Австрийский план вторжения во Францию, разработанный Кевенхюллером и представленный на одобрение Его Британского Величества в конце июля, предусматривал атаку с трёх сторон. Армия Карла Лотарингского должна была переправиться через Рейн в Верхнем Эльзасе и попытаться отрезать от Эльзаса и Бургундии французские войска маршалов Ноайля и Куаньи (Coigny). Планировалось, что Прагматическая армия будет наступать в Нижнем Эльзасе и перейдёт Рейн у Майнца, а голландский корпус – действовать от Трира. Для обсуждения будущих военных операций к Юпитеру Европы в штаб-квартиру Прагматической армии в Ганау в сопровождении фельдмаршала Кевенхюллера прибыл принц Карл Лотарингский. Военное положение выглядело настолько благоприятным, что Кевенхюллер высказывал твёрдую уверенность, что, в случае принятия данного плана, армия разместится на зимних квартирах во французских Эльзасе, Лотарингии и даже Бургундии[38]. Несмотря на возражения Нейпперга, опасавшегося разделения союзных сил, а также, так как основная тяжесть операции ложилась при этом на австрийскую армию, король Георг и союзный генералитет, в конце концов, одобрили предложенный план[39].
Однако политическая комбинация лорда Картерета в Италии ещё не была завершена и, чтобы вынудить венский двор пойти на уступки, Прагматическая армия замедлила военные операции. Несмотря на все представления и протесты со стороны Вены и настояния лорда Стайра, король Георг выдвинулся из Вормса на Шпейер лишь в конце сентября, то есть, после подписания Вормсского договора. Но уже слишком поздно, чтобы дать возможность осуществиться амбициозному плану Кевенхюллера. Военная целесообразность в очередной раз уступила политическим соображениям, а раздосадованный лорд Стайр после горячего разговора с лордом Картеретом подал в отставку, получил её и покинул армию, чтобы, по его собственным словам, вернуться к плугу[40].
Вернувшись из Ганау, принц Лотарингский к 14 августа собрал армию между Фрайбургом и Альт-Брайзахом (Alt-Breisach) и начал подготовку к переправе через Рейн. Однако так как эти приготовления продвигались очень медленно, маршал Куаньи, руководивший обороной реки на данном участке, успел принять необходимые меры и укрепить возможные места переправы. Обе попытки австрийской армии переправиться через реку, предпринятые 3 сентября у Альт-Брейзаха и Рейнвейлера (Rheinweiler) закончились неудачей. Лишь лёгкие войска под командованием полковника Менцеля и генералов Бараньяи (Baranyay) и Трипса (Trips) наводили ужас в приграничных французских территориях. К этому времени относится наделавший много шума манифест Менцеля, озаглавленный «К подданным Королевы во Франции», повсюду распространяемый его гусарами и обращённый к жителям Эльзаса, Лотарингии, Трёх Епископств и Франш-Конте, в котором он объявлял об освобождении их от «невыносимого французского ига» и призывал к восстанию. Манифест, впрочем, не достиг цели, так как одновременно Менцель грозил рассматривать сопротивление австрийским войскам в этих областях как неповиновение законному государю, за что обещал карать смертью. Маршал Ноайль отправил против Менцеля войска под командованием генерала Бершиньи (Berchiny), перед которым тот вынужден был ретироваться.
Принц Карл Александр Лотарингский (1712–1780). Командующий австрийской армией и брат супруга Марии-Терезии Франца-Стефана Тосканского. Мария-Терезия называла своего деверя Alter (лат. – второй, другой), имея в виду, что «первый» был её муж Франц-Стефан.
В середине октября Прагматическая армия, после медленного марша вперёд от Вормса к Шпейеру, повернула обратно к Рейну. Напрасно принц Карл Лотарингский настойчиво предлагал встать на зимние квартиры вдоль французских границ, чтобы облегчить начало следующей кампании. Англичане и голландцы настаивали на отступлении в Нидерланды, где можно было занять удобные квартиры, и даже угрозы герцога Аренберга, что он с австрийскими войсками останется на границе, не смогли изменить этого решения. Оказавшись в одиночестве, принц Карл был вынужден прекратить активные военные операции. Он распорядился срыть укрепления Альт-Брейзаха, занять сильным гарнизоном Фрайбург и разместил свои войска на зимних квартирах в Передней Австрии и Баварии. Несмотря на неубедительное завершение, общий итог кампании 1743 года в Германии был явно не в пользу Франции. Плохие новости в это время приходили в Версаль и из Италии. На севере полуострова войска бурбонской коалиции потерпели тяжёлое поражение при попытке прорваться через горные альпийские проходы, а на юге, несмотря на отсутствие поддержки со стороны Англии и Сардинии, новому австрийскому командующему князю Лобковицу (Lobkowitz) удалось оттеснить войска сменившего Монтемара графа Гажа (Gages) к Пезаро и 20 октября занять Римини.
Потеря Баварии, поражение при Дёттингене, оставление Германии и, наконец, опасность вторжения в сами французские земли и угроза потери провинций, некоторые их которых уже давно было принято считать не только бесспорно французскими, но даже не приграничными (Франш-Конте, Три Епископства) – с такими вызовами королевство не сталкивалось со времён кошмара войны за Испанское наследство. Смерть в январе 1743 года кардинала Флери нанесла ещё один удар по внешней политике Версаля, лишив в кризисный момент французский кабинет министров его главы. Ещё в начале 1743 года, то есть сразу после печального завершения Богемского похода и потери Праги, французское министерство через своего агента в Базеле запросило австрийского посланника в Швейцарской конфедерации маркиза фон При (Prie) о том, какова будет реакция в Вене на мирные предложения со стороны Франции. Но так как французская сторона при этом поставила условие, что данные консультации должны будут вестись без участия Англии, венский кабинет даже не ответил на этот запрос.
Летом 1743 года, после потери Баварии, поражения при Дёттингене и приближения вражеских армий к границам королевства, французские предложения стали более определёнными. В конце июля 1743 года Бартенштейн получил от субинтенданта Страсбурга по имени Хатсель (Hatsel) два письма. В них венскому двору предлагалось прекратить военные действия и объединить усилия для возвращения Австрии Силезии, а также содействие в выборе эрцгерцога Иосифа римским королём, для чего у Версаля имелись все возможности, учитывая зависимость императора Карла VII от Франции. Из депеши Васнера в Вене также узнали, что Хатсель был отправлен ко двору близкого к австрийскому двору курфюрста Майнцского, чтобы предложить ему принять посредничество при переговорах с Австрией. Одновременно во Франкфурт из Лиссабона был переведён один из самых ловких французских дипломатов того времени шевалье де Шавиньи, а в Турине королю Сардинии были сделаны выгодные предложения. В этой связи, необходимо ещё раз упомянуть о послании короля Людовика Рейхстагу, которое также необходимо расценивать, как попытку примирения. Все эти дипломатические манёвры дали основания прусскому министру графу Подевильсу (Podewils) написать королю Фридриху: «Где-то идут большие переговоры».
Одновременно с попытками примирения с основными своими противниками французский кабинет пытался расширить число своих союзников. В этой связи было решено попытаться вновь договориться с прусским королём, побудить его вмешаться в войну и, тем самым, отвлечь неприятельские силы от французских границ. Положение было тяжёлым, и срочная необходимость в помощи отодвинула на задний план воспоминания о жестоком оскорблении, нанесённой королём Фридрихом французской короне в Бреслау. Однако прусскому королю настолько хорошо удавалось скрывать свои намерения за нарочитым равнодушием, что никто не смог до конца понять его замыслы. Английский и французский посланники, Гиндфорд и Валори (Valory), в июне-августе 1743 года отправляли к своим дворам депеши одинакового содержания – не надейтесь получить от этого человека ничего, что бы он вам не говорил; он будет действовать только, когда твёрдо будет знать, на чьей стороне сила или когда он почувствует угрозу своим личным интересам. Но пока король Фридрих демонстрировал свою отстранённость и непредвзятость ко всему происходящему. «Я ни за кого во всём этом, – сказал король, узнав о поражении французов при Дёттингене, – мне нравится наблюдать этих людей в бою и мне абсолютно всё равно, кто победит». Но одно было ясно – король Фридрих неустанно работал над восстановлением и усилением своей армии и укреплением крепостей, как в Силезии, так и на Рейне, готовясь к любому развитию событий и старательно дистанцируясь от обеих противоборствующих сторон. В этой ситуации, когда на официальные дипломатические каналы надежды не было, в Версале решили прибегнуть к помощи человека, как казалось, далёкого от большой политики.
