1

Солидный, не первой молодости экзаменатор по автоделу Петр Иванович, не любил принимать экзамены по вождению у молодых красивых женщин. Сам по природе своей невысокий, хилый, но уже с брюшком, он чувствовал себя рядом с ними ошибкой природы, каким-то бесплатным блеклым приложением к модному глянцевому журналу. И хотя, по своей натуре Петр Иванович был не злым человеком, но свою невзрачность он компенсировал особой придирчивостью именно к красивым женщинам. Он в душе потешался над ними, злорадствовал, считая их пустыми куклами, и только. Его коллеги знали о его комплексе неполноценности, подшучивали над ним, и всем своим знакомым дамам советовали придти на его экзамен одетыми как можно скромнее, без макияжа, не пытаться заигрывать и, по возможности, выставить себя полной идиоткой. У глупых дурнушек было больше шансов сдать экзамен с первого раза. Именно поэтому, в предвкушении развлечения, все сослуживцы высыпали на улицу, несмотря на моросящий мелкий, как из сита, дождь, когда увидели в окно очередную претендентку на получение прав на вождение.

Девушка не была красавицей в полном смысле слова, но про таких говорят: эффектная. Длинные прямые и высветленные до миткалевой белизны волосы спадали чуть ниже плеч на яркий красный блестящий от капелек влаги плащ, который не скрывал точеной фигуры и стройных ног, обутых в такие же красные на острых каблучках полусапожки. Черты бледного лица не были правильными: слишком острые скулы, слишком широкий нос и весьма большой рот. Но это лицо было из тех, которые привлекают ваше внимание, запоминаются, и хочется рассматривать их долго, чтобы понять природу очарования. Девушка в отличие от большинства экзаменуемых женщин не дергалась, не нервничала, не комкала носовой платочек, а стояла прямо, не шелохнувшись, и даже будто не замечала шестерых мужчин в пяти метрах от себя, которые рассматривали ее как диковинное животное. Она лишь прикоснулась в нетерпении кончиками пальцев в черных лайковых перчатках к дверце умызганного старенького жигуленка, будто желая открыть дверь пассажиру. И нельзя было прочитать никаких эмоций на ее лице, потому что верхнюю часть его скрывали большие глубоко черные солнцезащитные очки. Петр Иванович нахмурился. – Жень, в чьей группе была? – буркнул недовольно он.

– Хрен ее знает, Иваныч, – ответил тот, кого назвали Женей. – Не в моей, точно, и не у Смирнова, я бы запомнил.

– А в нашем с Сан Санычем в наборе из баб были только две малолетки, – отозвался молодой долговязый мужчина.

– Так откуда эта фифа взялась? – снова спросил Петр Иванович, оттягивая время. Он знал, что робость пройдет, как только он сядет с женщиной в машину и почувствует себя хозяином положения, но чтобы подойти к ней – нужно было собраться с силами. – Да ладно, Иваныч, тебе какая разница? Деньги уплачены, документы есть. Может, какая-нибудь из новых русских, которых муженьки никуда не пускают, даже на курсы вождения. Сами их учат, а потом только сдавать на права привозят. – Такие русские своим женам права покупают, – возразил Петр Иванович. – Петр Иванович, сколько время не тяни, все равно тебе к ней пойти, – высказался в рифму долговязый и все заулыбались. – Ладно, – отозвался Петр Иванович. – Подойдем к врагу поближе и разобьем в ближнем бое. Тоже мне, выпендрилась. А очки зачем напялила? Ведь не май месяц все-таки, дождь моросит на улице. – А может у нее имидж такой, – предположил молодой балагур.

– Чего?

– Или фингал под глазом от муженька. Иди, Иваныч, не дрейфь. Мы рядом.

Петр Иванович засеменил кособокой походкой, что с ним всегда случалось, когда он нервничал.

– Видал, поскакал, как горный козел, – подтолкнул под локоть один коллега другого, и все ехидно заулыбались. Петр Иванович, на ходу, не оглядываясь, показал им за спиной кулак.

– Ты глянь, она действительно открыла ему дверцу. Во дает баба!

– Пропал Иваныч!

– Или она влипла.

– А жаль, интересная бабешка.

Петр Иванович с серьезным видом водрузился на место пассажира и коротко бросил:

– Поехали. Девушка, не задавая ни одного вопроса, включила зажигание и мягко тронулась с места. Петр Иванович зорко следил за всеми ее действиями. Так, ремень безопасности не забыла, с ручника сняла, сцепление выжала плавно, скорости не забыла. Старенький автомобиль, ремонтируемый чуть ли не после каждого экзамена, который чихал и кашлял на каждого нового седока, показывая свой дурной характер, стал вдруг послушным и ласковым как теленок. Мотор мурлыкал ровным довольным голосом домашнего кота и ни разу не заглох.

– Так, два круга по полосе и в город, – снова отрывисто скомандовал Петр Иванович.

Полосу препятствий девушка прошла безукоризненно.

– Как зовут? – спросил Петр Иванович, доставая блокнот.

– Ястреб.

– Что? – возмутился Петр Иванович. – Мы что, в тюрьме на нарах? Никаких кличек. Ваше имя, фамилия, отчество.

– Ястреб Анна Ивановна, – пояснила спокойно девушка, не поворачивая головы.

– А-а, – понятливо протянул Петр Иванович, сконфуженно что-то черкая в блокноте.

В первый момент он хотел извиниться, да передумал. Невелика фифа.

– Адрес, – так же коротко, как и он, попросила девушка.

– Какой адрес? – не понял сразу Петр Иванович.

– Куда везти?

– А вы что, такси?

– Вы сказали ехать в город, а город большой. Вы можете точнее указать район?

– Давайте поворачивайте на проспект Коммунаров, а там я скажу.

Она все сделала правильно. Включила поворотник, пропустила машины по главной улице. Руки девушки двигались без суеты и лишних движений, будто автоматически. Петр Иванович даже залюбовался ею исподтишка. Он мог бы поклясться, что сидит рядом с опытным профессионалом, за плечами которого многолетний стаж вождения, если бы не был ее экзаменатором. Хотя, что и маловероятно, но можно ездить много лет и без прав.

– Через два квартала направо, на улицу Смирнова, – скомандовал Петр Иванович свой любимый прием. Он знал, что там поворот запрещен. Но новички, которые не успевают следить за всем и стараются угодить экзаменатору, очень часто ловятся на этот подвох.

Девушка промолчала, даже не кивнула головой, что слышала команду и спокойно проехала поворот.

– Вы что, не слышали меня? – ехидно спросил Петр Иванович. – Я сказал на улицу Смирнова.

– Сейчас там будем, – спокойно ответила девушка. – Я сверну на следующей улице и по Картежному переулку выеду на улицу Смирнова, а там где вы сказали, висит знак, что поворота направо нет.

Петр Иванович открыл рот, чтобы возмутиться, но тут же закрыл его. Девушка оказалась умнее, чем он думал. Он растерялся. Возразить было нечего. Теперь надо подумать, что делать дальше. Эта ненормальная точно привезет его на улицу Смирнова, а выезд оттуда один – через Слободу, в других местах как всегда перекопано. А спускаться на машине со Слободскинской горки в сырую погоду не всякий профессионал рискнет. Старинная булыжная мостовая спускалась круто вниз и заканчивалась резким поворотом налево. В дождь отшлифованные столетиями камни покрывались липкой слизью грязи, смываемой с городских улиц. А зимой по ней и вовсе не ездили машины на радость местной детворе, которая устраивала здесь санные состязания.

Вот и сейчас моросил дождь. Учебная машина сломалась. И пришлось взять свои «Жигули» вопреки всем правилам. Петр Иванович ничего не смог придумать, кроме того, что по приезду на улицу Смирнова, он попросит остановиться у первого попавшегося дома, развернуться и ехать обратно. Он, в конце-то концов, экзаменатор и может просить все, что угодно, не обосновывая.

От этой мысли мужчина успокоился, и даже обмяк на сиденье, расслабив и отпустив животик, который до этого момента бессознательно втягивал, как всегда при виде привлекательной женщины. Он стал всматриваться в мелькающие дома, выбирая место с разворотом посложнее. Задумался о чем-то своем и не сразу заметил, что машина остановилась с включенным мотором.