– Вот ты сучара, – с этими словами ввалился здоровенный мужик на заднее сиденье.

Анна видела, что это ему не по статусу, хотел бы рядом с водилой, но обстоятельства зашкаливали.

– Гони, – крикнул мужик и буквально лег на задние сиденья.

– Гоню, – отозвалась Анна монотонным голосом робота и спокойно нажала на сцепления. Машина рванула с места и взвыла как маленький ребенок.

Пассажир, еле отдышавшись, робко перевел грузное тело с полулежащего положения в сидячее. Затем заерзал, беспокойно оглядываясь в заднее окно. Он так активно вертел головой каждую минуту, что Анне показалось, что вот-вот свернет себе шею.

– Погони нет, – произнесла она спокойным голосом, будто сообщала между делом, что чайник вскипел. Нервозность пассажира ее раздражала.

– А-а, – отозвался пассажир, немного обмякнув. – Нет? Ну и хорошо.

Потом он осознал окончательно смысл фразы и снова заерзал.

– А чего это ты там про погоню? – настороженно спросил он.

– Про то, что нас никто не преследует, – пояснила девушка как бестолковому первоклашке.

– Правда? – опять как-то бестолково переспросил мужчина и принужденно кашлянул. И продолжил, впрочем, без всякой злобы: – Тебе-то откуда знать, бабе? Едешь себе и едешь, головы не повернешь, как курица.

Мужчина явно пытался скрыть свой страх за грубостью. Это Анна явственно увидала.

– Неправда, – возразила она.

– Что неправда? – пассажира явно обескураживали фразы Анны.

– Неправда, что курицы не поворачивают головы, – пояснила терпеливо она. – Или вы имели в виду, что езжу как курица, что тоже не имеет смысла, так как курицы ездить за рулем автомобиля не могут вообще.

Мужчина минуту пыхтел, соображая – обидеться ему или нет, а потом вдруг раскатисто расхохотался басом.

– Ну, ты и чика!– произнес он сквозь нервный смех. – Первый раз встречаю такую спокойную и с юмором. Да и вообще, первый раз меня везет баба. Откуда ты такая взялась в такси?

Анна промолчала.

– Вроде чика прикольная, да и не уродина, – мужчина попытался разглядеть лицо девушки в зеркало заднего вида, – а подрабатываешь так беспонтово. Или не найти хахаля с бабками? И почему ты в темных очках ночью? Не солнечный денек.

Анна опять промолчала. Ей не нравился разговор, к тому же оценивала обстановку вокруг, отвлекаться не хотелось. Что-то было не так.

– Не, вот ты скажи, – пассажир подался вперед, чуть ли не дыша Анне в ухо, и она почувствовала крепкий запах алкоголя. – Почему – молодая и симпатичная блондинка пошла работать в такси?

– Потому что я не блондинка, я крашеная – ответила Анна, заметив «задним» зрением, что на приличном расстоянии от них одна из машин повторяет все их маневры.

– Знаешь, я вот не сажусь за руль принципиально, – продолжал разглагольствовать мужчина, окончательно расслабившись. – И на такси не езжу. У меня есть крутая тачка. Но я не езжу сам за рулем. Знаешь почему?

Анна молчала. Так и есть. Их преследуют.

– А потому, что не царское это дело – коня под уздцы держать. Для этого есть конюх, ты меня понимаешь, чика? У меня есть личный водитель, – мужчина сообщил это так, будто во всем мире только он имел право на личного водителя.

Точно, вон те два светящихся глаза как приклеились сзади, казалось, что их лучи тянутся к ее машине как щупальца.

– И где он вместе с вашей машиной? – спросила Анна, – все же не теряя нить разговора. Но ей было все равно на ответ. Она спросила только для того, чтоб пассажир отвлекся и не занервничал снова.

– Водила? Да конь его знает. Я сказал, чтоб ждал у бара, вдруг резко понадобится, выскочил, а тут такси, ну… мне надо было срочно… уехать, – мужчина начал шарить по карманам. – Кстати, действительно, где Вован? Ща позвоню. Оппа, а мобильник где?

– Так значит, не вы вызывали такси в бар? – слегка удивилась Анна, хотя что-то такое уже предполагала.

– Я?! Конечно нет. На твоем месте должен был стоять Вован, задери его конь. Да где же этот чертов телефон? Неужели обронил в суматохе? Плохи дела.

– А мои пассажиры где? – спросила скорее всего себя вслух Анна, – и диспетчер молчит, что меня заждались.

– Да тьфу на них, – отозвался пассажир, продолжая в сотый раз ощупывать свои карманы. – Может, в другое такси сели. Там же стоянка ваших. Пьяным-то все равно, лишь бы доехать. Главное, что ты оказалась в нужное время в нужном месте. Не, ну телефона реально нет.

– Так, а куда тогда мы едем? – спросила Анна. – У меня по вызову конечный пункт – улица Коммунаров.

– Етишкин конь, а мне на Слободскую, в коттеджи, это же рядом. Знаешь это место?

– Еще бы, – усмехнулась одними губами Анна.

– Довезешь меня как младенца в люльке, чика, оплачу вдвойне, а может, и в гости приглашу. Кстати, меня зовут Виталик, но все кличут Ватикан, как папу Римского, – мужчина осклабился, самодовольно прищурив глаза от значимости в своих глазах.

– Франциск.

– Что?!

– Папу Римского зовут Франциск, а не Ватикан, – поправила Анна.

– Ну, смотри ж ты, – Виталик-Ватикан прицыкнул языком в восхищении то ли от имени папы Римского, то ли от познаний девушки в этой сфере, а потом неожиданно заявил: – Да конь с ним, хоть папа Карло его имя. Чика, ты была в джакузи с гидромассажем? Я недавно установил в своих апартаментах. Не хочешь попробовать, а?

Анна ничего не ответила опять и вдруг резко свернула вправо прямо со второй полосы в какой-то только ей заметный проходник. Виталька-Ватикан от неожиданности не удержался и завалился с сиденья на пол, несолидно вскинув ноги.

– Да тебя ж конем, – заорал он. Но подняться сразу не мог, так как машину нещадно трясло и подкидывало на неасфальтированной дороге дворов.

– Да остановись, чертова кобыла, кишки все вытрясла, ты что, с ума сошла? – взвопил Виталька после очередного броска.

И будто по мановению волшебной палочки машина остановилась, погасив фары, как мертвая.

– Сумасшедшая баба, – скулил Ватикан, пытаясь опять взгромоздится на сиденье.

– Тихо, замри, – громким шепотом с предостерегающими нотками вдруг произнесла Анна.

Мужчина, сам не зная почему, повиновался. Что-то в ее интонации и поведении было такое, что ослушаться он не посмел. Через минуту он робко вытянул шею, пытаясь разглядеть местность, но увидал лишь темные кусты.

– Я сказала – тихо, – прошипела змеей девушка. Виталька втянулся обратно как черепаха в панцирь.

Еще через минуту мимо за темнотой прошуршали колеса, луч фар метнулся по кустам и медленно уполз.

– Вылезайте, – произнесла Анна, завела тихо мотор, не включая огней.

– Ты – маньячка, – зло изрек он, поднимая свое внушительное тело с пола.

– Вряд ли, – возразила Анна. – Два маньяка в одной машине – это маловероятно.

– Всегда не доверял бабам за рулем, а теперь и вовсе, – бубнил мужчина, отряхивая костюм. – Ты довезешь меня домой-то сегодня?

– А охрана дома есть? – спросила Анна.

– Есть, – и вдруг спохватился: – А что это ты выпытываешь?

Анна осторожно, без всякой суеты, и уже мягко выводила машину на большой проспект. Темнота двора ей не была помехой.

Они уже неслись по ровному асфальту, когда Виталька – Ватикан решил снова заговорить.

– А я так и не понял…

Но договорить фразу он не успел. Анна перебила его властным, но спокойным тоном:

– А теперь, папа Римский, схватись крепко за спинку моего кресла и держи свою драгоценную задницу поближе к седлу, тьфу, к сиденью.

Виталька оторопел, но повиновался.

Анна уже заметила щупальца огней – погони, вынырнувшей сбоку машины.

Следующие события мелькнули перед Виталькой как череда размазанных огней, метаний из стороны в сторону, визг колес уворачивающихся машин и нещадные приземления на пятую точку. В конце его аж замутило. И замутило еще больше, когда он осознал, что они несутся на огромной скорости к булыжному подъему на Слободскую улицу. Такого еще никто себе не позволял на крутом спуске с односторонним движением…