– Да, – неуверенно просипела я. В эту самую секунду мне захотелось просто уйти из этого места.

– Что ж, Радочка, как говорят у нас в Корпорации: Пусть Ваши ожидания не огорчат Вас.

«Чувствую, очень скоро это фраза станет моей самой нелюбимой».

– Спасибо…

***

Грей Борисов оказался внимательным, ответственным и добродушным наставником. Он досконально объяснил обо всех «неловких» моментах, которые могут возникнуть вовремя службы смотрителя, и ближе к обеденному перерыву покинул кластер, обещав надолго не задерживаться, так как ожидалось появление задолжника для отправки за врата.

Доверившись факту отсутствия видеонаблюдения в этой части «ХоупСити», я смело освободила Чучу из внутрисумочного заключения. Стоило рыжему комочку оказаться на рабочей столешнице, как он встрепенулся, отряхнулся, грозно просверлил меня своими зловеще черными глазами-бусинами, и традиционно, демонстративно отвернулся.

– Никто тебя влезать в мою сумку дома не заставлял, – улыбаясь, начала я. – И прости, буфетной стойки со всякой хомячьей едой по твоему персональному запросу в этом месте не предоставят. – «Ох, чувствую, градус ненависти в крошечной мягкошерстной груди этого засранца стремительно и безвозвратно нарастает». – Ну, пофыркай-пофыркай. Вечером посажу тебя под домашний арест.

Несмотря на всю таинственность этого места и грозную, непролазную систему безопасности, я все же заметила у лифта наличие торгового ве́ндингового аппарата с протеиновыми батончиками и коктейлями для сытного перекуса. Я решила перекусить продуктами, содержащими сывороточный белок и заодно накормить своего верного проказника. Естественно, его одного в этом месте оставлять не хотелось – «закроется еще в одном из шкатулок, и ищи его потом всем отделом СБ».

Чуча даже представить себе не мог, как я переживала, что его обнаружат на постах контроля, когда Ама сопровождала меня к кластеру. Но на удивление, никто из охраны даже слова не сказал. Хотя я уверена на сто процентов, что мою сумку просканировали в первую очередь, до того как это сделали с моим скелетом. Может, приняли его за аксессуар? «Но, а как же измерительные тепловизоры? Их-то точно нельзя обмануть неподвижным и недышащим состоянием живого тела. А если не накормить хомяка, боюсь моя просьба: «сидеть тихо» до самого окончания рабочего дня, станет самой бестолковой просьбой человека к домашнему животному за всю историю Конфедерации».

Я успешно прошла посты, и даже обменялась радушными пожеланиями «приятного аппетита» с Силютиным, купила пару батончиков и один коктейль.

Совсем скоро Хома довольный и сытый умыл короткими лапками мордочку, и, расположившись на донышке моей сумочки, заснул. Я же опрокинув на спинку стула ремешок, с нетерпением ожидала первой отправки.

Борисов, как и обещал, вернулся быстро. Прием пищи благотворно повлиял на его настроение и состояние: бодрая походка и доброжелательная улыбка ярко об этом свидетельствовали еще с порога.

Ровно через пятнадцать минут после окончания перерыва в кластер вошли трое: охрана и задолжник…. Сказать, что окружность моих глазных яблок стали несоразмерными с самими глазницами – ничего не сказать. От удивления я в прямом смысле этого слова выкатила глаза! Охрана службы безопасности вела не просто задолжника, а моего друга Ихтиала!

Как и инструктировал ранее Борисов, коллега вежливо поприветствовал задолжника. Ихтиал так же, как и я, недоуменно смотрел и даже немного улыбался.

– Вы знакомы? – вдруг обратился ко мне Грей.

– Просто девушка очень эффектная для такого места! – вдруг ответил за меня Ихтиал, перехватив вопрос. По его виду, очевидно, он не хотел, чтобы наша дружба оказалась раскрытой.

– Ваш позитив весьма похвален, молодой человек, – улыбнулся Борисов и разложил на столе все необходимые для подписи бумаги. А во мне все разом перевернулось. «Мой друг – Ихтиал вот-вот отправится за врата, а я стою и ничего не делаю!»

Ихтиал быстро и не глядя все подписал и отвернулся от меня, разглядывая стеллажи с ларчиками. Борисов открыл тайник, поместил бумаги в трейзер и, только я собралась высказать протест против «наказания», который вот-вот осуществится, как прозвучал сигнал из трейзера, и стена, в котором был замурован тайник, загорелся красным. Краем глаза я заметила, как моя сумочка, что висела на спинке стула, резко задергалась. Я спокойно пододвинулась к нему и накинула сумку себе на плечо.

– Прошу Вас, Правин Ихтиал, пройти в камеру ожидания до выяснений причин отказа в отправке, – спокойно уведомил Борисов.

Ихтиал не успел открыть рот, как его тут же увели из кластера, а я с облегчением вздохнула.

– Что не так? Его не отправят? – как можно невозмутимо поинтересовалась я у Грея, который уже безотлагательно считывал информацию об Ихтиале из проявившейся в воздухе над столом Базы.

– Гм, не думаю…. У него тройная просрочка. Да еще и плюс одна академическая отсрочка внутри срока. Видимо, у него есть связи в корпорации. Просто система дала сбой. Такое бывает, Радочка. Парень отправится следом за следующим задолжником.

От этих слов меня, кажется, стало трясти. Не прошло и десяти минут, как в кластер завели следующего. Это был мужчина пожилого возраста в стильной одежде и аккуратно выстриженными седыми волосами. По телосложению можно было уверенно сказать, что мужчина активно занимается спортом и правильно питается.

– Добрый день, господин Кларк Ямковский, – поприветствовал его Грей. Я же наблюдала за всем со стороны.

– Издеваешься? – нагрубил этот самый Кларк моему коллеге. Выражение его лица выдавало острое нежелание отправляться на исправительные работы.

– Понимаю Ваше недовольство. Но при оформлении займа Вы были детально ознакомлены со всеми рисками и потерями в случае своевременного невозврата и тройной просрочки займа в «ХоупСити». Примите это как данность и не сопротивляйтесь, – так же невозмутимо отчеканил Борисов и разложил на столе документы.

– Все, что нужно я уже подписал! – кажется, клиент стремительно, но вполне тактично выходил из себя. Несмотря на это, он все же подписал бумаги и, вероятно, приняв неизбежный факт, решил осмотреться, а коллега тем временем проверил данные: предмет залога и переданное имущество доверенному лицу.

Борисов жестом приказал мне провести сверку самой. Ватными ногами, я, преодолев небольшое расстояние, провела ладонью по стене и вставила в трейзер документы. Тут же стена окрасилась синим, и в моей сумочке началось движение. Чуча явно хотел покинуть временное пристанище и отчаянно толкал головой кожаную крышку от сумки, пытаясь вылезти.

«Да что с тобой такое?» – подумала я, придерживая сумочку, чтобы никто не заметил, как она безостановочно стала дергаться из стороны в сторону.

Вдруг все в кластере стихло и на самой высокой полке внешнего стеллажа в полузакрытой, уже открывающейся шкатулке проявился ослепляющий белизной свет. Чем шкатулка открывалась шире, тем свет становился ярче.

Я заметила, как охранники и Борисов сделали пару шагов назад. Затем такой же свет стал излучаться из ладоней того самого Кларка Ямковского. Тот невольно поднес к лицу свои открытые ладони и ошарашенно стал наблюдать за искрящимися и извивающимися лучами, что из его бесконечных линий на ладони устремлялись в открытую шкатулку.

Это было и завораживающе красиво, и чудовищно страшно. Стоило последнему лучу покинуть ладонь мужчины, как его руки тут же опустились. Руки опустились буквально, как во время потери самой последней надежды.

Шкатулка резко закрылась, и стеллаж начал раздвигаться в противоположные стороны. Все предметы хранения на полках от этого движения стали с грохотом падать, разбиваться, разлетаться, как щепки. Из темноты за раскрывшимися стеллажами стал проявляться свет в виде размытого круга. Такие же ослепительно белые лучи света смешивались по окружности темно-синими всполохами.

Круг увеличивался, а задолжник даже и не пробовал сопротивляться. Он просто стоял и смотрел, а в уголках его немолодых глаз я заметила абсолютно скупую, но такую отчаянную слезу, что в груди моей сжалось от чувства глубокого сожаления. Еще мгновение, и его тело резко притянуло порталом, и все закончилось.