Деликатное поручение должен был исполнить известный французский литератор и философ Вольтер, который в это время, находясь в немилости, жил в небольшом поместье на границе Шампани и Лотарингии вместе со своим интимным другом и музой, известным французским математиком и физиком маркизой дю Шатле (Châtelet). Идея использовать для тайной миссии известного писателя, по-видимому, исходила от знаменитого герцога Ришелье и государственный секретарь по иностранным делам (Amelot) возлагал на неё большие надежды. Французская сторона предполагала использовать близкие отношения Вольтера с прусским королём, с которым литератор давно поддерживал оживлённую переписку, несколько раз встречался и неоднократно получал от прусского короля приглашения ещё раз посетить берлинский двор. В юности, будучи ещё кронпринцем, Фридрих восхищался трудами Вольтера, а тот, получив известие о заключении мира в Бреслау, даже направил королю Фридриху восторженное письмо с поздравлениями. После такого открытого восхваления монарха-клятвопреступника, в адрес которого вся Франция в то время посылала брань и проклятия, его репутация честного человека и доброго гражданина была сильно подорвана. Кроме того, ранее Вольтеру уже приходилось исполнять подобного рода поручения кардинала Флери. К примеру, в 1740 году, когда кардиналу необходимо было выяснить планы молодого короля, или осенью 1742 года, когда также с заданием узнать намерения Пруссии он прибыл в Ахен, где в это время находился на отдыхе король Фридрих. С мая 1743 года с Вольтером велись переговоры и консультации, в результате которых литератор согласился, по его собственному выражению, покинуть Минерву ради Апполона и превратить своё изгнание в секретную миссию, получив за это обещание предоставить ему кресло во Французской академии наук[41].

Так как сохранение в тайне истинных целей данной миссии являлось необходимой предпосылкой для её успеха, в версальском кабинете было решено организовать настоящее представление. Для придания большей правдоподобности, в Париже был объявлен запрет на постановку трагедии Вольтера «Смерть Цезаря», что призвано было завершить образ гонимого свободолюбца и, тем самым, помочь тому получить должный приём в Берлине. У новоиспечённого дипломата не было ни доверительных писем, ни даже инструкций и в этой неофициальной миссии угадываются черты будущей секретной службы Его Христианнейшего Величества «Секрет короля» (Secret du Roi). В середине июня 1743 года Вольтер покинул Францию и направился в Голландию, где намеревался ожидать приглашения и паспортов от прусского короля. Остановившись в Гааге, новоиспечённый тайный агент немедленно завязал тесные отношения с посланником короля Фридриха в Республике Соединённых Провинций графом Подевильсом-младшим, племянником прусского министра. Ему удалось получить важную информацию о переговорах по поводу займа, которые прусский король вёл в Голландии. Ведение подобных переговоров указывало на существование у короля определённых финансовых затруднений, что, в свою очередь, позволяло рассчитывать на возможность привлечь его на свою сторону при помощи субсидий. Находясь в Гааге, Вольтер не пожелал оставаться бездеятельным наблюдателем и, в ожидании документов из Берлина, развил бурную деятельность на ниве дипломатии, чем доставил немало хлопот официальному французскому посланнику в Республике Соединённых Провинций маркизу де Фенелону. Однако в это время пришли необходимые бумаги, и Вольтер смог, наконец, покинуть Гаагу и направиться в Берлин.

Тёплый приём, оказанный ему королём Фридрихом, не должен был обманывать тайного посланника. Король и философ проводили многие часы за беседами, но практический результат их неизменно оставался неопределённым. На попытки Вольтера выяснить его планы прусский король отвечал уклончиво и подчёркивал, что у него нет никаких связей с Францией, что от неё он ничего не ждёт, ни на что не рассчитывает и, таким образом, не намерен инициировать переговоры первым. Вольтер сопровождал короля во время поездки ко дворам ряда германских князей, но во время этого путешествия также не смог добиться ничего определённого. Позиция короля Фридриха заключалась в том, что Франция должна оборонять себя сама, а его долг, как германского князя, состоит лишь в помощи находящемуся в тяжёлом положении императору, затруднения которого проистекают как раз от того, что Франция бросила его на произвол судьбы. 12 октября 1743 года Вольтер выехал из Берлина обратно в Брюссель, где его ждала мадам дю Шатле. Он возвращался с пустыми руками, не сумев ничего выяснить об истинных намерениях короля Фридриха, кроме того, что Его Прусское Величество старательно делал вид, будто занят лишь балами и театром.

Но атмосфера безмятежного спокойствия при берлинском дворе призвана была скрыть напряжённое ожидание. Прусский король внимательно следил за событиями в Европе, которые в последнее время начали развиваться неблагоприятным и даже опасным для Пруссии образом. После заключения мира в Бреслау король Фридрих находился в исключительно выгодном положении, покинув поле боя в тот момент, когда настоящая схватка ещё только начиналась и, сохраняя свободу рук для дальнейших действий, наблюдал со стороны за развитием событий. Как уже говорилось выше, первой целью внешней политики короля на данном этапе было включение гарантий Бреславльского мира в статьи общего мирного договора, при заключении которого Пруссия могла бы претендовать на роль посредника. Необходимой предпосылкой для такого развития событий было сохранение баланса сил противоборствующих сторон и недопущение достижения подавляющего превосходства одной из них. Такое развитие событий вынудило бы короля Фридриха оставить свою сильную политическую позицию и вновь вмешаться в войну ради восстановления искомого равновесия, так как, в случае поражения Франции, в Вене непременно приступили бы к осуществлению своих реваншистских планов. Другим необходимым условием для недопущения гегемонии Австрийского дома в Германии являлась необходимость поддержки императора Карла VII и сохранения за ним как титула, так и родовых земель, так как присоединение Баварии к габсбургским владениям резко нарушило бы баланс сил в Германии в пользу Вены. Проще говоря, максимами прусской политики в этот период были поддержание равновесия между сторонами конфликта с целью их взаимного истощения и сохранение Баварии за императором Карлом VII.

Во время бесед с Вольтером в Ахене в сентябре 1742 года король Фридрих был спокоен. По его убеждению, Австрия была истощена войной, а разорение её самых богатых провинций и непомерный груз долгов, оцениваемый прусским королём в 80 миллионов талеров, делали её неспособной к энергичным военным усилиям без посторонней помощи. В это время прусский король ещё не помышлял о войне и, через своего посланника в Вене графа Дона[42], уверял королеву Марию-Терезию в приверженности статьям Бреславльского трактата. Он даже рассматривал возможность заключения оборонительного союза с Австрией, опасаясь, однако, что большая протяжённость границ габсбургских владений в будущем может вовлечь Пруссию в ненужную для неё войну. Таким образом, зная о катастрофическом положении французских войск в Праге, король Фридрих, осаждаемый лордами Стайром и Гиндфордом, последовательно отвергал настойчивые попытки английской дипломатии вовлечь его в войну с Версалем, надеясь на то, что скорое и взаимное истощение основных противников, Франции и Австрии, позволит заключить искомый мир. Следуя этой логике, оборонительный союз – это самое большее, на что мог пойти прусский король в отношениях с Великобританией. Но даже для этого лорд Гиндфорд вынужден был использовать тяжёлую артиллерию, пригрозив, что от заключения этого договора зависит сила английских гарантий приобретения Силезии, одновременно передав согласие Георга II на прусские требования в отношении Мекленбурга и Восточной Фрисландии. И только известие о неудаче Майлебуа вместе со слухами о переговорах Флери с маркизом Стенвиллем (Stainville) и лордом Эссексом (Essex) в Париже, каковые могли привести к изоляции Пруссии, побудили прусского короля войти в союзные обязательства с Англией, ибо, как писал король Фридрих министру Подевильсу «если Франция и Австрия вместе на меня нападут, то Австрия ничего не сможет без субсидий Англии».