— На кухне мужчины ужин готовят. Пусть там соревнуются друг с другом, — сказала Наташа. — Пей чай и успокаивайся.

— Они там не передерутся?

— Нет. Их дурость — это всего лишь дурость. Ты с Германом давно знакома?

— Меньше недели.

— И согласилась за него замуж пойти?

— Наташ, у меня особо выбора не было. Отец хотел меня сегодня подложить под князя Розве. Герман неожиданно женой назвал в торговом доме.

— И ты выбрала меньшее зло из возможных?

— Почти. Герман мне хоть нравится.

— Он умеет к женщине подойти, — согласилась Наташа.

— Вы дружите или враждуете?

— И то, и то. Мы когда-то спасли Германа, когда он не хотел, чтоб его спасали. Но потом он спас Влада. Сейчас мы находимся под властью вожака волхов. И при этом являемся вассалами Германа. У волхов и холодных кланов много разных споров. А тут еще кровь холодных кланов играет. Пусть ты и мало знаешь Германа, но заметила его взрывной характер. Это их такая особенность. Чуть что так за шпагу хвататься — для них это норма. А Влад ему простить не может, что теперь вынужден сидеть на двух стульях. При этом он ему вроде как и благодарен. Сложно все.

— Я заметила. Получается, что вы как волхи, так и вампиры? — спросила я. Наташа только улыбнулась.

— Ты с Германом уедешь? В его замок?

— Скорее всего.

— Я это к чему спрашиваю. Не хочу, чтоб дочь осталась одна среди клыкастых. Влад хоть сейчас вредничает, но согласиться на предложение Германа, — сказала Наташа.

— А я чем ей помогу?

— Составишь компанию. Вдвоем же веселее.

— Я ничего не могу обещать. Наташ, я сейчас в такой растерянности, что толком не понимаю происходящее, — ответила я. Наташа опять улыбнулась.

— Верно, обещать ничего нельзя. Особенно, если собираешься жить с Германом.

— Что с ним не так?

— Импульсивный и наглый. Разве по нему не заметно?

— Почему это я наглый и импульсивный? — спросил Герман, возвращаясь в комнату. Он подошел к ней со спины. Приобнял и поцеловал в щеку. — Если чего-то я и делаю, то намеренно. Вот, чтоб Влада позлить.

— Хватит дергать его за нос.

— А кого мне еще дергать? Вот собачку возьму и буду ее воспитывать.

— Ты женился, — напомнила ему Наташа.

— Ты мне предлагаешь жену воспитывать? — насмешливо спросил он, отходя от нее и подходя ко мне. Сел между нами. Приобнял меня за плечи. — Ульян, а тебя надо воспитывать? Мне показалось, что ты умненькая и воспитанная.

— Денис на кухне?

— За ним Влад приглядывает, — ответил Герман. — И куда ты собралась? Сиди спокойно. Никуда он не денется. Тем более что мы же в компании собак находимся. Найдут.

— Герман, вот почему я тебя еще не прибила? — спросила Наташа, потрепав его по волосам.

— Я же хороший, — довольно сказал он. Посмотрел на меня. — Как себя чувствуешь?

— Я все равно хочу к Денису пойти.

— Иди. Кто же тебя держит? Я и с Наташей поболтаю, — сказал Герман.

Я обрадовалась и быстро встала с дивана. Чуть не упала, но тут же восстановила равновесие и ушла на кухню. Денис сидел за столом и жевал яблоко. Рядом стоял протвень с печеньем. Влад резал овощи в кастрюлю. На сковороде шипело мясо. Я подошла к Денису. Обняла его, все еще не веря, что он нашелся.

— Мам! — поморщился он.

— Не надо больше так делать.

— Я всего лишь хотел погулять, — сказал Денис.

— А дорогу ты как бы нашел?

— Спросил.

— Но ты адреса не знаешь.

Он не ответил. Посмотрел на Влада, который готовил ужин и не обращал на нас внимание. Из гостиной достался смех Наташи. Влад поморщился, попросил меня приглядеть за мясом и пошел ругаться с Германом.

— Мам, а мы правда теперь переедем? И правда, что ты за того дядю замуж вышла? — быстро спросил Денис.

— Правда.

— А как же папа? Почему ты его не дождалась?

Я смотрела на сына и понимала, что меня только что поймали на лжи. И чего ответить? Сказать, что его отец погиб? Сказать, что я его обманула?

— А можно мы потом на эту тему поговорим?

— Тебе нужно время, чтоб придумать ответ? — спросил Денис. Тут я так и села на соседний табурет. — Мам, мне не три года. Я уже не верю в сказки.

— Я забываю, что ты такой возраст. Но я сейчас не готова к этому разговору.

Он пожал плечами и продолжил есть яблоко, отвернувшись от меня. Я отошла перевернуть мясо. Нужно было что-то придумать, только мысли настолько сильно путались, что я не могла найти ответа.

— Он погиб, — сказала я. — Мы с ним встречались, но не успели поживиться. Он уехал в экспедицию и не вернулся. Потом я узнала, что он погиб.

— Ты врешь.

— Почему?

— Ты говорила, что он приезжал. И я слышал от слуг, что он был в городе, — упрямо сказал Денис.

— Слуги часто любят поболтать языком, — неожиданно сказал Герман. — И скорее всего они говорили про меня. Ты же знаешь, что вы уехали из деревни в город. И у мамы появились какие-то дела?

— Да, — Денис посмотрел на Германа. Он же пошел овощи резать, как будто этим занимался всегда.

— Вот. Я ей сделал предложение стать женой. Но нам надо было уладить кое-какие дела. Вот слуги и болтали. Твоя мама долго не хотела тебе говорить об отце, потому что считала тебя слишком маленьким. Маленькие дети начнут плакать, убегать. А сегодня она поняла, что ты смелый парень, который половину города прошел. Вот тебе и пора правду узнать.

— А вы его знали?

— Знал. Хороший был человек. Мы с ним вместе были в экспедиции. Но он, к сожалению, в горах замерз, — сказал Герман.

— Вы дружили? — спросил Денис.

— Дружил, — ответил Герман и начал рассказать про какого-то мужика, с которым якобы ходил в горы.

Он рассказывал красиво. Как будто прям реально там был и рассказывал про реального человека. Я его слушала и тихо плакала.

— Вот поэтому мама и не хотела о нем говорить, — сказал Герман. — Тяжело помнить человека и при этом продолжать жить дальше. Но жить дальше надо. Знаешь почему?

— Почему?

— Любимые люди, которых не стало, всегда будут желать лишь добра. Вот смотрят они с неба и улыбаются, когда нам хорошо.

— Это неправильно, — сказал Денис. — Нечестно.

— Денис, жизнь — это длинная прямая. Иногда она очень длинная. На ней встречаются разные люди. Они проходят какое-то время с тобой, а потом сворачивают с нее, но при этом остаются в памяти и душе. И вот ты реально думаешь, что человек, который тебя любил, а твой отец тебя любил, что он будет желать тебе и твоей маме зла? Нет. Он только обрадуется, что вам будет хорошо, — возразил Герман.

Я все же не выдержала и ушла в уборную. Нужно было умыться. Успокоится. Только слезы продолжали литься. Тихий стук в дверь заставил вздрогнуть. Я тут же вытерла слезы. Открыла дверь.

— Чего же ты все так ревешь? — спросил Герман. Зашел в уборную и закрыл за собой дверь. Обнял, прижимая к себе. — Ну, не мог же я ему рассказать, что его отец урод?

— Я не поэтому плачу?

— В чем тогда причина?

— Я могла его потерять. Понимаешь? Если бы не ты, то я бы его потеряла дважды.

— Вот поэтому я тебя замуж и позвал. Без меня пропадешь, дуреха, — тихо рассмеялся Герман. И от его смеха прям бальзам разлился по душе. Стало просто приятно от его присутствия. Что он был всего лишь рядом.

— Надо к Денису.

— За ним присмотрят. Успокойся ты. Тут нет врагов. Одни друзья. Чего так все время быть на нервах? У нас сегодня как-никак свадьба. А вместо улыбки, так только твои слезы вижу. Улыбнись. Вот так. Знаешь, даже если улыбнуться, когда плачешь, то слезы прекращаются. Самый верный способ прогнать хандру.

— Все-таки мы не правильно поступили. Надо было отложить разговор с Денисом.

— Он у тебя уже из дома бегает. Сейчас бы что-то придумал и опять сбежал. Поэтому нет, мы поступили правильно. А дальше посмотрим. Всегда можно историю подправить, — сказал Герман. Быстро поцеловал меня в губы. — Доверься мне. Я знаю, что делаю.

Ужин проходил довольно спокойно. Дениса посадили за общий стол. Я вначале переживала, что он может что-то не так сделать или услышит чего-то плохого. Но за столом Влад и Герман не ругались, даже друг друга не задирали. Разговор был вокруг дороги. Влад готов был ее отдать Герману за какой-то кусок земли, по поводу которого они тоже спорили. Мы с Наташей вытаскивали из Дениса подробности его побега, стараясь убедиться, что все обошлось. В итоге ужин прошел спокойно. Денис на десерте начал клевать носом. Я отнесла его в комнату, которую Наташа выделила для него и уложила спать.