К приезду Виталия я была словно куколка и рвалась встречать его на вокзал, даже шарики купила ради этого. Только кто бы меня пустил. Наши мамы были против, Лариска демонстративно уселась за стол и вставать не собиралась. А без подруги меня бы тем более никто из дома не выпустил.

— Сколько там? — спросила я о времени уже сотый раз.

— Ты спрашивала минуту назад, — буркнула Лариса, пытаясь утащить с блюда кусочек бекона, и получила по руке от Любовь Богдановны.

— Ларка! Не кусочничай! Не порть красоту! За хлебом лучше сходи, — попросила тут же, специально, чтобы стол спасти.

— Я же купила! — возмутилась подруга.

— А ты ещё сходи и купи чёрный, ты же только белый взяла, — настаивала Любовь Богдановна.

— Девочки-и-и, не ссорьтесь!

— Витя?! — я глазам своим не поверила, но в дверях гостиной стоял Витя, весь в букетах и плюшевых зайцах.

— Вроде я, — рассмеялся на всю квартиру.

Запутавшись в платье, я неуклюже добежала до него и бросилась в объятия.

— Лапушка моя, — Витя расцеловал, прижимая к себе.

Потом были вручения букетов, всем нам. И мне и мама и даже Ларисе, в благодарность за помощь.

— А этих зачем два? — спросила моя мама, указав на плюшевых зайцев.

Игрушки действительно было две, один ушастый зайчик голубого цвета, а второй такой же, только розовый.

— Так, это я ребёнку, на будущее. Пока не знаем кто тут, два цвета и взял, — Витя положил свою ручищу мне на живот, нежно целуя в висок.

Вообще, я уже могла сказать о двойне, но хотела пока наедине, только будущему мужу.

— Сынок, садись за стол, с дороги, что ты там ел в этом поезде своём? Садись! — засуетилась Любовь Богдановна.

— Ну сейчас я, только руки помою, — с этими словами Витя отправился в ванную и прихватил меня за руку с собой.

Лариска как ребёнок дразнила нас вслед тестом женихом и невестой.

— Витя, неудобно как-то, гости же, — прошептала, когда за нами закрылась дверь ванной комнаты.

— Ну мы же тут ничем таким, я предложение хочу сделать, — нетерпеливо поцеловав, Витя достал из кармана красную коробочку и встал на колено.

— Витя, — я рассмеялась, и от нервов постоянно поправляла причёску.

В тесной ванной при его росте было сложно стоять на одном колене, а мне пришлось отступить к самой двери. Это предложение было таким милым и глупым одновременно, ведь заявление-то мы уже подали.

— Лиля, выходи за меня замуж! — пробасил Витя и открыл коробочку.

Я почему-то ожидала увидеть то кольцо, о котором говорила Лариса. Семейную реликвию с какими-то шикарными камнями, но на белой атласной подушечке лежало современное колечко. Аккуратное, из белого металла с одним-единственным прозрачным камушком.

— Да, — я закивала и расплакалась от счастья.

За эти, даже счастливые слёзы, конечно же, была отругана Виталием, но это было неважно. Главное, что он вернулся и я уже могла признаться хотя бы о двойне.

Последнего дождалась с трудом. Уединения всё не было. Уже и Лариса уехала, наши мамы держались до позднего вечера и не хотели нас оставлять. Только когда я, уже почти в полночь заикнулась что устала и пойду спать, Любовь Богдановна вспомнила что ей пора, а моя мама её поддержала. Буквально сбежали обе, даже букеты свои не забрали.

Только за ними закрылась дверь, я сразу вцепилась в зайцев и была готова рассказать. Надеялась, что станет одной тайной меньше и будет легче жить дальше.

— Зайцы такие смешные, — начала я, пытаясь подобрать слова.

Витя бренчал на гитаре, привезённой с собой, и услышав мои слова, отложил в сторону.

— Узнаем кто у нас оставим подходящего, а лишнего потом подарим кому-нибудь. Лариса твоя может тоже, семейным человеком станет. Правда, если у неё пацан родится, то розовый заяц будет не в тему, — усмехнулся Витя.

Он ловко поймал меня и усадил к себе на колени, потрепав зайцев за уши, заглянул с ласковой улыбкой в глаза.

— Витя, а лишнего зайца не останется, у нас будет двойня, — произнесла даже не запнувшись, словно загипнотизированная умиротворённой зеленью Витиных глаз.

— Ты что? Серьёзно, что ли? Как двойня?! Лиль? Где в тебе два ребёнка поместятся? Ты у меня маленькая такая! — Витя в мгновение пересадил меня с колен на диван и заметался в панике по комнате, — Хо-хо!

— Ты не рад? — спросила, прижимая к себе игрушки.

Я в этот момент я была готова всё сказать, всю правду. А дальше пусть хоть трава не растёт, раз он так всё воспринял, как мне показалось без радости.

— Цыц! Дурёха! Я рад! Я рад, но ты… Лиля, тебя же порвёт с двух сразу, ты лопнешь! — возмущался Витя, хватаясь за голову.

Первые секунды от Витиной реакции и паники мне было страшно, а после его слов что я лопну стало смешно. Я расхохоталась, не в силах сдерживаться.

— Что ты смеёшься?! У Самойлова Димки сын недавно родился, вот такой! — Витя развёл руки, показывая какого-то нереального по размерам новорождённого ребёнка, — Пять килограмм!

— Витюша, так все детки разные рождаются, я вот родилась всего лишь два восемьсот, а ты?

— Я? Я не знаю, надо у мамы спросить, а где мой телефон?

— Завтра спросишь.

Я решительно взяла Виталия за руку и повела в спальню, отвлекать от дурных мыслей.

— Лиля, просыпайся.

Даже ласковый оклик Виталия не был способен поднять меня утром с кровати. Переживания из-за предстоящего разговора о двойне, подготовка к приезду Виталия и сама ночь любви высосали из меня все силы. Головой такой тяжёлой я уютно лежала на подушке и не хотела вставать. Была готова прогулять работу, нагло воспользовавшись своим положением.

— Я ещё часик, — пробормотала в подушку, повыше натягивая на себя одеяло.

— Какой часик? Нет у нас часика, — усмехнулся Витя и стащил с меня одеяло.

Я повернулась и посмотрела на него возмущённо. Смена положения принесла мне одни неудобства. Ногу свело, а в спину упёрлось скомканное покрывало.

— Я отпрошусь с работы, — буркнув, я попыталась вернуться в удобное положение.

Но со сведённой судорогой ногой я справилась на раз, а вот лечь удобно уже не получилось. К тому же Витя дал понять, что спорить не собирается.

— Вставай, ты и так сегодня выходная, считай, что я тебя приватизировал на ближайшие две недели, — заявил он, сдёрнув с меня и покрывало.

— Что это значит? — сев на краю кровати, я пыталась сунуть ноги в тапочки, но у меня плохо получалось.

Витя скинул одеяло с покрывалом и бросился мне в ноги помогать.

— Нам нужно всё подготовить к свадьбе, ремонт ещё. Нужно всё успеть и ты знаешь, я не уверен, что тебе стоит работать, — он действительно сомневался, глядя на меня снизу вверх.

— Я себя прекрасно чувствую, анализы и узи хорошие, — протараторила я, окончательно просыпаясь.

Прямо в жар и сразу в холод бросило от Витиных слов. Он в этот момент так был похож на Родиона, ведь и тот меня всё уговаривал засесть дома. Я этого страшно не хотела.

— А вот этот резус-отрицательный? Как там? — хмурясь, уточнил Витя.

Он так переживал, что у него побелели губы.

— Пока ничего. Анализы хорошие, — я поторопилась его успокоить, обнимая за шею.

Витя только успокаиваться не собирался, ему нужны были подробности. Он освободился от моих объятий, и поднявшись потёр шею пыхтя.

— Ты поподробней объясни, что эти твои анализы хорошие означают и чего нам ждать?

— Значит, пока конфликта нет, а может, нам повезёт и у детей тот же отрицательный резус-фактор и его вовсе не будет. Давай, ты постель заправишь, а я завтрак приготовлю? — очень хотела перевести тему разговора, чтобы Витя перестал так нервничать.

— Завтрак я уже приготовил, иди, умывайся, я постель заправлю, — задумчиво, практически на автомате проговорил Витя.

Взгляд у него был потерянный и на меня он не смотрел. Словно задумался о чём-то.

— Надо… лучше постельное вовсе сменить, — сказала, хохотнув, на что Витя автоматоматически кивнул.