Однажды ночью она разбудила Сергея своим криком. Сидя в постели, она разрыдалась.
Кошмар. Неопределенный кошмар, содержание которого она не могла воспроизвести. Помнила только, что пришла в ужас и панику.
– Что, что такое?.. – бормотал Сергей, пытаясь продрать глаза. Он приподнялся и обнял Виолетту.
– Сон… сон… Господи, Сережа, мне так страшно…
– Хочешь рассказать?.. Может, водички дать? – он проморгался, чувствуя в голове тяжесть.
– Я не знаю, о чем он… Я так испугалась за наши отношения.
– Ну, я ж еще не умер. Я назначу дату потом…
– Сережа!.. – ее и раньше в дрожь бросало от его черного юмора, который он умудрялся применять к себе, казалось, без всякого шевеления чувств.
– Извини. Я шучу. Тьфу, тьфу, тьфу… Прости, Господи.
– Я боюсь, что может что-то случиться… Бывает такое… что оба не хотят этого, но что-то случается.
Сергей наконец-то проснулся и сел по-турецки.
– Ничего не случится. Я тебе обещаю, – проговорил он серьезно. – Я буду делать для тебя все, что в моих силах. И даже больше. Всегда. Обещаю.
Глава 34. Когда нет слов
– Да, без проблем. Если еще нужно сносок расставить, я расставлю. И на англоязычные тоже. Он тоже придерживается мнения, что ничего нового сказать в принципе нельзя? – Сергей улыбнулся. Краем глаза он увидел, что вернулась Вика, открыв дверь своим ключом. Он обсуждал по телефону рукопись коллективной монографии, за которую взялись члены его кафедры. – Ладно, я понял: сегодня поправлю, завтра принесу на дискетке. Какое чудо: у него появился свой компьютер. – До связи. Ты быстро, – Сергей положил трубку и собирался выйти к жене в прихожую, но она опередила его, зайдя в комнату и примостившись на покрывале. – Что случилось? Не очень хорошие результаты?..
Вика закрыла лицо руками. Сережа подсел к ней и обнял.
Она более двух недель бегала по женской консультации, выясняя, что же ей предпринять, чтобы забеременеть.
Они состояли в браке полтора года и девять месяцев назад избавились от средств предохранения: он согласился с ее закономерным желанием.
Обследоваться – ее инициатива. Сергей был склонен пустить вопрос на «естественное разрешение».
– У меня не будет ребенка. Я не смогу тебе родить…
– Они так тебе сказали?.. Диагноз-то какой? – Сергей сдвинул брови.
Под страшным «они» подразумевались женские врачи из особой касты и отдельного здания, которое функционировало по непознанным законам и в котором мужчина чувствовал себя чужим. Если сам не был медиком.
Вика начала много говорить. Запиналась, сбивалась, сыпала терминами, роняла слезы и корябала руки. Сергей перестал ее понимать где-то на первой трети монолога. Он даже не мог сложить из звуков слова. Разумно-инстинктивно спросил про диагноз, а теперь осознал, что тот выходит за рамки его познаний, а происходящее – за пределы его мира. Включился автопилот.
– Я не смогу…
– Может быть…
– …родить ребенка.
– …таблетки?..
– Родить тебе ребенка не смогу…
– Другой врач что-то посоветует?..
Они с таким же успехом могли бы говорить, находясь в разных комнатах. Он бубнил свое, она убивалась, повторяя одно и то же и в конце концов погрузилась в дикую истерику. Сергей перестал давать слабые советы, только утешал.
– Тебе надо успокоиться, – говорил он удивительно чистым голосом.
– Как мне успокоиться?! Ты что, не понимаешь?! Тебе совсем наплевать, что у нас не может быть детей?!
Виолетта не знала, чего хотела от него: понимания, клятв или встречных страданий. Или же чтобы он снял раздирающее бремя с ее души, отменил страшный прогноз врачей.
– А ты хочешь, чтобы я тоже начал истерить?! Это нам поможет?! – сорвался он в ответ.
Вика вскочила с места и, давясь слезами, побежала в ванную. Сергей схватил ее за руку, но она вывернулась и заперлась на щеколду. За дверью полилась вода. Сергей ее не слышал. Перепугавшись, что она с собой что-то сделает, он начал барабанить в косяк.
– Вика, открой! Зайка, слышишь? Давай поговорим!.. Я знаю: тебе очень плохо, но давай просто поговорим! Я люблю тебя, слышишь?.. Я жить без тебя не смогу… Открой мне дверь.
С каждым своим словом он чувствовал все больший страх и неизвестность. Что там было, в ванной? Безопасные бритвы? Ножницы?.. Он не представлял, на что она теперь способна.
Дверь отворилась беззвучно. Виолетта, согнув колени, сидела на стиральной машине, из крана лилась вода, заглушая ее плач.
– Ну, иди ко мне… – Сергей взял ее на руки и понес в комнату.
Она все время рыдала, пока он говорил о том, что они все преодолеют и всегда будут вместе. Он твердил, что врачи могут ошибаться, что они с ней испробуют все средства, будут пытаться и однажды у них обязательно получится.
– Хочешь, возьмем отпуск?.. Сходим куда-нибудь, мы давно не были нигде?.. Хочешь, я тебе что-нибудь приготовлю?..
Она ушла в себя, словно погрузившись в глубокий транс.
– Я поспать хочу… Принеси мне… водички, пожалуйста…
Это было единственное ее желание.
Сергей сидел за компьютером, боясь громко нажать на кнопки клавиатуры. Вика проснулась только в десять вечера. До полуночи они ходили по дому, как два привидения. Она что-то съела и вскоре снова легла.
Сергею было не до работы, но он заставил себя понатыкать заключительных фраз и сохранить документ на дискете. Затем он лег к жене под бок.
Виолетта почувствовала, как нежной тяжестью на нее наваливаются объятия.
– Только не сегодня…
– Я просто хотел пообнимать тебя.
– Не сегодня, ладно?.. Я посплю еще…
Сергей Александрович ходил по университету в полной прострации.
– Серег, что-то в семье?
Его остановил давнишний знакомый с соседней кафедры.
Сергей брал отгул на день, Вика же сидела дома на больничном. Он боялся оставлять ее одну, но, будучи вместе, они почти что не говорили. Она даже не включала телевизор, все смотрела в стену, иногда брала вязание или начинала тихонько плакать.
Он перестал реагировать на ее слезы, потому что от слов поддержки она еще больше отдалялась. Он лишь наблюдал со стороны, предлагал что-то принести, что-то сделать.
– Жена приболела, – ответил Сергей. – Слабость сильная, наверное, грипп…
Ему посоветовали новое противовирусное лекарство, и он охотно согласился.
Неделя закончилась, и в пятницу вечером он шел домой с большим букетом роз.
Вчера ему показалось, что Вика начинает приходить в себя, даже взялась разбирать полки в шкафу.
– Малишка, я дома! – это ласковое прозвище было смесью «малинки» и «малышки».
Сергей вошел с улыбкой, надеясь, что подарок вызовет улыбку в ответ. Дверь в спальню была открыта. Вика лежала на диване, подложив руку под голову. Сергей увидел, что телевизор не включен, перед экраном стоит кувшин с водой и стакан, а на полу валяется что-то похожее на пустой блистер.
Его сердце екнуло.
– Вика!
Он отбросил букет и прямо в ботинках и куртке подбежал к дивану.
– Родная, родная…
– Что?.. – Виолетта с трудом раскрыла веки.
– Что ты приняла?..
Перед ней были его глаза и дрожащие губы. Вика попыталась понять, зачем ее выдернули из сна.
– Сколько здесь было таблеток? – Сергей поднял пустую упаковку.
– Одна. У меня болела голова, я выпила анальгин… Господи, ты что?!
Сергей встал, не похожий на себя. Слава Богу…
– Ты что, подумал, что я?..
Она осмотрелась. Беспорядок, букет роз упал со стула.
Она, растрепанная, на диване.
– Ты хорошо себя чувствуешь?.. – впервые за последние дни она серьезно озаботилась им.
– Нормально…
Сергей приходил в себя, сидя на кровати. Она подошла, помогая ему снять верхнюю одежду, побежала в ванную за тряпкой для пола: повсюду были следы уличной обуви.
– Как сердце?
– Нормально…
Вика собрала розы с пола.
– Красивые какие… цветы. Я приготовила ужин, иди поешь, если хочешь, – проговорила она тихо.
