у нас появилась.
— В него слишком легко влюбиться, — совсем понурилась Кайя. Беата кивнула.
— Что есть, то есть, — подтвердила она и подвинулась ближе. — Надеюсь, он начистил сегодня Кедде физиономию, тебя отбивая?
Кайя от изумления даже икнула.
— Да я… И не была сегодня у Кедде… Даже о Харде не вспомнила…
— Жаль, — искренне расстроилась Беата. — Я ведь все сделала, чтобы Вилхе наконец его проучил. А ты… на корню…
— Да зачем Вилхе драться за меня? Если мне только он один нужен? — непонимающе воскликнула Кайя. Но Беата думала явно о чем-то своем.
— Не дрался, значит, — словно бы итог подвела она. — И самой красивой на свете не называл?
— Это меня-то? — совсем растерялась Кайя. — Да такое разве что слепой придумать может.
— Ну, положим, я тоже не идеал, — окончательно сбила ее с толку Беата и направилась к выходу. И уже у самой двери многозначительно улыбнулась: — И тем не менее…
Что она имела в виду, для Кайи осталось загадкой. Если хотела на Вилхе тень бросить, то это было абсолютно невозможным делом. А если что-то иное…
В любой другой раз Кайя не смогла бы заснуть, пытаясь понять, о чем говорила сестра, но сегодня такие мысли исчезли так же быстро, как и сама Беата, уступив место воспоминаниям и мечтам. Безумно хотелось, чтобы поскорее наступило утро. Снова увидеть Вилхе и узнать, для чего он решил встретиться с ней с самого ранья. И в то же время было немного боязно, потому что новый день мог оказаться совсем не таким, как Кайя себе насочиняла, оставив все лучшее в дне сегодняшнем.
И все же сильное, теплое и нежное, как объятия Вилхе, чувство победило, и Кайе всю ночь снились настолько восхитительные сны, что она даже любимому не смогла бы их рассказать и только краснела в смущении, когда невольно вспоминала то о них, то о вчерашнем дне, и ничего не могла с собой поделать.
Приемные родители не оставили за завтраком без внимания ее витание в облаках. Но когда папа озабоченно поинтересовался у Кайи, хорошо ли она себя чувствует и нет ли у нее жара, а его жена — Кайя так и не научилась считать Беанну мамой — прыснула и постучала мужа по лбу, неожиданно рано спустившаяся Беата довольно резко оборвала их обоих и посоветовала оставить девочку — она так и сказала: «девочку» — в покое. Родители тут же перекинулись на родную дочь, а Кайя, пообещав себе обязательно отблагодарить Беату, смогла незаметно выскользнуть из дома.
