Шон сбежал к маме, оставив меня со своей напарницей и маленьким дьяволом по имени Мими. Я вымыла пол и стены, которые мелкая паршивка загадила тортом. Торт стоил мне сто баксов. Сев на кухне, потянулась за сигаретами и тут же почувствовала, как к горлу подступила желчь. Значит с курением пора завязывать. Тем более что это вредно для малыша. Стало страшно. А вдруг наш ребенок будет таким же, как маленькая Молли?

В дверном проеме показалась стриженая голова Джины.

– Не помешаю? Шон говорил, вы ждете ребенка. Ты б завязывала с куревом, Молли. Это вредно не только для малыша.

Я отодвинула пачку и грустно улыбнулась, глядя в пол. Что-то в голосе Джины было странным. Тоска! Я взглянула на девушку еще раз. Пирсинг, татуировки и дерзкая стрижка лишь маска. Такая же маска, которую долго носил мой муж. На самом деле она не была той, кем так сильно хотела казаться. Я решила пойти в наступление.

– Проходи. Вина?

Девушка кивнула и села напротив меня.

– Разве что один бокал.

Разлив вино по бокалам, я уставилась прямо в синие глаза брюнетки. Мой взгляд опустился ниже. На шее Джины висела тонкая золотая цепочка, а вместо кулона два обручальных колечка. Совсем простые, точно такие как у нас с Шоном. Вот оно что!

– Джина, я понимаю, что у копов так не принято, но хочу попросить. Не нужно ставить крест на моем муже. Он отличный коп и знает свое дело. Он был ранен, попадал в переделки, но не сломался. В Нью-Йорке его уважали.

– Тогда почему вы уехали?

– Из-за меня. Я не лучший представитель человечества. Я обчищала карманы богатых мужчин, подсыпая в их шампанское снотворное. Мне все сходило с рук, но однажды я попалась. Именно потому мы уехали.

Джина сузила глаза и засмеялась.

– Ты та самая Беда? – радостно вопила брюнетка. – Да Ладно! Я обязана сфоткаться с тобой. Ты легенда, ты кумир. Тобой восхищаются даже копы. Вот это да!

Комплимент был сомнительным, но я выдавила из себя некое подобие улыбки и позволила Джине сделать селфи. Она тут же запилила фото в свой блог, установив забавный хештег. Оказалось, что у меня был целый фан клуб, и уже через час мой список подписчиков вырос до размеров Вавилонской башни. Мы говорили долго, обо всем и ни о чем. И только когда я убедилась в том, что брюнетка мне доверяет, я задала ей вопрос.

– Возможно это слишком личное. Можешь послать меня куда подальше, но я хочу спросить. Кольца, те, что висят на цепочке. Ты потеряла близкого человека? Это был отец Молли?

Глаза брюнетки наполнились слезами. Она сжала в руке оба колечка и, мечтательно улыбнувшись, посмотрела в окно.

– Питер и я были вместе с тех самых пор, как поступили в академию. Оба служили в одном участке, были напарниками. Мы поженились перед самым рождением Молли. В тот день, когда она родилась, Пит погиб в перестрелке. В городе работала группировка. Они промышляли киднеппингом. Когда я забеременела, Пит взялся за это дело, считая его чем-то личным. Он так хотел стать отцом! Сегодня не только день рождения дочери. Сегодня ровно три года с тех пор, как мой мир рухнул.

Вытирая слезы, я обняла Джину.

– Я поняла и мне очень жаль. Я не могу представить, как тебе больно, но могу разделить с тобой эту боль.

– Я читала характеристики Шона, – вытирая слезы, Джина сменила тему. – Он мог бы стать юристом, а выбрал самую опасную и малооплачиваемую профессию. После гибели Питера, я с головой окунулась в работу. Я почти не вижу дочь, потому она и стала вот такой. Ты ждешь ребенка, Молли, и мой тебе совет, будь с ним рядом. Отдавай ему все внимание, всю любовь. Не допускай той ошибки, которую допустила я.

Мы выпили еще по бокалу, и вышли во двор. На стене дома висел дартс. Не знаю, откуда он, но я обожала эту игру и постоянно обыгрывала Стеф и Стенли. Взяв в руки несколько дротиков, я бросила их в мишень. Все попали в десяточку. Издав победный клич, я обернулась и взглянула на Джину. Девушка, открыв рот, смотрела в сторону бассейна.

– Молли, можешь считать меня сумасшедшей, – нервно хихикнула брюнетка. – Но у вашего бассейна стоит надувной единорог и вертит задом.

Я схватила дротики и ломанулась за белым конем.

– Джина, не дай ему уйти! Эта тварь преследует меня.

Бросая дротики, я пробивала дырочки в надувном монстре. Когда костюм сдулся, Джина бросила в единорога кирпич. Тот заорал и рухнул в бассейн. Подбежав к бортикам, я ухватилась за резиновую массу и потащила единорога на себя. Джина держала в руках свое табельное и, схватив белую резину, дернула ее. Содрав костюм с моего преследователя, мы увидели перед собой мулатку.

– Хизер! Так это ты бегаешь по моему двору?

Джина держала брюнетку за воротник мокрой кофты.

– Ты ее знаешь?

– К сожалению, – злобно взглянула на мулатку. – Какого черта ты забыла в Лос-Анджелесе? Отвечай!

Джина стукнула мулатку об дерево и встряхнула. Та, мелко вздрагивая, испуганно смотрела по сторонам.

– Оставьте меня в покое, – всхлипнула крокодилица. – Молли, ты мне жизнь сломала. Ты отобрала у меня мужа, Шона, ты украла мое будущее. Если бы ты не появилась, я бы вышла замуж за Пейтона и оставила Чеда гнить в тюрьме. Я не хотела ему помогать. Не стану скрывать, я появилась в жизни Шона неслучайно, но потом поняла, что люблю его. Но явилась ты и все испортила. Теперь я работаю горничной у миссис Гамильтон. Мою ее горшок, в то время, когда ты живешь как принцесса.

Тяжело вздохнув, я посмотрела на Джину и махнула рукой.

– Отпусти ее. Пусть уходит.

Я вошла в дом и села на диван в гостиной. Мулатка заставила меня задуматься. Более того, я боялась, что Шон снова начнет засматриваться на нее.

Шон

Дождавшись вечера, я вышел из дома матери, и весело насвистывая, отправился домой. Я надеялся, что маленькая зловредная девочка с забавными косичками и злобным лицом, уже покинула мой розовый ад, прихватив мою напарницу.

Дойдя до дома миссис Гамильтон, с трудом подавил желание бросить камень в окно рыжего старого демона. Скрипнула калитка, и мне на встречу вышла… Хизер!

Брюнетка тащила два огромных мусорных пакета и, увидев меня, замерла. Я попятился назад и перекрестился, хотя был атеистом.

– Изыди, нечисть! – крикнул я и бросился бежать к своему дому.

На пороге стояла Молли. Сложив руки на груди, она сделала несколько шагов в сторону моей бывшей. Я спрятался за спину жены и обхватил ее за талию. Молли плюнула под ноги мулатке и прошипела:

– Если ты наивно полагаешь, что твои слезы и причитания вызвали во мне сочувствие, то ты дура! Я ненавижу тебя, ненавижу Чеда и все, что с вами связано. Если ты хоть раз приблизишься ко мне и моему мужу, я сверну твою толстую шею. Затем, я отвезу твою жирную тушу на побережье, брошу в воду и с наслаждением буду наблюдать, как тебя сожрут рыбы. Поняла?

Мулатка побелела и кивнула.

– Даже не собиралась, – проблеяла Хизер. – Просто хотела поиздеваться.

– Отлично! – Молли показала ей кулак. – Тебе это удалось, но теперь моя очередь! Самка осьминога!

Схватив за руку, Молли затащила меня в дом и закрыла дверь. Настроение у нее было паршивым. Сев на диван, она щелкнула пультом и включила какой-то отстойный канал.

Я решил развеселить ее. Вошел в спальню, и нашел пакет с забавными мужскими трусами в виде слоника, которые она привезла из Лондона, но почему-то прятала от меня. Нацепив на себя красные трусы, я взглянул в зеркало и повилял задом.

Тихо вышел из спальни и выключил свет и телевизор. В гостиной стало темно. Молли вскрикнула.

– Шон! У нас выбило пробки! Выйди, посмотри, что с ними.

Нажав на кнопку, я включил огромный музыкальный центр и цветомузыку. Это все было куплено моей супругой. Из динамика послышалась песня Madonna Sickick Frozen. Надев жуткую фиолетовую рубаху, которую я нашел в том же пакете, что и трусы, я медленно вышел в гостиную.

Молли широко открыла глаза, и прикрыла рот ладонью. Запрыгнув на стол, я пытался сексуально двигаться в такт эротичной мелодии. Облизнув губы, я снял рубаху и, сунув ее между ног, медленно вытаскивал вперед, потом тащил назад. Я старался изобразить из себя стриптизера. Молли хохотала, закрыв глаза руками. Но я уже вошел во вкус и продолжал изгибаться под музыку.