Хетарика отставала. Ее ноги все время путались в новой, пятой юбке, когда девушка пыталась переступать между корней деревьев. Как назло, в этой местности весь лес состоял только из кустарников, цепляющихся за ткань, да серо – сизых стволов деревьев, чьи корни переплетались невероятными узлами, норовя убежать из-под ног. Скользкие от влажных мхов, они требовали к себе много внимания. А тут еще лишние три метра ткани, закручивающиеся вокруг лодыжек. Я понимала, но все же сердилась. Что она станет делать, когда получит восемь юбок? Десять? Хетарике было тяжело к ним приспосабливаться, и из-за этого мы опаздывали. Эти леса были совсем не тем местом, где мне бы хотелось оставаться на ночлег без крыши и стен, а между тем, до охотничьей сторожки еще приличный кусок дороги.

– Хета, еще раз, заправь юбки за пояс и хорошо завяжи. Так, чтоб не распускались. – Повторяя эту команду в сотый раз за прошедшие пять дней, я уже не рычала и не злилась, перейдя к более философскому видению вопроса.

– Да, Тирма. Хорошо, – девушка едва сдерживала слезы, чувствуя вину за задержки. Отерев грязные руки о верхнюю, коричневую с зелено-бурыми пятнами юбку, моя сопровождаемая подхватила один край пяти подолов и заткнула за широкий пояс с металлическими накладками. Вытянув тонкий витой шнурок из части висящих на поясе украшений, Хетарика для надежности обвязала его вокруг талии, лучше закрепляя свои юбки.

Пока девушка поправляла одежду, я чуть туже затянула серый платок на голове, поправив заколки. Было не слишком жарко, макияж немного спасал от укусов назойливых насекомых, но увесистая сумка начинала давить на плечи, а браслеты, практически до середины предплечья, начинали натирать от постоянного ерзания по влажной коже. Тяжело вздохнув, раскатала рукава тонкой темной кофты, заправляя ткань под украшения. Пусть мне будет менее удобно, но хоть кожу не посдираю.

– Я готова, – Хета тоже оправила платок, убрав выбившиеся ранее пряди. Юбки были хорошо завязаны и, надеюсь, мы сможем двигаться чуть быстрее.

Хетарике исполнилось четырнадцать, но она была на удивление не оформившейся, впрочем, как все «поздние» женщины ее семьи, и выглядела как долговязый подросток, а не как молодая девушка, вступившая в пору цветения. При этом она все еще не могла справиться со своей неуклюжестью, несмотря на значительные усилия, уделяемые танцам. Девушка была своего рода феноменом нашей деревни, и именно из-за нее мы сейчас шли по этим не самым гостеприимным лесам.

Преодолев часть пути верхом, пришлось отправить лошадей обратно на границе этих лесов, так как здесь не было дорог. Любая тропа, проложенная в Мангровой роще, затягивалась в течение недели, без всяких следов. Дороги делали только перед проходом больших караванов, идущих раз в сорок дней. Мы ждать не могли, так что пришлось продвигаться своими силами.

– Если поторопимся, все еще можем успеть, – для проверки направления я вынула из одного поясного мешочка жука-топчуна. Большое, с пол-ладони, переливающееся зеленым, насекомое уверенно повернуло рогатую голову в сторону востока. Нам немного левее. Вернув природный компас на место, с новыми силами мы двинулись вперед, держась за стволы деревьев и осмотрительно ставя ноги. С переломанными конечностями точно не успеем пройти.

Мы двигались еще примерно три часа, когда я уловила слабую вибрацию. Было ощущение, что где-то не слишком далеко, в нашу сторону движется стадо крупных животных. Но кроме диких свиней, в этой местности стадных животных больше не было. Водились еще крупные рогатые травоядные, но эти жили семьями, по три-пять особей.

Начиная немного нервничать, даже не предполагая, что это могут быть за звери, я вынула небольшой нож, воткнула в ствол ближнего дерева, через которое уловила вибрацию, и прижалась ухом. То, что услышала – поразило, вызвав дрожь в коленках. Этот звук я меньше всего ожидала и хотела услышать здесь. Мягкий топот тяжелых животных, легкое пошкрябывание когтей в конце шага и тихое едва различимое позвякивание. К сожалению, я совершенно не умела определять, сколько их может быть. Точно сказать могла, что больше трех. Группа двигалась за нами, с той стороны, откуда мы шли. И двигались они весьма споро.

– Прячься, Хета. Симборы, – от моих слов девушка сильно побледнела, даже под слоем макияжа, и стала судорожно оглядываться по сторонам. Приметив яму в корнях, укрытую ворохом папоротника, Хета аккуратно двинулась туда, стараясь не поломать ни одной лишней веточки на своем пути.

Убедившись, что она сможет укрыться, я подобрала повыше юбки и быстро двинулась в сторону от ее укрытия, стараясь отойти как можно дальше, но не поскользнуться. Найдя приемлемое углубление, скользнула в завал между корней. К моему счастью, здесь не было воды. Меньше всего хотелось сидеть сейчас в грязи. Но я бы не побрезговала. Развязав очередной поясной мешочек, с неудовольствием посыпала себя с ног до головы серым порошком, на основе золы. Он неплохо отбивал запах ездовых животных симборов. Кочевники нечасто ходили этими путями, предпочитая двигаться вкруг леса. Скорее всего, группа просто торопится преодолеть эту негостеприимную территорию, но если мы им попадемся, нас не поленятся поймать и отвезти на невольничьи рынки Кавагаро. Определенно, это в мои планы не входило.

Надеясь, что Хетарика все сделает как надо, я перевернула верхнюю юбку, накинув ее на плечи и голову как покрывало, чтоб прикрыть случайный блеск украшений и немного спрятаться от насекомых. Окончательно устроившись, практически ничего не видя из своего укрытия, я стала медленно дышать, стараясь замедлить бешеное сердцебиение. Увлекшись самоуспокоением, кажется, даже немного задремала от усталости.

***

Когда мы обнаружили след, все почувствовали невероятное воодушевление. Это было в значительной мере везение, так быстро отыскать пару Чиванских ведьм. Характерные, неглубокие отпечатки маленьких женских ног четко показывали, что старшая ведьма вела ученицу в Северную деревню. Это был редкий, почти невероятный случай, когда их можно было поймать. Ведьмы никогда не были объектом целенаправленной охоты, так что особо и не прятались, не чувствуя угрозы. Конечно, откуда им знать, что мне, во что бы то ни стало, нужно поймать взрослую Чиванскую ведьму.

Усна шел ровно, быстро перебирая когтистыми лапами по корявым, скользким корням мангровых деревьев. Широкая полоса тропического, жаркого влажного леса шла как пояс, разделяя регион на две неравные половины. Ведьмы решили пройти лес в самом узком перешейке. Верхом на куджане этот путь занимал часа три, пешим ходом я бы прошел его за шесть, ведьме, судя по ширине шага и примерной скорости, придется провести в пути не меньше девяти. Усна, высунув длинный раздвоенный язык, попробовал на вкус воздух, недовольно зашипев. Кажется, мой ездовой ящер потерял след. Не удивительно, если нас успели учуять заранее. Немного придержав Усну, подождал товарищей. Когда из – за деревьев показались друзья, я легко спрыгнул со спины ящера, стараясь производить меньше шума. Четверка воинов, заметив маневр, рассредоточилась по кругу, зажимая добычу в кольцо. Крадучись сделал пару шагов, разглядел едва заметный, нехарактерный для местности, мутный блеск в глубоких кустах папоротника. Движением руки привлек внимание Фатмара, указал ему направление. Огромный, медведеподобный воин выпрыгнул из седла без единого звука, придерживая оружие от лишнего звяканья. Я же двинулся в другую сторону, туда, куда мой Усна даже не смотрел. С большим трудом сумел отыскать часть следа, с уже знакомым мне рисунком подошвы. Если бы не мох, скорее всего, старшая ведьма смогла бы спрятаться. Но я был хорошим следопытом и уже охотился в Мангровом лесу когда – то. Вынырнув у самого укрытия, развел большие листья в стороны, самодовольно произнеся, с широкой ухмылкой.

– Бу! – однако, мне самому пришлось несколько напрячься, чтоб не вздрогнуть. В полумраке сидело нечто, с темными карими глазами на расписном лице. Черная широкая линия окаймляла глаза, расходясь к вискам. Той же краской были нарисованы треугольники и полосы на лбу и подбородке. Яркие бирюзовые линии шли по скулам и над линией бровей. На меня смотрела она, Чиванская ведьма собственной персоной.