Но эта же самая смутная линия и подвела его. И вот тогда-то этот высокоидейный молодой человек решил вступить в фашистскую партию.
— В партию, — говорит он, — я решил поступить в 1938 году. Лишь таким путем я мог компенсировать ряд своих недостатков: 1) отсутствие отчетливого паспорта предков, 2) смутное очертание моего подбородка, 3) нехватку денег.
Немецкий летчик Фридрих Реннеман, сам того не подозревая, неплохо нарисовал нам ту страну, откуда вторглись к нам эти орды убийц и грабителей.
МНОГО ШУМУ…
Рис. Н. РАДЛОВА
ГИТЛЕР: — Дуйте, дуйте, господа! Может, кого-нибудь надуем!
Илья СЕЛЬВИНСКИЙ
ФРАУ ВИЗАУ
В редакцию доставлена посылка, которую немецкий офицер Визау впопыхах не успел отправить с Кавказа своей жене в Германию. Посылка содержала… 20 луковиц.
Двадцать луковиц в посылке
Офицер Визау
Посылает своей милке,
Зайне либер фрау.
Тут же собственной рукою
Пишет ей Визау,
Что, мол, бьем и все такое,
Гау, гау, гау!!!
«Если бьем, то где же фрукты?
Где вино «Абрау»?
Значит, горько, если лук-то…» —
Догадалась фрау.
И сидит она понуро
Над письмом Визау…
Да, была совсем не дура
У Визау фрау.
Действующая армия
ЧЕСТЬ ИМЕЮ ВАС ПОЗДРАВИТЬ…
Берлинское радио уже после падения Муссолини праздновало его 60-летие. Гитлер послал ему приветственную телеграмму.
1
Вас приветствую, Бенито,
Жарко, хоть издалека.
Наша дружба знаменита,
Неразрывна и крепка.
Вам Германия — сестра ведь:
Дух один и путь один!
Честь имею вас поздравить
Со днем ваших имении.
2
Подкрепленья вы просили,
Но, поперши напролом,
Трепыхаюсь я в России
Мокрой курой под Орлом.
Ваших дел мне не поправить.
Так что действуйте один!
Честь имею вас поздравить
Со днем ваших именин!
3
Слышал: ваш народ не в духе
(Я надеюсь, это слух!)
И стремится (ходят слухи)
Из фашистов выбить дух!
Слышал (страшно и представить!):
Рим бомбят, Милан, Турин…
Честь имею вас поздравить
Со днем ваших именин!
4
Мчатся тучи, вьются тучи.
Атмосфера горяча!
Хорошо бы вместе, дуче.
Нам задать бы стрекача!
Но куда свой путь направить?
Нет нигде для нас «малин».
Честь имею… вас поздравить…
Со днем… ваших… именин!
Телеграмму перехватил Николай АДУЕВ
Юрий ГЕРМАН
С ПРИВЕТОМ ПОДУШКИН
«Здравствуйте, товарищ Подушкин!
Извините, что так просто к вам обращаюсь, но я ваша знакомая с детства, некто Зина Гарпенко, — может, помните, как мы дружили, когда были еще ребенками, как вы меня дергали за косу и подставляли подножки и кричали «Зинка-корзинка» и разные другие слова. А последний раз я вас видела, уважаемый товарищ Подушкин, когда вы приезжали домой в отпуск и читали разные лекции и боевые эпизоды из вашей морской и военной жизни. Уважаемый товарищ Подушкин, я вам пишу это письмо как крик моей души, чтобы вы знали, какая у меня происходит драма. Товарищ Подушкин, я знаю, что вы служите вместе с Семеном, и потому беспокою вас этим письмом. Вот, несмотря на то, что у меня прямо-таки голова болит до головокружения от всех моих личных переживаний, постараюсь изложить свое несчастье по порядку. Товарищ Подушкин, я любила Сеню. Я любила его, что он такой брюнет, что он имеет такие острые, фасонные бачки, что он такой бесстрашный и самым первым прыгнул у нас с парашютной вышки. Но, товарищ Подушкин, ничто не вечно под луною, как написано в книжке, не помню, в какой, все проходит, прошла и моя любовь к Сене, вашему товарищу. Я разлюбила Сеню и полюбила другого человека. Он, Аркадий Витальевич Рыжак, — художественный свистун. Он может свистеть целую оперетту или даже целый концерт типа дивертисмент. Он безумно ревнивый, и он сказал мне при нашем первом знакомстве, что я похожа на русалку из оперы того же названия. В армию его не берут, потому что он имеет один искусственный глаз. Когда-то в пивной накололся об вилку соседа и пострадал. Но его целый глаз — чудной красоты. Он влюбился в меня, и все было хорошо и красиво. Мы с ним гуляли на кладбище, он мне свистел, я ему напевала. Даже на работу он мне свистел в телефон. И вдруг все кончилось. Товарищ Подушкин, это было ужасно! Я даже не могу вам описать, как это было. Мы с ним пошли в кино смотреть художественную картину «Сто девушек и один мужчина», и возле кино на улице за нами увязался проклятый мальчишка Гришка Лошадюк — такой с ушами, помните? Вот идет сзади и повторяет: «Сеня, я буду любить тебя вечно, твоя Зизиша. Сеня, я буду любить тебя вечно, твоя Зизиша. А сама со свистуном. Ай-ай! Охо-хо! Ай-ай!» Вот проклятый Лошадюк! Я прямо-таки чуть сознание не потеряла от злости. А Рыжак меня спрашивает: чего это мальчишка Лошадюк бормочет? Чего это он намеки строит? Как это надо понимать? Короче говоря, товарищ Подушкин, в кино мы не пошли. И с этого вечера началась моя трагедия. Утром было воскресенье, и я пошла в наш магазин получать тапочки. Иду и думаю: выберу себе с розоватым верхом. Прихожу и говорю продавщице Вере Смирновой:
— Мне с розоватым верхом, номер тридцать восемь с половиной.
А она мне так нахально отвечает:
