Он-то думал, что его ждут чопорные отец и сын или, на худой конец, два пожилых брата, но сёстры… это было необычно. Бывший военный разведчик скромно улыбнулся, невольно сутулясь под внимательными взглядами сестёр-банкиров.

— Какой хорошенький! Садитесь вот тут. Ну, надеюсь, леди Кассандра своего не упустит!

— А?.. — опешил было Теобальд, — я просто хотел забрать документы.

— О, нет, я ставлю на Джейн, ей давно пора подыскать хорошего мужа.

— Кассандра!

— Джейн!

— Сударыни!

Женщины резко повернули к нему абсолютно идентичные головы. Уложенные локоны на их макушках дёрнулись одновременно. Тео сглотнул смешок.

— Не могли бы вы передать мне документы? Меня ждёт отец Юлиус и миссис О’Флаэрти.

Неутомимые сестрички сразу поникли, чем усилили возникшую с первых мгновений ассоциацию с Труляля и Траляля Кэрролла. Теобальду даже стало как-то совестно, потому что расстраивать женщин — последнее дело. И если раньше он об этом только догадывался, то пребывание в Саммерфилд-парке возвело эту светлую мысль в абсолют.

— Конечно-конечно, сейчас-сейчас, — одинаковые тётушки поспешили к своим стойкам, скрытым за витой решёткой с окошечком для общения с визитёрами. Тео вдруг подумал, что, задержись он тут хотя бы на полчаса, то получил бы чашку чая с булочками, долгий и потешный спор относительно его физических достоинств, а также полезные советы по ведению своих счетов, домоводству и общению с женщинами. Из банка пора было бежать.

— К великому сожалению, я тороплюсь, — наконец выдал он, сам удивившись своей наглости, — меня ждут.

Два одинаковых пучка снова дёрнулись за металлической решёткой. Бумаги зашуршали в два раза активнее. Интересно, все знакомые леди Галер обладают какими-то выраженными странностями вроде лихачества Гарри, доброты старосты или суетливости близнецов-банкиров? Может, где-то на въезде в Русалочий ключ расположен вход в королевство Малого Народца, в которое он по случайности и угодил?..

— Вот, держите! — хором выдохнули Пэриши, протягивая ему плотную красную папку с белыми завязками. Если бы это было прилично, Тео бы с облегчением выдохнул. Но пришлось галантно попрощаться, медленно и с достоинством надеть пальто, и, рассыпая сбивчивые благодарности, отбыть дальше по маршруту.

На улице взгляд монаха закономерно упёрся в церковь. Должно быть, это было одно из первых зданий в деревне, и поселение было спланировано таким образом, чтобы горожане видели дом божий каждый раз, как отрывают глаза от собственных ботинок. Теобальд расправил плечи — за последнее время он привык к церковной жизни и так отвык от мирской, что возможность заглянуть к отцу Юлию он воспринимал как возможность спрятаться от враждебного окружающего мира.

Глава общины Русалочьего ключа оказался высоким крепким мужчиной с заметной сединой в угольно-чёрных волосах. По поджатым губам и военной выправке Тео предположил, что он мог быть полковым капелланом.

— Доброго дня, отче, — повесив пальто на крючки, прибитые возле входной двери, мужчина двинулся вперёд по проходу, где в начале первого ряда и обретался священник. В церкви было холодно и не только в плане температуры — от невыразительного оттенка стен и отделки веяло вполне зимней прохладой. При ближайшем рассмотрении оказалось, что ей же веет и от местного святого отца.

— Доброго, брат, — сказал отец Юлиус, после того как Теобальд быстро поцеловал ему руку, как то предписывали церковные приличия, — я полагаю, вы тот самый монах, который гостит в Саммерфилде?

— Всё верно, — улыбнулся Тео в ответ, — я пришёл по просьбе леди Галер…

— Передайте этой леди, — он как будто с трудом процедил это слово через зубы, — что я не буду служить по её безбожным родителям. Мне жаль, что вы попали под чары этой девушки.

— Но…

— Брат Тео, — с нажимом продолжил отец Юлиус, — вы не знаете Саммерфилда, вы не знаете семью Галер. Она кажется вам милой, но, поверьте мне, это не так.

— Она кажется мне вполне раскаявшейся. И, я полагаю, вам стоит поддержать её стремление вернуться в лоно церкви.

Отец Юлиус коротко невесело рассмеялся, обнажив короткие мелкие зубы. Тео подумал, что он похож на барсука в дурном настроении. Очень упёртого барсука в очень дурном настроении.

— В самом деле? Пока что я не вижу ни единого признака истинного раскаяния. Понаблюдайте за ней, брат, понаблюдайте за домом, за людьми, которые к ней приезжают. Буду рад увидеть вас, когда прозреете.

И только теперь отец Юлиус позволил себе улыбнуться. От этой улыбки по спине Тео пробежала волна липких мурашек. Он поспешил попрощаться и выйти из церкви.

Удивительно, но на улице ему мигом стало теплее и спокойнее.

После общения со священником к Тео вернулось неприятное чувство где-то в районе диафрагмы. Там как будто бы поселилась холодная жаба, которая изредка всей своей липкой тушкой наваливалась на его сердце и шептала оттуда всякие гадости про обитателей Саммерфилда. Леди, обманывающая лучшую подругу. Экономка со сварливым характером, подталкивающая госпожу к тёмной магии. И, конечно, Око Шепчущего в подвале, которое вряд ли способствует здоровой атмосфере в доме. Как оно вообще там появилось? Теобальд так старался лишний раз не тревожить девушек, что не стал добиваться ответов на свои вопросы. Хвала Творцу, что связь с Орденом он держал по переписке и отец Сайлас пока что, вероятно, довольствовался первым или вторым написанным Тео письмом. Происходи всё быстрее, монах бы уже стал объектом праведного гнева своего наставника. Как можно так медленно добывать ценнейшие сведения!

Обуреваемый такими невесёлыми мыслями Тео брёл под мелким моросящим дождём в сторону виднеющегося вдали коттеджа. Сразу за ним начиналась пустошь, и сам дом казался из-за этого словно парящим над серо-фиолетовым вересковым полем. Монах с удивлением для себя обнаружил, что такой пейзаж ему практически так же симпатичен, как морское побережье и подпирающие небо зелёные столбы кипарисов.

О’Флаэрти заметили его многим раньше стука в дверь. Ярдов за триста к нему сорвался весёлый рыжий пёс неопределённой породы. Он пару раз для острастки радостно погавкал, а после просто трусил впереди, изображая не то дворецкого, не то благородного лорда, провожающего гостя к своему поместью. На пороге монаха уже ждала сама вдова, невысокая полная женщина с всклокоченными рыжими волосами, кое-как уложенными в свободный пучок.

— Не стойте под дождём, заходите скорее! — миссис О’Флаэрти решительно ухватила монаха за рукав и втащила на крыльцо, — промок совсем. Ты Тео, правильно?

Она говорила с выраженным ирландским акцентом — глотала половину звуков, но Теобальд прибыл в метрополию с солнечной Мальты и привык и не к такому коверканию языка. Жаба в диафрагме сняла цепкую перепончатую лапку с его сердца. Пока только одну, но всё равно, стало чуть легче дышать. Почему? Потому что от миссис О’Флаэрти веяло добротой, рассудительностью и практичностью.

Коттедж ирландцев оказался уютным и очень, очень шумным, что не удивительно, учитывая наличие в семье шести детей. Большинство из них не обратили на монаха ровным счётом никакого внимания, продолжая играть с собаками, громыхать чем-то на втором этаже, сражаться на палках и так далее. Впрочем, Тео почувствовал на себе взгляд как минимум одной пары голубых глаз — в кресле возле лестницы обретался серьёзный мальчик с открытой книгой в руках.

— Дети, к нам заглянул брат Тео, — громогласно заявила миссис О’Флаэрти, становясь посреди гостиной, — он привёз подарки от мисс Кассандры.

— Значит он добрый, — из кухни высунулась очередная рыжая голова, почти целиком вымазанная вареньем, — а не как отец Юлиус, буэ!

— Арчи, где твои манеры и умойся, будь добр, пока я не задала тебя хорошенькую взбучку!

Похититель варенья втянулся обратно в кухню. Вдова как ни в чём не бывало развернулась к гостю и широко улыбнулась.

— Вы с нами поужинаете, — безапелляционно заявила она, — а пока я разогреваю, не сочтите за труд собрать моих бесенят?