В начале мая Левандовский вызвал к себе начальника броневых сил армии Ефремова:

— Вы блестяще справились с заданием. Завтра не позднее четырнадцати часов представьте мне списки особо отличившихся бойцов и командиров, тех, кто, по вашему мнению, достоин ордена Красного Знамени.

Вручение наград проходило в торжественной обстановке. На привокзальной площади выстроились войска. В десять часов утра подъехало несколько легковых автомобилей, из которых вышли руководители 11-й армии и члены Азербайджанского ревкома. Командующий парадом отдал Левандовскому рапорт. К шеренге бойцов, замершей по команде «смирно», подошел Серго Орджоникидзе.

— Сегодня ночью я разговаривал по прямому проводу с Владимиром Ильичем Лениным, — сообщил он красноармейцам. — Ильич поручил мне поздравить вас с блестяще выполненной задачей по оказанию помощи бакинскому пролетариату и выразил уверенность, что вы и впредь будете так же гордо и смело нести знамя большевиков.

Командарм зачитал приказ Реввоенсовета республики, которым за проявленную самоотверженность и распорядительность в боях во время наступления 28 апреля на город Баку орденом Красного Знамени награждалась большая группа отличившихся бойцов и командиров. Первой была названа фамилия начальника броневых сил армии М. Г. Ефремова. Придерживая рукой шашку, позванивая на брусчатой мостовой серебряными шпорами, от строя отделился высокий, статный командир. От имени ЦИК РСФСР Серго Орджоникидзе прикрепил к его гимнастерке боевую награду. Один за другим подходили: военный комиссар отряда бронепоездов И. Г. Дудин, командир бронепоезда И. М. Курдюмов, летчик С. А. Монастырев, который на самолете «фарман» пролетел из Астрахани в Баку с важными документами.

Награжденных восторженно приветствовали тысячи бакинских рабочих, собравшихся на площади. Находясь под впечатлением от яркой демонстрации дружбы, Серго Орджоникидзе вечером написал в Москву о своих чувствах: «Энтузиазм населения, особенно мусульман-рабочих, не поддается никакому описанию. Быть может, только сравним с октябрьскими днями в Петербурге».

Серго вместе с женой Зинаидой Гавриловной поселился на втором этаже дома № 16 по Будаговской улице. Одну из соседних комнат занял Киров со своей супругой Марией Львовной, другую — Камо, который только что приехал в Баку после совершенного им дерзкого побега из Метехского тюремного замка в Тбилиси. По вечерам в квартире было тесно от гостей. За одним большим столом вперемежку сидели штатские и военные. Приветливый, хлебосольный хозяин никого не отпускал, не накормив обедом.

Квартиру на Будаговской навещала Елена Стасова, назначенная одним из секретарей Кавказского Бюро ЦК РКП (б). Душой общества и желанной гостьей была юная Лариса Рейснер, поражавшая всех своей красотой. Дочь известного петербургского профессора-правоведа, она почти два года была комиссаром Генерального морского штаба, потом служила рядовой пулеметчицей в Волжско-Каспийской военной флотилии. Умная, начитанная, знавшая несколько иностранных языков, она постоянно была в центре внимания.

Глубиной своих суждений и точностью формулировок отличался в спорах Киров. Обширный теоретический багаж, который Сергей Миронович постоянно пополнял, политическое чутье обеспечивали ему бесспорный авторитет.

Деловые разговоры нередко затягивались до утра. Левандовский нечасто вступал в дискуссии, больше слушал. А говорили о многом: о передаче земли крестьянам, о введении рабочего контроля на производстве, о национализации нефтяных промыслов и проблемах межнациональной политики, о борьбе с влиянием мелкобуржуазной идеологии и перспективах начавшейся войны с белопанской Польшей.

Идеологическая борьба приобретала все большую остроту. Недруги Советской власти распространяли злостную клевету, будто Красная Армия является врагом мусульманских народов. Бывая на сходках крестьян и рабочих собраниях, армейские политработники опровергали эти лживые утверждения, разъясняли азербайджанцам советскую национальную политику, основанную на равноправии и уважении прав каждой нации.

В одном из своих приказов Михаил Левандовский писал: «Мы должны употребить все силы на то, чтобы азербайджанский народ понял, что не завоевателями мы пришли в их страну, а помощниками, братьями, наше дело святое, и оно восторжествует».

Встречаясь с армейскими коммунистами, он говорил:

— В агитации хороши не только слова. Нужна настойчивая, кропотливая работа. Следует наладить правильные отношения с местным населением, каждым своим шагом, каждым поступком создавать атмосферу дружеского взаимопонимания. Поменьше краснобайства, трескотни и пышности, побольше искренности и сердечного участия. Уверен, что умелое проведение важной политической работы будет встречено с полным доверием, быстро приобщит народы Кавказа к советским принципам.

В конце мая 1920 года С. М. Кирова назначили полномочным представителем РСФСР в Грузии. Вслед за ним уехал, получив новое задание, и К. А. Мехоношин. Командарм с сожалением и грустью расстался с видными деятелями партии.

На их место прибыли более молодые члены ленинской гвардии — Я. И. Весник и Б. Д. Михайлов. Старшие товарищи оставили им налаженное дело: в своей работе они могли опереться на развитую сеть коммунистических ячеек, которых насчитывалось в армии более 600. Члены партии находились на самых решающих участках, вели политическую работу непрерывно — под обстрелом врага в окопах и на батареях, на марше и привалах. При активном участии комиссаров и политработников создавались ревкомы, укреплялись Советы, проводилась земельная реформа. В обращении к красноармейцам, подписанном Левандовским и членом РВС армии Весником, говорилось: «Нужны величайшая выдержка, уважение к обычаям, дружественное разъяснение задач Советской власти, помощь в советском строительстве, в первую очередь в разделе бекских земель между крестьянами. Пусть каждый бедняк-мусульманин видит в нас защитника от посягательств на его землю, учителя в организации своей жизни, друга и брата в труде».

Надо сказать, что в тот момент Азербайджан испытывал острую нужду в продовольствии и одежде. Несмотря на то что Советская Россия сама находилась в труднейшем положении, она по-братски делилась с молодой республикой всем, что имела. С мая по октябрь 1920 года из России прибыло 1,4 миллиона пудов хлеба, полтора миллиона аршин мануфактуры, большое количество строительных материалов, сто вагонов труб для нефтяной промышленности и электрооборудование. В свою очередь трудящиеся Азербайджана отгрузили в Советскую Россию 160 миллионов пудов нефти.

В середине мая из Москвы в Баку прибыл Председатель Совнаркома Азербайджанской ССР Нариман Нариманов. Встречать стойкого большевика-ленинца пришли тысячи рабочих. В руках они несли транспаранты с надписью: «Добро пожаловать!» Выйдя из вагона, Нариманов в сопровождении Левандовского появился на запруженной народом площади. В своей краткой речи он дал высокую оценку дружбе двух братских народов, закончив ее словами:

— Мы живем до тех пор, пока жива Советская Россия. Не будет ее, не будет и Советского Азербайджана!

На одном из первых заседаний Совнаркома Нариман Нариманов предложил учредить орден Красного Знамени республики и наградить им командующего 11-й армией М. К. Левандовского и начальника броневых сил М. Г. Ефремова. При вручении высокой награды Нариманов выразил надежду, что командование 11-й армии окажет Советскому Азербайджану помощь в создании собственных вооруженных сил.

Командующий 11-й армии живо откликнулся на эту просьбу. На Левандовском лежала обязанность по руководству боевыми действиями, которые велись на юге республики с остатками мусаватистов и отрядом турецкого генерала Нури-паши. Тем не менее командарм находил время для формирования национальных частей. При самом активном его участии были созданы 1-й Бакинский Коммунистический полк имени Шаумяна, 1-й Армянский Коммунистический полк, образованный из участников майского вооруженного восстания в Армении, и 1-й Грузинский рабоче-крестьянский полк. Реввоенсовет и политотдел 11-й армии для всех частей подобрали комиссаров и политработников, помогли создать партячейки.