– Нет, – девочка снова заёрзала. – Но воспитатели очень часто говорят о нём.

– И ты ни у кого не просила объяснений?

«Я не подумала», хотела было сказать Риса, но непонятно откуда нахлынувшее чувство стыда заставило лишь покраснеть.

– Все люди по большей части делятся на две группы, – заговорил герр Райер, вдруг совершенно по-свойски закинув ноги на стол. – Одни верят, что весь мир создан в результате какого-то действия – взрыва, соединения, смешивания. Другие считают, что их создал Бог – слепил из глины, например. И те, и те считают, что они правы, а другие ошибаются. Но на самом деле…

Герр Райер прервался на кофе, и Риса даже приподнялась на кресле. Что, что на самом деле?

– Ошибаются и те, и другие.

Девочка разочарованно выдохнула.

– Ошибаются в том, что говорят об одной и той же вещи, но только называют её разными именами, – продолжил герр Райер. – Бог – это сила, энергия. Вселенная, если хочешь.

– Не понимаю, – искренне призналась Риса.

– Вот смотри, – тут же подхватил мужчина. – Есть ребёнок и его родитель. Родитель воспитывает ребёнка, следит за тем, чтобы он рос здоровым и развивался. Если ребёнок всё делает правильно, хорошо ведёт себя, не капризничает и не обижает других, родитель хвалит его, может быть, делает подарки. Но если ребёнок поступает плохо, не слушается, скверно влияет на других – его наказывают и лишают каких-то удовольствий. Понимаешь?

Конечно, чего же тут непонятного?

– Так вот, человек – это ребёнок, а Бог – родитель.

Нет, всё же не совсем понятно. Об этом Риса не преминула сообщить герру Райеру, и мужчина улыбнулся. Не снисходительно, как многие взрослые, а совсем по-дружески.

– Мир вокруг нас тоже живой, и его нужно воспринимать как родителя. Если мы ведём себя хорошо, то всё вокруг выстраивается, словно в сказке. А если нет – увы, нужно указать, что мы движемся не в том направлении. Вот как ты и Маркус.

– Я? – изумилась Риса.

– Конечно. Он поступал неправильно, и ему явилось наказание в твоём лице.

– Скажете тоже, – девочка нахохлилась – меня Бог послал. Так не бывает.

– Ну почему же? – рассмеялся герр Райер. – А как же твои друзья, избавившие тебя от одиночества?

Риса уставилась в пол. На словах это было, в общем-то, просто, но…

Неужели она такая глупая, что неспособна понять?

– Чтобы понять, нужно просто почувствовать это на себе.

Герр Райер словно прочитал её мысли. Он поднялся на ноги и чуть подался вперёд:

– Когда ты начнёшь находить в своей жизни подтверждение сказанному мной, ты всё поймёшь.

– А вы нашли подтверждение? – тут же спросила Риса. – Вы в Бога верите?

Вот теперь улыбка психолога вышла снисходительной, но в этот момент девочка была готова простить ему что угодно.

– Я не верю, Риса, – герр Райер почему-то глянул на портрет красивой девушки на стене. – Я знаю. И ты знай.

Он наклонился к девочке и легонько щёлкнул её по кончику носа. Девочка потёрла нос рукой и засмеялась.

– Бог тебя никогда не оставит, ПростоРиса, – заговорщицки произнёс герр Райер. – Ты уж поверь мне.

– Знаете, – уже в дверях выпалила девочка, – Абигель и мальчики сказали, что будут называть меня Ри. Ну, чтобы совсем по-дружески.

– Ри, – проговорил мужчина, словно пробуя имя на вкус. – Вполне неплохо. Почему бы и нет?

– И я подумала, что вы тоже могли бы так меня называть.

Герр Райер как будто искренне удивился:

– Ты хочешь, чтобы я тоже называл тебя Ри?

– Я просто подумала, что раз мы вроде как тоже друзья…

Девочка замолчала, поддавшись смущению. Какую же глупость она сморозила! Герр Райер наверняка рассердится, прогонит её и запретит приходить. Нужно было молчать!

Но мужчина не рассердился.

– Спасибо, Ри. Я очень рад, что ты тоже решила подружиться со мной.

Лицо Рисы просияло.

– Я зайду к вам завтра, ладно?

Когда за девочкой закрылась дверь, герр Райер опёрся о стол и снова поднял глаза на портрет.

– Не так уж и сложно, το παιδί μου, – улыбнулся он, вращая на пальце колечко ключей от изолятора.

– Ты уже месяц живёшь здесь. Привыкаешь к новой жизни? – герр Райер постучал карандашом по планшетке. – Уже завела друзей?

– Да, кажется, – Риса с любопытством крутила в руках большой круглый шар. – Он стеклянный? Ребята отличные. Только вот Аби немного приставучая.

– Очень приятно слышать, что у тебя появляются те, с кем можно общаться и играть, – улыбнулся мужчина. – Нет, не стеклянный. Он из кварца. А с учёбой у тебя…

– Кварца? – девочка подняла брови. – Что такое кварц?

Герр Райер снял очки, отложил в сторону планшетку. Он взял у Рисы шар и подбросил его. Тяжёлая сфера медленно поднялась в воздух, и мужчина поймал его.

– Это такой минерал, камень. Если кварц чистый, бесцветный и прозрачный, как этот, то его называют горным хрусталём.

– Как красиво, – Риса не отводила взгляда от шара. – А есть цветные ква-рцы?

– Ты так и не ответила, – мягко напомнил герр Райер.

– Я знаю. Но это ведь куда интереснее, чем учёба, – жалобно протянула девочка. – Так что, есть цветные?..

Столкнувшись со строгим взглядом психолога Риса нарочито тяжело вздохнула.

– Сегодня на пении получила звёздочку, – она подпёрла щёки кулачками. – В подготовительном оценки не ставят, есть только звёздочки. По родной речи тоже всё хорошо. А вот математика мне не нравится.

– Сложно? – участливо спросил герр Райер.

– Не в этом дело, – Риса снова скосила глаза. – Мне не очень нравится фрау Вайшер.

– Почему?

– Понятия не имею.

Психолог вскинул брови:

– То есть как это: понятия не имеешь?

Риса пожала плечами. Как можно объяснить кому-то то, чего сам не понимаешь? Фрау Вайшер не была злой или слишком строгой. Нет, со всеми учениками она была приветливой и, пожалуй, даже доброй. Но что-то в ней настораживало Рису. Как будто женщина могла в любой момент ударить исподтишка, или ни с того ни с сего накричать.

– Интересно, – заметил герр Райер, когда Риса поделилась с ним своими мыслями. – Я, кажется, понимаю. Думаю, всё дело в интуиции.

– В чём? – переспросила Риса.

«Он что, забывает, что я маленькая?»

– Интуиция – это своего рода внутренний голос, который иногда видит и слышит лучше, чем мы сами.

– Опять эти ваши загадки, – уголки губ Рисы опустились.

Герр Райер принял серьёзное выражение лица. Но вот глаза-то его всё так же улыбались.

– Вовсе нет, Ри. Я просто пытаюсь объяснить тебе серьёзные вещи несерьёзным языком.

– Давайте уж лучше серьёзным, – строго сказала девочка.

Психолог кивнул и водрузил на место кварцевый шар, который всё ещё держал в руках.

– Когда мы в первый раз встретились, – произнёс он, – что ты обо мне подумала?

«Да разве же можно упомнить всё, о чём я думаю!» Риса вскинула брови, и герр Райер тут же улыбнулся уголком рта.

– Уж постарайся вспомнить, голубушка.

Нет, он правда умеет читать мысли! Риса нарочито недовольно цокнула языком и закатила глаза.

– Я подумала, что вы очередной врач, кто будет ковыряться в моих мозгах.

– Ого! – искренне удивился герр Райер. – Прямо так и подумала? Не слишком ли для шестилетней девочки?

– Так говорила няня в реабилитационном центре, когда ко мне приходил какой-нибудь доктор: «Сейчас опять будет ковыряться в твоих мозгах!»

– Тогда понятно. Ну что ж, продолжай, пожалуйста.

– Ну, потом мы начали разговаривать, и я решила, что вы не такой уж плохой.

Психолог принялся полировать стёкла очков. Рисе показалось, что мужчина должен был обрадоваться, но он оставался серьёзным.

– И почему ты так решила?

– Не знаю, – призналась Риса. – Мне просто показалось, что вам можно доверять, и вы точно не такой, как фрау Зиско.

– Или герр Флаушиг.

– Тем более! – девочка сделала круглые глаза.

Теперь уж герр Райер не смог сдержать улыбки: