– Желтые, светятся! Так должно быть?
– Да! Вытаскивай и бегом к наковальне – вон, булыга с плоским верхом. Какую уж нашел… Так, давай за молоточек. Одну пластинку под клинок, вторую на него. Кромки что б не касались. А теперь лупи со всей дури, да быстро!
Отсюда вижу, что пластинки уже намертво приклеились заготовке. Хорошо, раскалили достаточно, значит. У мульяры сил не занимать, более моего! Не как Сакрос, конечно, да близки к нему. Хех… Может, порекомендовать Амурэ с Мураном спец. корпусу? Дури им не занимать.
Дубасит так, что того и гляди – “наковальня” трещину даст. Но при том очень точно, на нереальных скоростях.
– Остывает! Видишь, уже тускло-красненькая? Обратно в печь! – кричу. – Потом обратно и так ещё пару раз. Только бей тише, сталь попортишь, да наковальню мне угробишь. Ох… Молоток-то цельнометаллический. Ты как его погнула? Красотка ты моя, да дури много!
Я отпустил клапан, жар вполне достаточный. Дальше Льяста справится. Только приглядывать стоит… Пока достаю бруски, резачок и отвертку с шурупами, шлифовальную шкурку. Скатывать её самому пришлось, к слову! Так. Надо бы рукоять ухватистее и удобнее костяному “энсису” сделать.
«Ни сердце, ни меня слушать не желаешь? Возьми… Разожги дурную печь, ударь меня молотом, Венро!» – не унимается виларовая; видимо, мой же орф в ней. – «Забыл меня… Девку свою тоже не греешь…»
Ну, конечно! Завалю прям под печью мульяру эту! Ага… Делами занимаемся. Да зубастая ведь ещё… На ягодицы глянешь – бодрячком сила тут же. С переда, выше – ещё сильнее желание. Но рот откроет, так клыки сверкнут и болтик ржавеет сразу!
Хотя… Ну, клыки и клыки. А, ещё четыре лапы и перепонки между когтищами. Сонерку бы сюда… Лучше сразу десяток, прям из борделя!
– Сделала! – показывает мне работу.
– Нет, не сделала ещё. Быстро к тому ведерку, опускай в масло! Потом к другому – в воду с щелочью! Узоры увидишь – тогда и готово.
– Ага!
Сколько в ней сейчас радости… Даже, когда боролась с одним из бывалых охотников (ты мульярку забороть должен, что б отдалась) и на обе лопатки его уложила, такого запала в глазах не искрилось! Нравится девочке, вот пускай и трудится.
Я резкой занят. Тесак с односторонней заточкой, так что могу удобно сделать. Нижнюю часть выстругал и уровнял выемкой под пальцы (от чего-то я о будущих обладателях не подумал), верхней сделал мягкое рифление. Не соскользнет, ничего! Для красоты, оберегов и узоров ближе к будущему тыльнику “написал” – немного изучил из культуры мульярской. Вот, красота! Грубовато, так как руки трясутся, да сойдет. Или…
– Ну чего там?
– Волнистые рисунки какие-то… Я правильно сделала? – наконец Льяста справилась и, самостоятельно додумавшись, водой ополоснула. – Красиво…
Ещё бы! Сталь для заготовки твердая и быстро заржавеет. Чтобы защитить её от коррозии, мы для того накладки сейчас и сделали из нержавеющих сплавов – простой клинок дополнен витиеватым убранством по спускам. Жаль портить даже, но придется.
Аккуратно распиливаю будущую рукоятку и вручаю Амурэ. Сам беру заготовку.
– Можешь узоры и выемки более плавными сделать? Руки дергаются, запороть не хочу.
Она улыбнулась и, отказавшись от резачка, прямо когтями быстренько прошлась по всем линиям. Вот же! Ну-ну… Внимательно наблюдая за успехами девушки, сам взялся режущую кромку точить. С учетом, что тесак весьма толстый, потом заточка один гемор вызовет! А как насажу, больше править кромку вождям не придется – насколько знаю, энсис не может затупиться.
Ну, в целом у нас всё подготовлено. Теперь подошли к баллону. В одну руку Льясте даю горелку, вторую её лапу кладу на вентиль. Сам берусь за ножик и огниво.
– Искру выбью – немного приоткрой… Ну, вентиль чуть крутани.
Чиркаю… Да, размяк на отдыхе! С первого раза не высек, вот же ж! Ладно, ещё… Амурэ не телится, поймала момент сразу, как увидела сноп искорок. Они даже под горелку не попали ещё, а газ выпустила. Молодец, чувствует мою руку!
Появился стройный язык синего пламени. Завороженно мулька смотрит, не оторвется… Не видела, что б огонь таким напором бил! А я потихоньку отсоединяю горячей струей обух клинка. Иначе не вобьем в энсис. Ровненько и осторожно, что б ламинат не подумал разойтись… Готово!
– Вырубай! Верти обратно вентилёк!
И говорить было не обязательно. Только стройное пламя сорвалось с кончика заготовки, как поток газа иссяк. Может… Мульку с собой забрать? Мне такой товарищ пригодится!
Немножко осталось. Я подрубил в кости энсиса выемку, вставил клинок. Так-с… Ударная часть, полагаю, будет на последней трети орудия. Тогда по двум третям ниже и ещё у самого острия вдалбливать металл будем! Тут уж я сам. Амурэ больно сильная, трещин не хочу на железке.
Разобравшись с этой задачей, перешли к двум последним. Отверткой вкручиваю шурупы, скрепляя рукоять со своими резными накладками. Нет, не завинчу… Амурэ!
Она завинтила. Затем я насадил тыльник для противовеса, да в случае чего – дробящих ударов. И покрываю рукоять раствором, что б деревяшка не гнила от влаги. Раствор тоже сам делал. Вот! После отметил углем места на кости тесака, где мульярке надо штыри вбить. Лезвие присобачено не надежно, но в наиболее толстой части клинка я заранее заготовил отверстия. Штыри пройдут через них, затем приварю заклепки и готово.
Вот и всё. Сделано! Можно открывать бражку, бутылочку я припас за тумбой – она только для меня, даже с Магой не поделюсь…
«Рубить ты кости должен, а не полагаться на дряхлую старость!» – не унимается орф, я уже с психа швырнул клещи в виларовую старуху.
Нельзя так… Но подбешивает основательно! А у меня даже закурить нету!
– Рыжий муж? Ты сердишься…
– Не на тебя! Ай, не бойся.
– Хорошо… Вот, – Льяста протянула тесак вождей. – Возьми… Он должен признать тебя и назваться!
Не сразу понял, но всё просто. В энсисе хранится часть души воина, что им пользовался. Наверное, с ним какую-то связь установить нужно.
Схватился обеими руками. Орудие тяжелое, так что рукоять я удлинил. И зря… Услышав на краю сознания приглушенный рык и шепот, я перестал ощущать вес энсиса. Словно не мои руки держат его, а наоборот – накладки вцепились в ладони, срослись с ними и пробрались когтями мертвых вождей в самую подкорку! Не описать словами. Сейчас, за доли секунды, я пережил бесчисленное множество схваток; печалей и радостей, племенных обрядов; смертей таких, будто сам глядел в бездну неизбежного финала…
Я видел каждого из вождей. Как они похищали женщин из соседних племен, как сами защищали территории, плакали над погибшими детьми и охотниками; как пировали и расставались с жизнью, получив каменным топором по голове от следующего вождя. Они не испытывают обиды или жажды мести за свою гибель друг перед другом. Дружны, едины! И все, по очереди, назвались по именам. Как-то сами собой они оказались высечены в памяти. А множество их – сотни… Но лишь несколько, кто был принят в племя так, как и я, позволили обращаться к ним за помощью. И только один, какой-то диэльф, оказался совсем чужаком среди мульяр, принял меня. Взывать к энсису я буду по его племенному имени – Имгур, первый из чужих вождей…
– Ё-мае! – только выдал я, когда вернулся в реальность. – Богатая у вас культура…
– Тебе налить?
Амурэ? Ну кто разрешал бутылку трогать?! Моя! Ай, ладно! Угощу. Подруга добрая, грех отказывать.
Засунул энсис за пояс и пригласил даму на берег. Там уже звезды вовсю сияют, туманности! И луна, на коей высечено обещание беса – «Я верну всех в мир детства!» В том бою исторгло чудовище из себя такой поток потусторонней силы, что сквозь космическое пространство оставило мне напоминание. И о том, что враг лишь игрался со мной… А знаете, что? Мне нравится! Позитивнее, Рыжий!
– У тебя интересное ремесло! – говорит мульяра, прижимая меня к себе и чокаясь железными кружками. – Я хочу дальше учиться!
– Хе-хе, мулька! Это мы не учились – ты только помогала… Слушай. Я ведь уйду в один час. Пойдешь со мной? Кузню хорошую сыщем и такому тебя обучу! Лучшим мастером во всей этой Хега Солнца будешь!
