- Олег, это не хотелки то. Я люблю тебя то и хочу, чтобы ты стал моим то первым мужчиной, - зло и истерично цедит "нежданчик". - Мне то в конце-концов уже 23 год. Я уже давно то не деточка, как ты то думаешь. Многие в мои то годы имеют ребёнка и ни одного то.

Стараюсь бедрами жестче вдавить её в матрац, чтобы она успокоилась. Но малышка из сопротивления лишь больше поддаёт вперёд тазом, упираясь своим лобком в мой восставший ствол.

- Неж, я не могу понять, тебе просто приспичило расстаться с девственностью что-ли? Что для тебя первично? Чувства или физиология тела? - произношу жёстко.

Девчонка не отвечает на мои вопросы, а усиленно выкручивается подо мной.

Каждое её движение только сильнее распаляет меня, усиливая желание обладать ее нежным девичьим телом.

Все реальнее вижу картину, где она совершенно нагая извивается и стонет, умоляя не останавливаться…

Твою ж еблядь, у меня срабатывает ощущение, что внутри щёлкает из положения в положение индикатор "хочу/не хочу". Хмыкаю от того, что одна часть меня отзывается - "хочу", а вторая, как "иерихонская труба" ревет - "не хочу".

- Почему ты то мне отказываешь? - возбужденным шепотом шелестит девчуля, своими мягкими губами прикасаясь к мочке моего уха.

- Не хочу жалеть о случившемся, - тихо, сдерживая внутри себя животный рык, отвечаю я и вдыхаю аромат её волос.

- Ты специально то демонстративно пренебрегаешь мной то, да? - злится моя неугомонница, стараясь поднять свои бедра выше, чтобы выдрать из-под меня свои стройные ножки, которые держу своими. - Я что совсем то тебе не нравлюсь? Ты меня то не хочешь, как женщину, да? Причина то в этом?

- Все наоборот, моя милая! Очень нравишься! Очень хочу! - с дрожь в голосе выдыхаю я.

- Тогда возьми то меня! Я требую! Хочу этого! - томно хныкая, произносит моя малышка, выгибаясь дугой и прикасаясь к моему лицу своими нетерпеливыми пальчиками, быстро и страстно осыпая его поцелуями.

- Нет, милая! Не хочу, чтобы мы оба жалели о случившемся, - шепчу нежно.

Одной ладонью хватаю обе её руки за запястья и поднимаю над нашими головами, второй мягко поглаживаю девичью спину, стараясь её успокоить. Она со стоном выгибает свое тело.

- Я никогда то не жалею о том, что делаю то. Я хочу этого то, Олег! Ты то слышишь меня? Хо-чу-у-у! - жёстко и требовательно выдаёт девчуля.

- Малыш, это просто порыв. Через время ты можешь встретить человека своей мечты. И будешь жалеть, что когда-то поддалась этому порыву, - произношу вкрадчиво, стараясь убедить девушку.

Чувствую, затихла. Пыхтит, но лежит молча, о чем-то думает.

- Все, пусти меня то. Я хочу то встать. Ты то совершенно прав! Все то верно, ты то не единственный мужчина то на земле. Уверена, есть и круче то!

Лёжа на кровати, наблюдаю за тем, как "нежданчик" встает, поправляет на себе одежду, подходит к двери спальни. Уже в проёме оборачивается, нервно покусывает нижнюю губу, смотрит на меня пристально своими лазурными глазами, в которых плещутся капли хрусталя.

- Не нужно меня то провожать! Ни сейчас, ни в аэропорту то! - произносит категорично с обидой, как маленькая девочка, у которой только что забрали любимую игрушку.

Как она и просит, провожать ее не выхожу. Слышу, как хлопает дверь. Все, я её отпустил…

Сквозь марево забытья, который сном назвать нельзя, слышу сигнал будильника. Глаз открыть не могу, потому что вторую ночь провела практически без сна. У меня есть ещё минут пятнадцать на прийти в себя и почти час до вызова такси в аэропорт.

Прикрываю веки, не боясь, что усну. Лежа с закрытыми глазами, мысленно ставлю галочки на пунктах моего плана.

Дочери Марьи Ольге ключи от своей квартиры отвезла отвезла. Подаренный мерседес на стоянку перед рестораном Олега поставила, пакет с ключами, документами и генеральной доверенностью администратору передала.

Вспомнив про мерседес и ключи, в моей памяти снова всплывают события позавчерашнего вечера, когда на меня нашёл псих за очередной уход Олега в отказ.

Такой бурной реакции на его слова сама от себя не ожидала, но все случилось, как случилось.

Он в очередной раз пренебрег мной и моими чувствами. Отверг мою любовь и мое тело. От душевной боли и стыда мне хотелось просто выть и рыдать в голос. Что я и сделала выскочив из его квартиры.

Волю своим эмоциям дала в лифте, треснув несколько раз со всей дури кулаком в металлическую зеркальную поверхность.

Пришла в себя только в такси. Всю дорогу до своего дома безутешно рыдала, что даже таксиста испугала.

- Девушка, у Вас все нормально? Может Вам помощь нужна? - интересуется возрастной мужчина восточной внешности, подавая мне бумажные салфетки. - Вас может обидели сильно?

- Да, обидели то. Да, сильно то. Меня парень мой то не любит, - отвечаю, рыдая, причем не понимаю, зачем говорю о личном совершенно чужому для меня человеку.

- Не любит?! Такую красавицу и не любит?! - с искренним удивлением произносит таксист. - Нет, не верю. Быть такого не может. Уверен, что любит, но боится признаться в этом. Мы, я имею ввиду, дочка, настоящих мужчин, все же немного осторожны в вопросах любви. Это у кобельков-скорострелов любовь на конце языка и ещё одного места.

После смешного выражения про кобельков-скорострелов мужчина берет паузу, вероятно, думает или подбирает слова, чтобы правильно донести до меня смысл своей с мысли.

- Ты уж прости меня за грубую правду, но я тебе как дочери своей скажу. Это кобельки на любовь скоры, им лишь бы от девушки желаемое получить. Настоящие же мужики головой своей думают. Понимаешь, милая, мужчине надо быть уверенным в своих словах и действиях. Не плачь, красавица моя, если парень твой тебя любит, то все будет хорошо, а если нет, то зачем он тебе, - утешает меня мужчина в завершении своей пламенной речи.

Вероятно, не просто так поделилась я своим личным, потому что слова постороннего для меня человека лежатся на мою на душу и уменьшают силу боли моего отчаяния.

Остальную дорогу мы едем молча, я кручу в голове, как продолжение сказанного таксистом, слова мамы и Марьи.

Так странно, что обе они, говоря по-разному, пытались донести до меня одну и туже мысль.

- Дочурина, ты то как твой отец все время пытаешься то напором выбивать из людей желаемое тобой то. Олег - мужчина, его твоя то напористость может пугать. Я уверена, что он то как взрослый человек привык сам то принимать решения. Думаю, Олег то присматривается к ситуации и к тебе то. А ты, Нежа, ведешь себя то как крошка-енот с палкой, грозящий своему то отражению. Смотрит на тебя то Борисович и думает, а нужна ли мне то эта девчонка с оглоблей, то есть с девственностью, - без всякого намёка на шутку, наставляла меня моя мамка накануне моего вылета в Питер. - Нежка, и чего ты то так зациклилась на этой дурацкой то девственности. Придёт время то и все случится. Дочурина, ну куда тебе то торопиться, вся жизнь ещё впереди.

Практически тоже самое мне и Марья в мой последний приезд сказала, когда мы шли с ней пешком от дома отца Николая.

- Снегурочка, ты не дави на Борисыча, он у нас изрядно обстоятельный. Идеи с фермой и теплицей несколько лет обдумывал, пока решил реализовать, - поглаживая меня по спине, осторожно нашептывала мне свои мысли Марьюшка. - Видишь, церковь до сих пор не ставит, прикидывает, как лучше. И о тебе думает, вижу это и чувствую. А как смотрит на тебя, деточка, эх, любо-дорого наблюдать за ним. Когда ты рядом, у Олежки глаз горит. А не торопится, потому что жизнью научен. Побаивается, что ты, милка моя, со своим неуемным характером и темпераментом бежишь впереди паровоза. Извини меня, Нежка, за правду, но уверена я, переживает Борисыч, что вильнешь хвостом ты, потому как хотелка твоя больше истинных чувств. Думает он, что девичья любовь, как ветрянка, на десятый день проходит.